– Ты подумал это, Ральф? Ты мог подумать, что я?…

– Вернемся к преступным действиям доктора Шеппарда, – сухопрервал Пуаро. – Доктор Шеппард обещал капитану Пейтену свою помощь, и емуудалось спрятать его от полиции.

– Где? В своем доме? – спросил Реймонд.

– О нет! – сказал Пуаро. – Задайте себе тот же вопрос,который задал я себе: где милейший доктор мог скрыть этого молодого человека?Где-то поблизости, надо полагать. Я думаю о Кранчестере. Отель? Нет. Пансион?Тоже нет. Так где же? А! Лечебница. Приют для умалишенных. Я проверяю своютеорию. Изобретаю душевнобольного племянника и советуюсь с мадемуазельКаролиной. Она сообщает мне адреса двух лечебниц, куда ее брат кладет своихпациентов. Я навожу справки и узнаю, что в одну из них доктор привез пациента всубботу утром. Мне было нетрудно установить, что это был капитан Пейтен, хотя изаписанный под другой фамилией. После некоторых формальностей мне позволилиувезти его. Рано утром вчера он приехал сюда.

– Эксперт Каролины… – пробормотал я, удрученно глядя наПуаро. – И подумать только, что я не догадался!

– Теперь вы понимаете, почему я говорил, что вы были слишкомсдержанны в ваших записках, – шепнул мне Пуаро. – То, что там написано, –правда, но вся ли правда там написана, мой друг?

Я был слишком уничтожен, чтобы возражать.

– Доктор Шеппард вел себя как мой истинный друг, – сказалРальф. – Он не бросил меня в беде, он поступил так, как ему подсказываласовесть. Однако мсье Пуаро доказал мне, что он был не прав. Мне следовалоявиться, а не прятаться, но в лечебнице не дают газет, и я просто не знал, чтопроисходит.

– Доктор и тут проявил образцовую сдержанность, – заметилПуаро, – но я, я узнаю? маленькие тайны. Это моя профессия.

– Но расскажите же, Ральф, что случилось с вами в ту ночь? –нетерпеливо спросил Реймонд.

– Вы уже все знаете, – ответил Ральф. – Мне почти нечегодобавить. Я ушел из беседки примерно без четверти десять и бродил по дороге,стараясь собраться с мыслями и решить, что мне делать. Я понимаю, что у менянет алиби, но клянусь вам: я не подходил к кабинету и не видел отчима ни живым,ни мертвым. Мне бы хотелось, чтобы вы мне поверили, а прочие пусть думают чтохотят.

– Нет алиби? – пробормотал Реймонд. – Скверно. Я, конечно,вам верю, но… все же это скверно.

– Почему же? Это крайне упрощает дело, – весело сказалПуаро. (Мы все с недоумением уставились на него.) – Вы меня понимаете? Нет? Таквот: чтобы спасти капитана Пейтена, настоящий убийца должен признаться. – Онпосмотрел на нас с сияющей улыбкой. – О да, да, я говорю серьезно. Вы заметили,я не пригласил инспектора Рэглана. На это была причина: я не хотел открыватьему того, что известно мне. Во всяком случае, сегодня. – Его голос, манераговорить внезапно изменились, в них прозвучала угроза. – Я, говорящий с вами,знаю, что убийца мистера Экройда здесь, в этой комнате. Я говорю с убийцей.Утром инспектор Рэглан узнает правду. Вы понимаете?

Наступила напряженная тишина. Ее нарушила служанка – онапринесла ему телеграмму. Пуаро ее вскрыл. И тут вдруг громко и резко прозвучалголос майора Блента:

– Вы говорите, что убийца среди нас. А вы знаете, кто?

Пуаро прочел телеграмму. Смял ее в руке.

– Теперь знаю точно. – Он постучал пальцем по листку бумаги.

– Что это? – спросил Реймонд.

– Радиограмма с парохода, идущего в Соединенные Штаты.

Наступила мертвая тишина.

Пуаро поднялся, сделал общий поклон.

– Месье и медам, мое совещание окончено. Помните: утроминспектор Рэглан узнает правду.

Пуаро жестом задержал меня. Я покорно подошел к камину изадумался, машинально шевеля поленья носком башмака. Я был в полном недоумении.Впервые я совсем не понимал, куда клонит Пуаро; я даже подумал было, что онразыграл комедию, дабы блеснуть своими талантами, однако тут же отбросил этумысль: в его словах была неподдельная угроза, глубокая убежденность. Но мне всееще казалось, что он идет по ложному следу.

Когда последний из гостей ушел, Пуаро подошел к камину.

– Ну, мой друг, – сказал он спокойно, – а вы что скажете?

– Не знаю, что и думать, – сказал я откровенно. – В чемсмысл всего этого? Зачем ждать до утра, а не пойти к Рэглану сразу? Зачемпонадобилось вам предупреждать преступника?

Пуаро сел, достал портсигар с русскими папиросками и минутыдве молча курил. Потом сказал:

– Подумайте, используйте свои серые клеточки. Я никогда недействую без причины.

После некоторого колебания я сказал:

– Прежде всего приходит в голову следующее: вы сами незнаете виновного, но уверены, что он – один из присутствовавших сегодня здесь.Вашей целью было добиться признания.

Пуаро одобрительно кивнул:

– Неглупая мысль, но это не так.

– Или вы хотели убедить его, что вам все известно, и такимобразом заставить выйти в открытую – необязательно путем признания. Он можетпопытаться заставить вас замолчать – пока вы не начали утром действовать, –заставить тем же способом, каким он заставил мистера Экройда.

– Ловушка – и я в качестве приманки! Merci, mon ami,[46] ноя не настолько героичен.

– Тогда я отказываюсь вас понимать. Ведь вы рискуете,предупреждая убийцу. Вы даете ему возможность спастись.

– Он не может спастись, – серьезно сказал Пуаро. – У негоесть только один выход, но это – не путь к свободе.

– Вы вправду считаете, что один из присутствовавших здесь –убийца? – спросил я недоверчиво.

– Да, мой друг.

– Кто же?

Несколько минут Пуаро молчал. Потом бросил окурок в камин изадумчиво заговорил:

– Я проведу вас тем путем, которым прошел сам. Шаг за шагомя проведу вас, и вы убедитесь, что факты указывают, неопровержимо указываюттолько на одного человека. В самом начале мое внимание привлекли два факта иодно небольшое расхождение во времени. Первый факт – телефонный звонок. БудьРальф Пейтен убийцей, этот звонок не имел бы ни малейшего смысла,следовательно, решил я, он не убийца. Я удостоверился, что никто изнаходившихся в доме в роковой вечер не мог позвонить сам, и вместе с тем я былубежден, что именно среди них должен я искать преступника. Следовательно,звонил сообщник. Этот вывод меня не очень удовлетворил, но пока я остановилсяна нем. Потом я стал искать мотив звонка. Это было трудно. Я мог исходитьтолько из его результата. А результат звонка – в том, что убийство было открытов тот же вечер, а не утром, как, вероятнее всего, должно было бы произойти. Такили не так?