Я позволяю увлечь себя втанец, одной рукой держась заРеда, другой– заДжереми. Мы кружимся позалу, ате, кто остается сидеть, хлопают владоши (заисключением Виктуар, которая, вероятно, продолжает искать сеть). Некоторые хором поют неизвестную мне песню. Когда через несколько минут мы возвращаемся наместо, Джереми задерживает мою руку всвоей изаглядывает мне вглаза.

–Отвечая натвой недавний вопрос… Явдевятой палатке, поэтому если твое предложение еще всиле…

Теплое дыхание касается моего уха. Чувствую, какпо коже расползается покалывание. Уменя немного кружится голова, словно япьяна.

Улыбаюсь.

–Поправочка: вообще-то это твое предложение.

Он улыбается вответ.

–Какскажешь…

Лондон, 4мая 2012года

Ты сомной пять недель, солнце.

Я сплю потринадцать часов всутки.

Сегодня явпервые услышала, какбьется твое сердце, хрупкое, какуворобушка. Вжизни неслышала звука приятнее. Биение неощутимое, нобыстрое ировное. Ятак сильно сжала руку твоего папы, что чуть ее несломала.

Я впервые видела, чтобы Оливер плакал отнахлынувших эмоций.

* * *

Слышу, каккапли дождя стучат покрыше палатки. Вдали досих пор звучит приглушенная музыка, которую поглощает лесная тишина. Япо-прежнему незнаю, сколько сейчас времени. Если верить внутреннему ощущению, то яушла сужина чуть больше часа назад. Можно было подзарядить телефон взамке, нояне захотела. Отсутствие часов дает мне хрупкое ощущение свободы.

Я незнаю, какбыть. Втеории все просто: мне следует пойти впалатку Джереми, потому что яобъективно этого хочу. Однако напрактике все куда сложнее и, главное, опаснее. Нопри мысли обопасности уменя мурашки покоже, опасность манит меня, какмотылька наогонь. Слишком долго явела себя сдержанно иразумно, теперь мне хочется почувствовать себя живой. Впервые запоследние годы.

Встаю, надеваю черный шерстяной свитер ивыхожу изпалатки. Спускаюсь полестнице, зажав ручку лампы взубах, инаправляюсь кдевятой палатке. Наулице– кромешная темнота. Слистьев наменя стекают капли дождя. Подхожу ковходу впалатку. Внутри горит свет, исквозь прозрачную ткань видно Джереми, он лежит накровати истучит пальцами поэкрану айпада. Уменя возникает неприятное ощущение, что яшпионю заним. Прочищаю горло изову:

–Джереми?

Он мгновенно подскакивает, направляется ковходу ис тихим «вжик» расстегивает молнию. Несколько секунд мы стоим, нерешительно глядя друг надруга.

–Проходи,– говоритон.

Наклонившись, пролезаю вотверстие, иДжереми застегивает замной молнию. Иснова– неловкая тишина. Собравшись сдухом, решаюсь говорить откровенно:

–Я оттакого совсем отвыкла, поэтому будет здорово, если ты возьмешь инициативу насебя.

Джереми улыбается– искренне, безмалейшей тени иронии.

–Я бы судовольствием предложил тебе выпить, нокак японял, ты непьешь, да ивыпивки уменя нет…– Он ерошит рукой волосы.– Если хочешь, можно включить музыку. Явзломал вай-фай соседнего замка.

–Нет, давай безмузыки.

Джереми неотвечает, ия медленно преодолеваю разделяющее нас расстояние. Беру его заруку изакидываю голову назад. Мы так близко, что ячувствую нагубах чужое дыхание. Легкая небритость подчеркивает волевую линию его подбородка, ия судивлением понимаю, что целую вечность никто непривлекал меня так сильно.

–Если мы это сделаем, то безкаких-либо обязательств,– шепотом говорюя.– Мне ненужны ниотношения, нисемья…

–Меня такой вариант устраивает,– просто отвечает Джереми.

После этих слов язакрываю глаза иприжимаюсь губами кего губам. Он кладет руки мне набедра, идаже сквозь одежду ячувствую исходящий отних жар. Поначалу поцелуй нежный, носкаждой секундой становится более страстным. Джереми приобнимает меня зазатылок ипритягивает ближе. Запускаю руки подего футболку, аон тем временем забирается мне подсвитер, гладит живот иподнимается ктонкой ткани бюстгальтера. Вскоре футболка оказывается наполу, заней следует свитер. Даже незамечаю, кто ского что снял. Потом Джереми берет меня заруку итянет кпостели.

–Пойдем,– говоритон.

Ияиду.

Джереми стягивает сменя штаны, ия чувствую его горячие пальцы накоже. Потом он поднимает голову ирассматривает меня потемневшими отжелания глазами цвета океана перед бурей. Обжигающий взгляд скользит помоему телу одновременно сруками. Падаю напостель, Джереми склоняется надо мной. Стоит его губам коснуться моих, какменя захлестывает паника такой силы, что грудь сжимается, словно влегких неосталось воздуха. Уменя перехватывает дыхание. Должно быть, Джереми чувствует, что янапряглась, потому что отстраняется. Недвигаюсь.

–Все хорошо?– хрипло спрашиваетон.

–Я… прости… мне нужно навоздух.

Оттолкнув его, бросаюсь квыходу, расстегиваю молнию иводном нижнем белье выбегаю надеревянную площадку. Дыши, Алиса. Чувствую, какпо щекам текут слезы. Уменя больше никогда небудет права нанормальную жизнь. Дыши, Алиса. Сердце колотится вгруди спугающей скоростью. Чувствую, какна плечи ложится легкое покрывало, итолько тогда понимаю, что дрожу отхолода. Джереми осторожно укутывает меня впокрывало, некасаясь руками.

–Нам необязательно ничего делать,– говоритон.– Все будет хорошо.

Его голос звучит серьезно иуспокаивающе. Киваю, ноне могу справиться срыданиями и, какзаезженная пластинка, впанике повторяю:

–Прости, мне очень жаль, прости…

–Тебе неза что извиняться.

Поколебавшись, Джереми осторожно притягивает меня ксебе иобнимает. Воздух врывается мне влегкие ссилой потока, разрушающего плотину. Яснова могу дышать. Ястою там, втрусиках илифчике, закутанная впокрывало, ирыдаю уДжереми наплече. Он гладит меня поволосам, тихо повторяя, что «все будет хорошо». Ложь. Изтех, которую говорят детям, чтобы успокоить ирассеять их печали.

Тем неменее ячувствую, каксудорожно сжатые мышцы спины постепенно разжимаются имое дыхание становится более ровным. Яудивляюсь тому, что нахожу столько утешения вобъятиях Джереми, потому что иногда он кажется невероятно холодным иотстраненным. Проходят долгие минуты, апотом Джереми говорит:

–Ты простудишься. Пойдем внутрь. Илиесли хочешь, япровожу тебя дотвоей палатки…

После этой дурацкой панической атаки мне меньше всего хочется оставаться одной.

–Пойдем внутрь.

–Ложись пододеяло,– говоритон, застегнув молнию.– Замерзнешь.

Все еще внижнем белье, проскальзываю пододеяло инатягиваю его доподбородка. Уменя зуб назуб непопадает. Джереми садится накрай постели иневозмутимо смотрит наменя. Интересно, очем он сейчас думает? Наверное отом, что ясошла сума ион незнает, какот меня избавиться…

–Хочешь поговорить?– спрашивает Джереми.