Он тихо засмеялся:

— Ты куда лучше научилась играть в эту игру. О'кей,обещаю ничего не пытаться.

— Тогда можешь пододвинуться, если хочешь.

— Ты же знаешь, что хочу.

Я ощутила, как он придвигается к нам.

— И еще ты обещал быть хорошим.

— Ты еще понятия не имеешь, насколько я хорош. —Последние слова он произнес, придвинувшись очень близко.

— Джейсон, напрашиваешься.

— Извини.

Но по голосу не слышно было, чтобы он смутился. Он прильнулк моей спине, его тело выгнулось вдоль моего, колени почти точно вошли под мои.Мы с ним отличались ростом не больше, чем на дюйм, и улеглись почти вплотную.Определенные части его анатомии оказались напротив моих ягодиц, и трудно былоне заметить, что он очень рад быть рядом со мной. Еще недавно я бы заставила егоотодвинуться, но последние месяцы я провела за изучением этикета оборотней.Мужчина изо всех сил старается не вызвать у себя эрекции и не использовать ее,если первое не удается. Женщины стараются этой эрекции не замечать. Такоеправило. Так можно притворяться, что мы просто щенки, которые спят однойсчастливой кучей. Что-то заметить — и вся система развалится.

Я поняла, что это меня не беспокоит. За полгода я выучила,что это вещь непроизвольная, из тех, что иногда случаются, ничего личного.Наверное, Джейсон был разочарован, рассчитывая на более бурную мою реакцию.Когда я не прореагировала совсем, он чуть отодвинул от меня эту свою часть, новсем остальным прижался крепче.

Я была между ними как серединка бутерброда, и это заставиломеня вспомнить, как я проснулась между Калебом и Микой. Не слишком утешительноевоспоминание. Но запах кожи Натэниела был мне знаком. Ванильный аромат еговолос, касавшихся моего лица и уходящих под его тело, создавал уют. Яобернулась этим ароматом как одеялом, придвинулась поближе к теплой кривизне,будто хотела вдвинуться в него, и прижалась покрепче. Про себя я признала, хотяне сказала вслух, что сегодня в него вцеплюсь. Я держалась за него как запоследнее прибежище, как хотела держаться сегодня за Жан-Клода, если бы это быловозможно.

Рука Джейсона легла мне на бедро, но я подняла ее выше, наталию, подоткнув между собой и Натэниелом — больше ее действительно было деватьнекуда. Его рука лежала на моей ноге очень тихо, будто он напрягся, ожидая отменя возражений. Их не последовало, и мышцы его расслабились, он дажепридвинулся ко мне целиком. Сумел за это время даже успокоиться. Молодец.

Честно говоря, ощущать Джейсона спиной было приятно. Обычноя обнимала Натэниела — позиция доминанта, защищающего его своим телом, и моя спинабыла обращена к комнате. Но я не чувствовала себя сегодня особенно доминантной,и мне хотелось, чтобы кто-то прикрыл мою спину. И если нельзя, чтобы это былЖан-Клод или Ричард, то Джейсон — очень неплохой выбор. Несмотря на все егоподколки, он мой друг.

Натэниел заснул первым — обычно он отключался раньше меня.Почему-то я знала, что Джейсон еще не спит, прижавшись к моей спине и держа уменя на бедре руку. Он был напряжен, когда я уже начала уплывать, и — странноедело — это было уютно. Джейсон в буквальном смысле слова держал мою спину. Тоесть я могла спать, и если кто-то или что-то войдет в дверь, мы с этимсправимся. Наверное.

Мне снился сон. Какая-то путаница насчет тел, бега извонков, от которых толпа бежала быстрее. Звонков? Я проснулась настолько,чтобы почувствовать, как рядом со мной шевельнулся Натэниел. Он перевалилсячерез край кровати и вернулся, держа в руках мой мобильник, извлеченный изгруды одежды.

— Это тебя.

— Господи, который сейчас час? — пробормоталспросонья Джейсон.

Я открыла телефон и приложила его к уху, не ответив навопрос Джейсона.

— Я слушаю. — Я успела проснуться тольконаполовину.

— Анита?

— Да. Кто это?

— Рафаэль.

От этого я села. Рафаэль — царь крысолюдов. ЭквивалентУльфрика. И еще он союзник Ричарда.

— Слушаю, что случилось?

— Во-первых, мои соболезнования. Мне сказали, что тыможешь оказаться истинной Нимир-Ра в ближайшее полнолуние.

— Смотри, как быстро расходятся вести. — Япопыталась это сказать без желчи, но не вышло.

— Во-вторых, я знаю, что стая захватила твоего леопардаи ты должна попытаться выиграть его у них сегодня. Тебе разрешено приводитьсоюзников, и я сочту за честь, если ты позволишь крысолюдам тебя сопровождать.

— Я благодарна за такой жест, Рафаэль, ты себе ипредставить не можешь, как благодарна, но я больше не лупа. У тебя договор состаей, а я уже не вхожу в нее.

— Да, правда. Но ты однажды рисковала собой, чтобыспасти меня от пытки и вероятной смерти. Я тебе говорил, что мы, крысолюды, незабываем, кто и что для нас сделал.

— А твой договор с Ричардом?

— Он с Ричардом, а не со стаей.

— Но если ты появишься за моей спиной, это все равнобудет конфликт интересов. Ты так не считаешь?

— Я так не считаю. Я думаю, это будет значить вот что:если Ричард перестанет быть Ульфриком, крысолюды перестанут быть союзникамивервольфов.

— Ты придешь сегодня со мной, чтобы ясно дать понять: утебя договор с Ричардом, а не со стаей?

Джейсон сел на постели.

— Да, — ответил Рафаэль.

— Разумно с твоей стороны.

— Спасибо за комплимент.

— Значит, ты тоже не в восторге от Джейкоба?

Джейсон придвинулся ближе, будто слышал и вторую сторонуразговора. Может, и слышал.

— Нет, — сказал Рафаэль.

— Как и я.

— Тогда я буду у тебя сегодня, и оттуда поедем влупанарий.

— Только ты?

— Ну нет, мы там будем приличной массой, чтобысторонники Джейкоба поняли.

— Мне нравится ход твоих мыслей, — сказала я.

— Лучше бы он нравился Ричарду, — вздохнулРафаэль.

— Ты тоже пытался его уговорить казнить Джейкоба?

— Я знал, что ты поймешь как проблему, так инеобходимое решение, Анита.

— Я-то понимаю. Лучше бы Ричард понимал.

— Да, — сказал Рафаэль, — да. Джейкоб —далеко не Ричард, но у него есть качества, которые я желал бы передать Ричарду,если бы мог.

— И я тоже.

— Сегодня у тебя дома, как до конца стемнеет.

— Я буду. И, Рафаэль...

— Да?

— Спасибо тебе.