На пороге стоял Заславский.

— Чертова Мархалева! — завопил он. — Уже везде побывала!Везде сунула свой нос! Роб, она украла мои документы!

— Воровать она умеет, — компетентно подтвердил я.

— Она тебе их, случайно, не приносила? Две папки, полныебумаг!

— Не приносила не одной. После разговора с тобой я вообщеМархалеву не видел.

Заславский нецензурно выругался, что с ним крайне редкобывает, и заявил:

— Твоя Мархалева сведет меня с ума!

— Она всех сведет, — добавил я.

Заметив в моей руке трубку, он спросил:

— С кем разговариваешь?

— С Делей, — ответил я и, вспомнив, что она ждет, пояснилей: — Деля, это Виктор пришел.

— Позже перезвоню, — сказала она.

— Деля?! — обрадовался Заславский — Дай сюда мобилу!

Но было поздно, в трубке раздавались гудки.

Заславский расстроился и грустно спросил:

— Зачем она звонила? Чего хотела?

— Встретиться.

Он насторожился:

— Зачем вам встречаться?

— Не знаю. Я не хочу, хочет она. Виктор, ты Варвару видел?

— Нет, а почему ты спрашиваешь?

Я замялся:

— Дело в том, что она этой ночью была у меня. И не толькоона.

Заславский изменился в лице:

— Неужели и Мария?

Я уныло кивнул:

— Да, Мария и сейчас спит в моей спальне.

— Не может быть!

Заславский бросился в спальню. Увидев там спящую Марию, онприкрыл дверь и убитый поплелся в прихожую.

— Ты куда? — спросил я.

— К Деле. Здесь мне нельзя оставаться.

Он вдруг пытливо посмотрел мне в глаза и спросил:

— Роб, неужели это произошло между вами? Так быстро?

Я покачал головой:

— Нет, между нами ничего не было. Мария просто спит. Онаприняла снотворное.

Заславский отнесся к моим словам с недоверием:

— Роб, ты не обманываешь меня? Почему она спит в твоейспальне?

Я кивнул на диван:

— Потому, что я сплю в гостиной. И вообще, не пойму чего тыхочешь? Что за паника? Сам же уговаривал меня быть ее другом.

— Другом! Роб! Другом, а не любовником! — горячась, закричалЗаславский.

Я тоже взбесился:

— Ну знаешь, это уже слишком! Что за диктат? Ты хочешь спатьи с моей женой и со своей, а я должен становиться монахом.

— Роб, я сплю с твоей бывшей женой, а Мария — женадействующая.

— Это легко исправить, — заверил я. — Без проблем. Поверьмоему опыту, настоящие жены легко превращаются в бывших.

Заславский не стерпел и накинулся на меня с кулаками. Моехваленое миролюбие вмиг покинуло меня — не знаю почему. Может сказалисьбессонные ночи, может Мария была мне так дорога. А может все дело в Аделине…Мужчина никогда не может себя понять. Мужчина гонится за миражом. Мужчина хочетпостоянного и прочного, но существо его ищет временного и разнообразного. Унего все расплывчато, все запутано, не то что у женщины: все разложено пополочкам. Короче, мы с Заславский задрались. Силы были примерно равны и никтоне хотел сдаваться. Расколошматили в прихожей зеркало и телефон, перебрались вкоридор, ввалились в кухню: там нам было раздолье. Первым делом вдребезгирасколошматили китайский сервиз, разбили настольную лампу, перевернули стол,уронили (вы не поверите) холодильник. Думаю, этим дело не ограничилось бы, нозазвонил мобильный. Рефлексы цивилизации победили животную агрессию: и я, иЗаславский бросились искать свои трубки.

Оказалось, звонила моя, ее я нашел под тумбочкой в коридоре.

— Ну че, козел, попал? — удивительно вовремя поинтересовалсяблатной голос. — Или ще не понял?

— Да понял, понял, — успокоил я его.

Заславский, прислонившись к стене, пытался отдышаться. Подего глазом с удивительной скоростью рос обширный фингал. Испугавшись, я глянулна себя в осколокзеркала: у меня фингала не было. Несколько ссадин на щеке иразорванное ухо — вот и все потери.

— Кто звонил? — с трудом переводя дыхание, спросилЗаславский, с ненавистью глядя на меня.

Вместе с его вопросом опять зазвонил мой мобильный.

— Роберт, как твои дела? — бодро поинтересовалась Тамара. —Как тебе нравится моя Мархалева?

— Тома, лучше не спрашивай! — взревел я. — Увижу твоюМархалеву — убью!

Заславский, сообразив о ком идет речь, выхватил из моей рукитрубку и заорал:

— Тома, кого ты на нас натравила? Эта мадам куда только свойнос не сунула! Украла мои документы! Представляешь, целый час пытала меня чемРоб занимается? Что у него за открытие? Какое он место занимает в науке? Какоеей, черт возьми, до этого дело? И почему не спросила у него? Если еще раз комне сунется, я ее в бараний рог сверну! Страшно подумать, что я с ней сделаю!Думаешь она успокоилась? Нет, сказала, что пойдет пытать остальных.

Видимо, Тамара поинтересовалась кого — остальных, потому чтоЗаславский выругался и заорал:

— А черт ее знает! Сказала, что будет пытать, пока непризнаются. Угрожала, что все равно докопается. До чего, елки-палки, онасобирается докопаться? Может ты, Тома, знаешь?

Судя по всему, Тамара не знала, потому что Заславский сник:

— То-то и оно.

И передал мне трубку.

— Роберт, — заявила Тамара, — не мешай Соньке работать. Оназнает что делает. Уверяю, Сонька не станет ни с кем зря болтать. Она страшныйпрагматик.

— Она страшная дура! — завопил я. — Тома, умоляю, уговориее, пусть она от меня отстанет. С ее появлением в моей жизни наступил жуткийхаос. Я не выдерживаю. Терпение мое на исходе. Уже не помню, когда нормальнымголосом говорил: только кричу, ору и ругаюсь.

— Роберт, она выяснила, что хаос в твоей жизни наступилдавно. Просто раньше ты этого не замечал. Ничего, не волнуйся, Сонька все поместам расставит, — успокоила меня Тамара. — Положись на нее.

Пока мы разговаривали, Заславский безуспешно пыталсяпривести себя в порядок перед осколком моего зеркала. Фингал ужасно егорасстроил. Честное слово, никогда я не видел его таким убитым. Мне сталоискренне жалко друга, захотелось его подбодрить.