Очарованная его искренностью, не в силах понять, как такойдобрый и заботливый старик может быть источником какой-то «проблемы», Дианаглотнула шампанского, ожидая продолжения, но Коулу, казалось, было достаточнопросто наблюдать за ней.

— Продолжайте, — попросила она, — пока мне кажется, что вашдядя в последнюю очередь способен представлять для вас «проблему».

— Он считает, что решает проблему, а не создает ее.

— Ничего не понимаю! Даже если бы я не выпила сегоднястолько, я все равно ничего бы не поняла.

— Только потому, что я не рассказал вам всей правды: послетого как я окончил колледж, мой дядя отдал мне все сбережения, а затем одолжилдля меня еще двести тысяч долларов — чтобы я мог открыть собственное дело.Естественно, я настоял, чтобы ссуда была оформлена по всем правилам, и сделалдядю полноправным партнером.

Насколько припоминала Диана, когда-то в «Тайм» говорилось опоразительных успехах Коула Гаррисона в бизнесе, упоминалось, что его капиталпревышает пять миллиардов долларов.

— Полагаю, вы вернули ссуду? — спросила Она. Коул кивнул:

— Да, вернул — вместе с процентами, подсчитанными еще в товремя, как указывалось в документах. — Кривая улыбка смягчила его словновысеченные из гранита черты. — Мой дядя славится феноменальной скупостью, ипотому его желание рискнуть всеми своими деньгами, чтобы финансировать мойплан, кажется еще более удивительным. Чтобы не быть голословным, скажу, что,несмотря на богатство, Кэл до сих пор собирает купоны из газет, еще ведетожесточенную борьбу с компаниями коммунальных услуг за каждый счет, по-прежнемупокупает одежду в «Монтгомери». Эта причуда дяди достигает таких размеров, чтоесли телефонная станция отключает его телефон на несколько часов, а этослучается несколько раз в году, Кэл пропорционально урезает оплату.

— А я и не подозревала, что такое возможно, — подавленнозаметила Диана.

— Возможно, — сухо подтвердил Коул. — Но тогда компанияотключит ваш телефон — и будет ждать, пока вы не заплатите.

Диана улыбнулась красочному описанию упрямого старика:

— Я по-прежнему не понимаю, при чем тут ваша «проблема».

— Дело в том, что Кэл является полноправным партнером моегопредприятия, а я, обязанный своим нынешним успехом его былой моральной ифинансовой поддержке, так и не решился оскорбить его, попросив подписать отказот партнерства — даже после того, как выплатил ссуду с процентами. Кроме того,я доверял ему всю жизнь, мне и в голову не приходило, что он откажется отдатьмне свои акции, когда я попрошу об этом, а тем более завещает их кому-нибудьдругому.

Диана мгновенно поняла катастрофические последствия этогопоступка, но отказывалась верить, что дядюшка Коула способен на такоековарство.

— Вы официально просили его передать вам свою часть акций?

— Да.

— И что же? Мрачная улыбка изогнула губы Коула.

— И он согласился, но заметил, что я обязан уладить радинего небольшое дело — прежде чем он отдаст мне акции моей же компании.

— Что это за проблема?

— Бессмертие.

Диана задохнулась, не зная, плакать ей или смеяться:

— Бессмертие?!

— Вот именно. Похоже, за последние шесть-семь лет, едва емустукнуло семьдесят и он стал понемногу сдавать, дядя Кэлвин испытываетнепреодолимое желание обессмертить себя, оставив на этом свете выводокпотомков. Но беда в том, что, кроме меня, у него остался всего один близкийродственник, мой двоюродный брат. Тревис женился на некой Илейн, оба они оченьмилые, но ничем не примечательные люди. У них двое детей, которых нельзя даженазвать милыми, и Кэл не возлагает особых надежд ни на одного из отпрысков.Потому дядюшка хочет, чтобы я женился, произвел на свет умных и здоровыхдетишек, и нашему роду не грозило бы угасание.

Еще не в силах поверить услышанному, Диана произнесла:

— А если вы откажетесь, что тогда?

— Тогда он завещает свою половину моей корпорации детямИлейн и Тревиса — Донне-Джин и Теду, которые сейчас учатся в колледже. — Онотпил из своего бокала, словно желая смыть противный привкус последних слов. —В этом случае Илейн и Тревис станут моими деловыми партнерами, и у них окажетсястолько акций, что они смогут контролировать компанию, пока Донна-Джин и Тед недостигнут совершеннолетия. Тревис уже работает на меня — он возглавляет отделисследований и разработок «Объединенных предприятий». Он преданный служащий, ноу него не хватит ни мозгов, ни воображения, чтобы управлять корпорацией, дажеесли бы я и хотел этого, а я решительно против! Детям же недостает преданностиТревиса и к тому же здравого смысла и доброты своей матери. Откровенно говоря,это жадные, эгоистичные интриганы, которые уже сейчас планируют, как потратятмои деньги, когда доберутся до них.

Диана с беспомощной улыбкой размышляла над егозатруднительным положением: Коул Гаррисон, непобедимый делец, лев Уолл-стрит,был в точном соответствии с пословицей обведен вокруг пальца болезненнымпрестарелым дядюшкой — вероятно, уже выжившим из ума.

— Бедняга Кэл, — с мягким смешком заметила она. — Как непосочувствовать человеку! Один из внучатых племянников начисто лишен деловыхкачеств, зато у него есть жена и дети. Другой племянник — блестящийпредприниматель, но без жены и детей…

— И без малейшей охоты иметь то или другое, — добавил Коул,выказывая свое отношение к происходящему. Удовлетворенный тем, что Диана понялавсю сложность ситуации, он поднял бокал в сардоническом тосте, восхваляющем еепроницательность.

Его недвусмысленное желание оставаться не только одиноким,но и бездетным на миг прошло для Дианы незамеченным — она забавлялась искреннимраздражением Коула.

— Похоже, и вы оказались в чрезвычайно щекотливом положении,— с улыбкой заметила она.

— И кажется, вы находите это забавным?

— Ну, вы и сами должны признать, что это несколько… нелепо,— неуверенно произнесла Диана.

— Только самую малость, — мрачно подтвердил он.

— Дело в том, — продолжала она, не в состоянии сдержатьусмешку, — что в наивных старых романах к браку обычно принуждают героиню. Но яникогда не слышала, чтобы в такую переделку попадал герой.

— Если вы хотели развеселить меня, это вам не удалось, — сгоречью возразил Коул.

Он выглядел таким раздосадованным, услышав о своем«негероическом» положении, что Диана отвернулась, пряча усмешку. Прошлонесколько минут, прежде чем она подавила взрыв веселья и наконец поняла, какойдерзкий и оскорбительный выход он предлагал.