Впрочем, если не подстроено, тоже не мед, прибьет шофера,ошалевшего от вида пассажира в кузове, сядет за руль и унесется в неизвестномнаправлении. Я встал на ноги, высматривал хотя бы вертолет, но небо чистое, какв Испании, вдалеке проступил из дымки автомобильный мост, перекинутый черезжелезнодорожные пути, я сделал пару быстрых вдохов-выдохов, и, когда мостприблизился, я подпрыгнул изо всех сил и приготовился ухватиться за перила.

Удар был настолько силен, что мост вздрогнул, а во мне, какпочудилось, затрещали все косточки, перемалываясь в муку. Внизу грохот, лязг,состав несется с ужасающим шумом, я переждал, пока грохот начнет удаляться,собрался с силами и с огромным трудом перелез наверх через перила, упал на тусторону. Во рту солоноватый привкус, острая боль в ребрах, я застонал, заставилсебя подняться, перебежал на ту сторону, где асфальтовая полоса шоссе, сноваперелез через перила, некоторое время выбирал, но поймал себя на мысли, чтопросто трушу.

– Прыгай, дурак, – проговорил я вслух самому себе. –Иначе…

Пальцы разжались, я падал, падал, с ужасом видел, что,похоже, промахнусь, попаду не в кузов могучего КамАЗа с надписью «Dakar –Urupinsk», а под колеса следующего за ним, еще более могучего форда с надписью«Quake forever!». В падении извернулся, успел зацепиться кончиками пальцев заборт, меня потащило ногами на асфальту, ощутил жар, донесся запах паленого.Сзади вроде бы скрипнули тормоза, но затем растерявшийся водитель форда обрелуверенность, добавил скорость и попытался расплюснуть меня широким тупым носомгрузовика.

Я кое-как забросил измученное тело в кузов, но этого мало,дополз до кабины, постучал, выждал положенное время, как при звонке в дверь,постучал снова. А впереди, как я догадывался шестым чувством, скоро развилка, иесли я не успею…

С огромным трудом слез на ступеньку, рывком распахнулдверцу. Водитель, огромный детина-дальнобойщик, отшатнулся, вскрикнул тонкимпоросячьим голосом:

– Откуда вы, мистер?

– Чем темнее личность, – сказал я, – тем ярче похороны.Верно?

– Мистер! – воскликнул он. – Не убивайте!.. Я сделаювсе, что хотите! Любое ваше желание!

– Да? – переспросил я. – Так ты золотая рыбка?.. Илистарик Хоттабыч?.. Ладно, а я щука из проруби. Давай вон там поверни…

– В какую сторону?

Я спросил с раздражением:

– Ты что, дурак?

– Все понял, мистер, – сказал он поспешно. – Налево,конечно же, налево…

– И жми на газ, – предупредил я. – Мы в погоне за оченьопасным преступником. Поможешь, тебе еще и пряник дадут. Добавь скорости!..Во-о-о-он тот грузовичок видишь?

Водила угодливо закивал:

– Да-да, мистер… Вижу-вижу!.. А если и не увижу, то всеравно догоню. Мы на этих машинах всю Африку проехали, Амазонку, болота Казани,да что там Амазонка, мы через всю Пермь по их долбанным дорогам на этих машинахсумели!

– Да, – согласился я, – Пермь – это не какая-то тамАмазонка… Давай-давай, заходи сбоку. Да не с того, а чтоб я смог к нему…

– Все сделаю в лучшем виде, – воскликнул воспрянувшийдухом дальнобойщик. – Вплотную подойду!..

Расстояние сокращалось, а грузовик, за которым мы гонимся,приближался с каждым мгновением. Водила сделал обманный маневр, вильнувколесами, оранжевый грузовичок попытался загородить нам дорогу, но дальнобойщиктут же умело бросил грузовик в образовавшуюся щель. Оранжевый поздно понялошибку, пытался вернуться на эту полосу, однако мы уже вклинились, КамАЗ слегкатряхнуло, это оранжевый стукнулся бортом, дальнобойщик нагло захохотал, егомашина втрое тяжелее, попробуй спихни, я приоткрыл дверцу и начал готовиться кпрыжку из машины в машину на скорости в сто восемьдесят семь километров в час.

Оранжевый пытался маневрировать, но дальнобойщик притиснулего к краю, не давая маневра, я протянул руку, выкрикнул злорадно:

– Дай мне точку опоры, и он у меня повертится!

Встречный ветер пытался сорвать и унести, как воздушныйшарик. Я кое-как дотянулся до ручки двери оранжевого грузовичка, ухватился, тутже надуло, как парус, к тому же машины начали раздвигаться в стороны. Япоспешно расцепил пальцы другой руки, пока не разорвало между двумягрузовиками, как князя Игоря между деревьями по старому доброму способу безвсякого зачитывания прав.

Через окно видно вцепившегося в руль минотавра. Дорогаизвилистая, он впился взглядом в приближающийся поворот, я рванул дверцу, он,не глядя, попытался вытолкнуть меня, но, как я ни обессилел, однако заломил емукисть и прохрипел:

– У тебя сегодня седалищный нерв не давал сбои? А топаши ученые установили, что он очень тонко чувствует приближающиесяприключения…

Минотавр процедил сквозь зубы:

– Острить и занимать деньги нужно внезапно!

– Да? – спросил я, настораживаясь. – В грузовикахподушки безопасности не предусмотрены, не знал, урод? Он огрызнулся:

– У нас в семье восемнадцать человек и ни одного урода!

– Сейчас будет! – пообещал я. – Давай тормози.

– Щас, – пообещал он многозначительно. – Ну вот прямощас, мистер генералиссимус!

Я хотел дать ему в ухо, но мы ломимся сквозь встречныйураган с такой скоростью, что вокруг свистит и воет на все голоса, словно вдоме Арины Родионовны. Мимо проносится железобетонный бордюр, отделяющий отпропасти, а с другой стороны – отвесная гранитная стена с наскальными рисункамиказанцевых марсиан, что с тыквами на головах.

Внезапно минотавр резко вывернул руль. Грузовик занесло, онврезался в бордюр, раздался треск, я с изумлением увидел взметнувшиеся ввоздух, как стая хрупких бабочек, тонкие сухие доски, выкрашенные под бетон.Минотавр рывком отворил дверь, а я, еще не поняв, но седалищным нервом чувствуяопасность, метнулся в другую сторону.

Грузовик вылетел на простор, мне показалось, что пыталсявыпростать крылья, но не сумел, повлекла гравитация, клюнул носом, задрав зад.Пропасть казалась бесконечной, а далеко внизу домики, домики, очень ухоженные икрасивые, газончики, огромное огороженное деревянным частоколом зеленое поле спасущимися конями, между ними бегает карлик в разноцветной одежде спасателя.

Минотавр повис на краю барьера, я ухитрился ухватиться заобломок с другой стороны пролома. Поврежденная доска сразу же началапотрескивать и прогибаться.

– Что, – прохрипел он, – плохо быть сверху, когданикого нет снизу?

– Я тебя достану, – пообещал я.

– Виси, виси, – посоветовал он. – Пока висишь, ты такоймиролюбивый…

– Кто над нашим миролюбьем посмеется, тот кровавымислезами обольется. Тебе зачитать права аль сразу шею ломать?

– Повышая голос, – ответил он нравоучительно, – понижаешьинтеллект…