Когда таможенный досмотр подходил к концу, хитрюга натянулпросмоленную куртку, единственную хоть сколь-нибудь ценную вещь, которая у негобыла, взял свой мешок и молча поднялся на палубу. Как он и предполагал, напалубе среди пирамиды бочонков храпел часовой, уткнувшись носом в глиняныйкувшин; в роскошных каютах Деревянной Ноги и его офицеров было темно, и лунаскрылась за тучку. У правого борта раскачивалась шлюпка, и Балска бросил в неесвой мешок, перелез через перила и под покровом темноты навсегда покинул«Звезду Ярота». Он не чувствовал сожаления и даже не задержался, чтобы послатьпроклятие кораблю, который в течение последних шести лет был его домом. Балскасмотрел на вещи философски. Он избежал неприятностей и больше не таил ни накого обиды.

Сойдя на берег, он продал шлюпку однорукому человеку сбегающими глазками. Во время сделки Балска притворился пьяным, и калека –несомненно, ему отрубили руку в наказание за воровство – заплатил ему за лодкугораздо больше, чем если бы покупал ее при свете дня. Балска сразу понял, чтоэто значит. Он вскинул мешок на плечо, прошел, шатаясь, по причалу и медленнодвинулся по круто идущей вверх от порта мощеной улице. На первом же перекресткеон внезапно повернул влево и побежал со всех ног, оставив далеко позади бандуизумленных головорезов, которую послал за ним однорукий.

Балска был не таким уж дураком. Он бежал, пока не выбился изсил и не отдалился от гавани на безопасное расстояние. С сожалением проходил онмимо попадавшихся на пути пивнушек – ему предстояло еще кое-что сделать, а дляэтого нужна трезвая голова.

В одном сомнительном заведении, спрятанном в промозгломвонючем переулке, он продал сокровище капитана Деревянной Ноги, торгуясь закаждый грош с огромной тучной женщиной, содержавшей заведение. Он даже обменялсвою морскую куртку на одежду, которую носили в городе, и, когда вышел изпереулка, у него не осталось ничего, что напоминало бы о море, не считаяраскачивающейся походки человека, несколько месяцев не ступавшего на земнуютвердь.

Стараясь держаться в стороне от гавани и тамошнейнеспокойной публики, а также от дешевых портовых кабаков, он свернул на тихуюулицу, петлявшую между заколоченными складами. Он шел по ней, пока не набрел науединенную пивную для рабочих, где симпатичная полная хозяйка обслужила его сдовольно постной физиономией. Балска понял, что ее настроение объясняется тем,что он был единственным посетителем и она наверняка собиралась закрыть двери ипойти спать – в свою или еще чью-то кровать. За час ему удалось немного развеселитьее, потом, оставив на столе несколько монет, он ущипнул хозяйку на прощанье затолстый зад и вышел на пустынную улицу в поисках новых приключений.

На углу, под закопченным фонарем, он нашел себе возлюбленнуюпо имени Илованда. Правда, поручиться за то, что красотку звали именно так,Балска не мог, да это его мало интересовало. Очень молодая и очень больнаядевица задыхалась от мучительного кашля, голос ее был сухим и хриплым, а носпокраснел от насморка. Она не мылась, наверное, больше недели, и от нееотвратительно пахло потом. Однако Балска обладал крепким желудком моряка, ашесть месяцев полного воздержания во время плавания разожгли его аппетит. ПустьИлованда не такая хорошенькая, зато стоит дешево. Сторговавшись с ним, онаповела его в шаткую лачугу в переулке, провонявшем плесенью и нечистотами.Балска несмотря на то, что был уже порядком пьян, развлекался с ней на мятойпостели, пока на небе не занялась заря.

Проснулся он в полдень с разламывающейся головой. Может,моряк проспал бы и подольше, но из деревянной коробки в углу донесся детскийплач, словно острым ножом полоснувший его по сердцу. Он толкнул локтем лежавшуюрядом с ним женщину в надежде, что она поднимется и успокоит ребенка. Ее телобезвольно дернулось от толчка, руки свесились с койки.

Он снова толкнул ее, на этот раз сильнее. Затем поднялся ивзглянул на ее бледное лицо. Отвратительной усмешкой застыл на нем мертвыйоскал – кровь застыла у Балски в жилах. Ее влажная кожа была холодна как лед.Он отдернул руку, грязно выругавшись. Осторожно дотронувшись до ее глаза, онприподнял веко. И выругался еще раз.

Женщина, назвавшая себя Иловандой, была мертва, какпойманная на прошлой неделе скумбрия.

Балска встал и быстро натянул на себя одежду. Он второпяхобыскал комнату, но не нашел ничего, кроме нескольких медяков, которые заплатилей накануне. Взяв их, он бросил быстрый взгляд на лежащее на кровати обнаженноетело.

– Проклятая шлюха, – сказал он, пнув ее в бокногой.

Она мягко скатилась с постели и повалилась на пол лицомвниз.

Балска опрометью выбежал из вонючего переулка, не обращаявнимания на несущиеся вслед вопли младенца.

На некоторое время он задумался, не мог ли он чем-нибудьзаразиться от Илованды. Ведь что-то такое убило ее. Он прошептал старинноематросское заклинание, которое, как ему говорили, эффективно действовало противоспы. И, успокоившись, пошел искать, где бы чего-нибудь выпить.

К вечеру, будучи уже в стельку пьяным, он выбрался извинного погребка и, раскачиваясь из стороны в сторону, встал, чтобы обдуматьсвои дальнейшие действия. К этому времени Деревянная Нога наверняка обнаружил,что тайник пуст и что Балска исчез с корабля. Так как Деревянной Ноге,безусловно, недоставало воображения, он и его офицеры сосредоточили свои поискина территории порта. Им потребуется некоторое время, чтобы сообразить: беглецнаверняка скрывается там, куда не доносится даже запах морской воды.Поразмыслив, Балска решил, что если он хочет опередить капитана, то ему самоевремя направиться в глубь страны, подальше от побережья. А если его видели сИловандой? Тело ее, возможно, уже найдено. И хотя Балска не чувствовал себявиноватым в ее смерти, но любой разговор с полицией его не устраивал. Значит,решил он, пора покинуть Мал-Гемил.

Он уверенно направился к восточным воротам города, но, пройдянесколько кварталов, почувствовал боль в ногах. Он остановился у склада, возлекоторого несколько рабочих грузили большой фургон. Дождавшись, пока работапочти была закончена, он предложил им свою помощь. Получив согласие, загрузил вфургон два ящика, а затем разыскал погонщика, человека со свалявшейся бородой,от которого воняло мулами.

– Куда вы направляетесь, любезный? – спросил егоБалска с притворным безразличием.

– В Мал-Зэт, – коротко ответил тот.

– Какое удивительное совпадение! – воскликнулБалска. – Мне как раз нужно туда. – Разумеется, Балске былосовершенно безразлично, куда направляется погонщик и его фургон. У него на умебыло одно – поскорее скрыться от Деревянной Ноги и от полиции. – Нельзя липоехать с вами за компанию?

– Да мне вовсе не скучно и одному, – нелюбезнобуркнул возница.

Балска вздохнул. Что ж, рано или поздно придетсяраскошеливаться.