– Привет, папа... Я просто хотел тебе сказать, что... –Он подбирал слова. – Я тебя очень люблю, вот и все. Поступай, как считаешьнужным, а на остальное не обращай внимания. Ты в таком возрасте, что самзнаешь, что хочешь и что тебе нужно. И если с ней ты будешь счастлив... – Слезыжгли ему глаза, когда он это произносил. – ...Женись! Благословляю тебя!

На другом конце провода Джордж Ватсон слегка всхлипнул, апотом откашлялся и поблагодарил сына.

– Она хорошая женщина, сынок... но с мамой все равносравнивать нельзя, – произнес он, надеясь, что Маргарет не слышит. Джорджчувствовал себя в долгу перед Оливером. В конце концов, Филлис была егоматерью. – Знаешь, у нее доброе сердце, и я ее люблю.

– Дай вам Бог счастья.

– Ты приедешь на нашу свадьбу?

– Конечно.

– Четырнадцатого сентября. Не забудь.

Оливер рассмеялся. Голос у отца опять был молодой, и эторадовало. Черт подери, он имеет на это право! Оливер сам был бы не прочь найтиженщину, которую бы полюбил и с которой был бы счастлив.

Потом он на радостях позвонил Меган, но той не оказалосьдома. Сердце у Оливера слегка ныло, когда он диктовал информацию автоответчикуи после ложился в пустую, холодную постель. Он задавался вопросом, было ли всеэто безумным сном и права ли Мелисса. Собственно, Меган никогда непритворялась, всегда оставалась собой. Ей нравится приятно проводить время смужчинами и не хочется никому причинять боль. На большее она непретендует... Ейне нужны узы... мужья... дом... дети... Размышления о Меган подвели Олли кпредположению, что, возможно, его летний роман закончился. Было очень здорово,но теперь продолжать его в том же виде не представлялось возможным. Да и детямМеган явно не пришлась по вкусу. Что ж, временами жизнь ой как нелегка.

Следующий, праздничный уик-энд означал для них всехнастоящее возвращение домой. Рядом с бассейном, как всегда, жарилось на жаровнемясо, дети пригласили друзей, приехали отец Оливера с Маргарет. Они привезлипеченье, всякие вкусности, хлеб домашней выпечки и собаку. На сей раз Оливер ихобоих поздравил и разрешил отцу объявить детям о своем бракосочетании. Сначаларебята слегка опешили, но потом решили, что раз дедушка считает это правильным,так оно и есть на самом деле. Даже Дафна приехала и согласилась провести у нихвесь уикэнд. Только лишь Меган отказалась. Вместо этого она поехала вИст-Гемптон, что расстроило Оливера, но уговорить ее не удалось. Меган прямосказала, что все это не в ее вкусе: дети, собаки, шашлыки. Олли не видел ее всюнеделю и буквально сходил с ума от тоски, но оба допоздна работали. Дети былидома, снова привыкали к обстановке, Меган же это считала не важным.

Бенджамин с Сандрой тоже прибыли. Правда, на этот раз ее виддействительно вызывал жалость: лицо распухло, неимоверная полнота мешалаходить. Трудно было представить, что она когда-то была хорошенькой. В сравнениис ней Бенджамин казался тощим и бледным, на нем сказывалась нагрузка двухработ, кроме того, Сандра постоянно хныкала и капризничала – Бен временами былблизок к помешательству.

После того как Мел отвела Сандру в дом, где та моглаприлечь, Оливер налил старшему сыну пива и внимательно к нему присмотрелся,задавая себе вопрос, осознает ли Бен, что находится на пределе, или будеттерпеть и ждать, пока его все это прикончит.

– Ну, как дела, сынок?

– Вроде все о'кей. Скоро придется поменять работу.Заправку закрывают, и меня через пару недель уволят. А в ресторане мало платят.Но у меня уже есть некоторые неплохие наметки, а Сандра говорит, что послеродов очень скоро вернется на работу.

Бенджамин старался говорить бодрым тоном, но Оливеру былоясно, что сын серьезно обескуражен, что, впрочем, произошло бы с любым на егоместе. В восемнадцать лет ждать ребенка, содержать семнадцатилетнюю псевдожену,работать на двух работах – ни для кого это не было бы примером счастливойжизни, а тем более для Оливера.

– Ты разрешишь мне помочь тебе, пока нас обоих от этогокондрашка не хватила, или будешь упрямиться?

Юноша улыбнулся, он выглядел мудрее и взрослее, чем прежде.За последние несколько месяцев он многому научился, но в тех уроках отнюдь небыло ничего легкого или приятного. Оливеру тяжело было видеть сына таким.

– Посмотрим, папа. Ребенок родится через три недели, итогда все будет о'кей.

– Забота о ребенке – это непростое дело.

– Да, я знаю. У нас в школе были уроки, где все этообъясняли. Я хочу присутствовать при родах и помогать Сандре.

Бенджамин был полон решимости пройти весь путь, на которыйвступил. У Оливера это вызывало и восхищение, и ужасное беспокойство.

– Ты мне позвонишь, если потребуется моя помощь?

– Конечно.

– Обещаешь?

Бенджамин снова улыбнулся и на долю секунды стал таким, какраньше.

– Конечно, папа, спасибо.

Затем они присоединились к остальным и беседовали одедушкиной свадьбе. Бенджамин обещал приехать, Оливер предложил быть шафером,Дафна была очень рада за старичков. Улучив спокойную минутку, она спросилаОливера, что случилось с Меган, но тот только грустно пожал плечами:

– На прошлой неделе она приезжала познакомиться сдетьми, но успеха не имела. Такого рода вещи ее не интересуют, да и у меня вданный момент полно работы. Пока детей не было, все обстояло иначе. А теперь,Даф, я просто не знаю.

– Похоже, она действительно не воплощение материнскоготепла, но, наверное, не это тебя в ней интересовало.

Оливер рассмеялся:

– Пожалуй, можно так сказать.

– Что ж, по крайней мере ты выбрался из своей раковины,– справедливо заметила Дафна и добавила: – Я рада за твоего отца.

– Все это похоже на психоз, правда, Даф? Бенджаминсобирается стать отцом, мой отец женится, а я сижу один-одинешенек.

– Не беспокойся, это продлится недолго.

Но Олли не торопился. Конец романа с Меган не означал длянего конец света. Он ведь даже еще не развелся и не помышлял о новом браке.Дети, работа достаточно заполняли его жизнь. С остальным пока можно былоподождать.

До позднего вечера в бассейне и вокруг него продолжалосьвеселье. В конце концов Джордж уехал, Бенджамин отправился на работу. Дафнапомогла Оливеру и Агги убрать остатки пиршества. Казалось, с начала лета всепрошли долгий-долгий путь. С легкой болью Олли вспомнил прошлогодний праздник,когда дома была Сара и жизнь казалась нормальной и простой. Ничто теперь уже небыло таким простым, и ни за что нельзя было поручиться. Но жизнь все равно былапрекрасна, и Олли радовался тому, что имел. Даже если судьба больше ничего неподарит, и этого будет достаточно, думал он.