— Вы хоть понимаете, что наделали? Теперь жевсе судачить начнут! Заявление следует разбирать на профкоме, а знаете, кто унас председатель?

— Нет, — очаровательно улыбнулась я.

— Сметанина Калерия Львовна.

— Мне это имя ни о чем не говорит, —справедливо заметила я.

— Калерия Львовна в школе работает пятьдесятлет, — зашептал Александр Григорьевич. — Серый кардинал. Все про всех знает, никакуюинформацию ни о ком не забывает. Такой уж тип, понимаете?

— Ага, — кивнула я. — Когда служила воркестре, у нас имелся подобный Григорий Сергеевич. Поругаться с ним людибоялись больше всего на свете, он откуда-то про каждого всю подноготную знал…

Конец фразы застыл у меня в горле. Боже, ядура! Мне следует как можно быстрее катить в институт, где работал МихаилПетрович Антонов, найти там некую личность — Калерию Львовну и ГригорияСергеевича в одном флаконе, порасспрашивать «местное ФСБ», и тогда яобязательно узнаю правду про Лауру Петровну и любовницу профессора Машу.

— Эй, вы куда? — насторожился Александр. —Заявление заберите.

— Ни за что! — крикнула я уже от двери. — Вотнайдете способ извиниться перед Лизой, тогда и унесу кляузу. Времени у вас тридня, если девочка не получит сатисфакции, пеняйте на себя.

— Это шантаж! — начал возмущаться АлександрГригорьевич.

Но я, не слушая противного директора, ужевылетела в коридор. В спину толкало нетерпение, мне просто необходимо былосрочно узнать адрес учреждения, где тянул лямку Антонов. Слава богу,человечество придумало телефоны. Мара дала мне номер особняка Антонова, так чтоя узнаю необходимые сведения почти мгновенно. Продолжая бежать, я извлекла изсумочки мобильник.

— Алле, — прозвучало из трубки.

— Мара, это вы?

— Нет, Ася на проводе.

— Позовите Марину, пожалуйста, — вежливопопросила я.

— Кто ее спрашивает? — приступила к допросунянька.

— Знакомая.

— Имя и фамилию скажите, — настаивала Ася.

— Зачем?

— Хозяйка не разрешает разговаривать с неизвестнымиличностями, — бойко парировала Ася.

— Иванова Таня, — быстро сообщила я.

— Чего звоните?

— Хочу побеседовать с Марой.

— И о чем же? — не успокаивалась нянька.

— Об этом скажу самой Марине, — слегка сердитоответила я. — А теперь сделайте одолжение, позовите женщину, дело срочное.

— Случилась неприятность?

— Мне нужна Мара.

— Она уехала.

— Куда?

— Во хитрая! Сама не говорит, с чем звонит, ая перед ней отчитывайся!

— Когда Мара вернется?

— Мне не докладывали, — сухо сообщила Ася. —Завтра перезвоните!

— Неужели Мара до ночи не возвратится?

— Фиг ее знает, — фыркнула Ася и швырнулатрубку.

Я глубоко вздохнула и предприняла вторуюпопытку.

— Алле, — вновь прозвучало в ухе стаккато Аси.— Говорите, нечего сопеть!

— Добрый день, — стараясь придать голосу какможно более официальный тон, заявила я, — вас беспокоит главный редакторжурнала «Химия и производство» Мозжухина Зинаида. Имею честь разговаривать сАнной Валерьевной Антоновой?

— Нет, — пропела Ася, — у хозяйки давлениеподнялось, она в постели. Беда у нее, муж умер.

— Мы знаем о несчастье с Михаилом Петровичем,примите наши глубочайшие соболезнования. Сейчас готовим некролог и столкнулисьс небольшой проблемой. Как называется институт, в котором работал профессорАнтонов?

— Ща… — буркнула Ася, и в трубке повислатишина, изредка прерываемая потрескиванием.

— Слушаю, — раздался наконец иной голос. — Чтовы хотите?

Я повторила сказку про некролог, оченьнадеясь, что подобного журнала не существует в действительности и что егоглавный редактор сейчас не сидит в гостиной особняка Антоновых ссоболезнованиями.

— Свекор всю жизнь трудился в одном месте, —ровно начала собеседница, и стало понятно: говорю с Кирой. — Это НИИхимбиовит,что на Пятницкой улице. Там же завтра состоится панихида.

— Спасибо, — воскликнула я, — извините, еслипомешала.

— Не стоит благодарности, — ответила Кира, —очень рада помочь.

Я вздрогнула. Учитывая печальныеобстоятельства в ее семье, последняя фраза невестки Антонова прозвучаладвусмысленно.

Наутро неожиданно ударила оттепель, и япожалела о том, что помыла машину.

Раньше, в девятнадцатом, скажем, веке, длятого, чтобы вызвать дождь, снег или буран, требовалось обратиться к колдуну ипопросить того совершить ряд манипуляций. Но все равно стопроцентный успехзадуманного дела никто гарантировать не мог.

В наши дни, дабы добиться интенсивногоснегопада или проливного дождя, достаточно помыть и отполировать автомобиль. Вмоем случае это срабатывает всегда. Вот вчера, пользуясь тем, что образовалосьсвободное время, начистила свою малышку-иномарку, навела блеск, пропылесосиласалон. И результат? С неба посыпался снег, моментально превращающийся на дорогев черную, липкую грязь, и моя «букашка» в мгновение ока стала похожа на одну изсобак, что живут при ближайшей бензоколонке. Честно говоря, долгое время былауверена, что псы эти — сплошь брюнеты, но летом, после одного особеннопроливного дождя, с изумлением обнаружила: они рыжие. Хотя капитальный ливеньбыл в августе всего один. Может, случись такой же второй, собачки превратилисьбы в блондинок?

Больше всего оттепели удивлялись метеорологи,пообещавшие вчера вечером усиление морозов. Сейчас один из ученых как раз вещализ радиостудии:

— Случаются сюрпризы, нынешняя зима на нихбогата…

Может, мне попроситься на работу вГидрометеоцентр? Стану мыть по их приказу машину, и все окажутся довольны. Илипросто расскажу «погодникам», что в декабре, январе, феврале, а порой и в мартеу нас бывают морозы, снегопады и гололед. А то они об этом, кажется, слыхом неслыхивали.

У двери, за которой должен располагатьсяНИИхимбиовит, сидел пожилой мужчина в темно-синей форме. Увидав меня, онотложил газету, снял очки и сурово спросил:

— К кому идем, гражданочка?