— Тише, говори тише, — испугалась Лора. — Разве ты непомнишь, каким он был в молодости? Он о ком-нибудь думал? Волочился за каждойюбкой.

— Хорошими же генами ты наградила своего сына, — рассмеяласья.

Лора с гордостью на меня посмотрела и сказала:

— Хорошими. Артем везде первый, и в школе, и в университете.

— Да-а, действительно в папу пошел, — вынуждена быласогласиться я.

Лора вдохновилась и бросилась хвастать успехами сына. Тут ужя вынуждена была ее прервать:

— Лучше просвети, когда ты Германа соблазнила? Бьюсь обзаклад, на собственной свадьбе. Голову на отсечение дам, он был вторым. Немогла же ты, правильная девочка, мужа своего обидеть.

— Да, на второй день свадьбы, — краснея, призналась Лора,поспешив добавить:

— Ничего серьезного у нас не было… Так, всего несколько раз…

Признаться, она меня взбесила.

— И это наша высокая нравственность! — закричала я. — Спатьс женихом подруги на собственной свадьбе! Даже развратница Карина до такогододуматься не смогла! Бедный Герман, он всю жизнь о сыне мечтает, а тут такойсюрприз!

— Софья, тише! — взмолилась Лора. — Герман все знает.

Я была потрясена:

— Так это ты травила Алису?!

— Нет!

Лора потащила меня в прихожую.

— Софья, умоляю, — приговаривала она, — пойдем отсюда, тысовсем не держишь себя в руках.

— Куда мы пойдем? — удивилась я, упираясь и не желая уходить.

— Да куда угодно, хоть в кафе. Посидим, пообедаем, я угощаю.

— А ты не сбежишь?

Лора зачем-то перекрестилась и прошептала:

— Господи, ну куда я сбегу?

— Хорошо, — согласилась я, — пойду, но с условием:расскажешь всю правду без утайки.

— А куда я денусь, — устало махнула рукой она, открываяпередо мной дверь.

— Смотри не обмани, — предупредила я, выходя из квартиры.

— Да не обману, — рассердилась Лора и с нежностью крикнула:

— Сынуля, обед на плите, кушай, я скоро!

И мы отправились в кафе. Лора не обманула, она не знала, какмне угодить, действительно щедро угощала и действительно все рассказала.

Когда родился Артем и Лора убедилась, что это ребенокГермана, она сразу рассорила мужа с подругами, что, впрочем, не представлялосложности, поскольку конфликт зрел еще на свадьбе. Много лет Лора скрывала отГермана и от подруг свою страшную тайну. Скрывала до тех пор, пока не насталидля их семьи трудные времена. Случилось то, что в нашей стране случилось умногих: на семью Лоры наехали демократия и перестройка. Муж потерял работу,Лора зарабатывала крохи, а дети хотели есть. Лора вынуждена была признатьсяпроцветающему Герману, что у него есть сын.

Герман возликовал. Если верить Лоре, он готов былобогреть-обласкать не только сына, но и его хитроумную мамочку. Лора на развратне пошла, ограничилась одной материальной помощью.

В этом месте я спросила:

— Почему я должна тебе верить?

— Потому, что я правду говорю, — горячась, ответила Лора. —Подумай сама, зачем мне Герман? Все прошло, я мужа люблю, у нас дети, да иродственники меня не поймут.

Я слушала и сверлила ее пытливым взглядом.

— Нет, — отрезала Лора, — между мной и Германом ничего нет.У него своя жизнь, у меня своя. Обожаю сына и до дрожи в коленях боюсь, что онкогда-нибудь узнает о моем грехе. Артем воспитан в таких традициях, что несможет меня понять. К тому же он очень любит своего отца, — Лора запнулась ипоправилась:

— Моего мужа. Германа он ни разу не видел. Они не знакомы.Сколько Герман меня ни просил, я не решилась. Уж слишком они похожи. Германвидел Артема только издалека.

Я удивилась:

— А как же твой муж? Он разве не заметил странного сходства?

Лора с горечью усмехнулась:

— Муж уверен, что Артем похож на бабушку, на мою маму.Германа он со дня свадьбы не видел и вряд ли помнит его.

— Артем не знает, кто такая Алиса, а она, между прочим, женаего родного отца. Мастерица! Твой сын не знает имени твоей лучшей подруги.Какая конспирация! — с издевкой воскликнула я.

— А что мне оставалось делать?

— То, что делают все нормальные женщины: от своего мужарожать.

Лора заплакала, и мне стало ее жалко. Видимо, онапочувствовала это, потому что спросила:

— Софья, ты мне веришь? Я не травила Алису. Более того, я еелюблю и желаю ей только хорошего. И анонимок я не писала. Мне не до того:семья, дети, карьера, столько проблем, какой там Герман.

Пришлось поверить. Лора детьми клялась, а я только чтоузнала, на какие она способна «жертвы» ради своих детей.

Я поднялась из-за стола.

— Куда ты? — испугалась Лора.

— Пойду к Алисе.

В ее глазах отразилась паника:

— Пойдешь к Алисе и расскажешь, что у Германа есть сын?

Я молча смотрела на нее.

— Алиса устроит вселенский скандал! — закричала Лора. —Софья, умоляю, у мальчика сложный возраст! Он не поймет! Это может иметьнепредсказуемые последствия! У меня муж! Семья! Софья!

Лора забыла, что мы не одни, что вокруг люди. Она кричала.Такой я не видела ее никогда.

Мне стало обидно.

— Успокойся, — рассердилась я. — За кого ты меня принимаешь?Кто такие вещи рассказывает? Это ваши дела. Мне всего лишь требовалосьвыяснить, что не ты травишь Алису.

— Выяснила? — с надеждой спросила Лора.

— Выяснила. Не ты.

Молодой человек справился с волнением. Он уже почти решилсяподойти. Наблюдать за ней, лежащей на пляже под утренним солнцем, было таксладостно, но…

«Это не может продолжаться вечно, — сказал он себе, — нужнонаконец решиться. Вот сейчас подойду, сяду рядом и…»

Дальше фантазия отказывалась работать. Он не узнавал себя.Куда девались уверенность и апломб? Впервые в жизни он робел перед девушкой,перед какой-то девчонкой.

«С этим нужно кончать, — думал он. — Мужик я или не мужик!Сейчас куплю два эскимо и подойду. Подойду, и все тут. Мы же почти знакомы».