Вроде и профессионалок немало, и просто любительницприключений. Начать можно с того, что мне нужна модель для новой скульптуры…

На соседний стул кто-то опустился. Я повернул голову иторопливо улыбнулся. Пришла все-таки.

– Привет…

Вне магазина девушка держалась куда увереннее. И одета была,кстати, не в мануфактуру.

Я щелкнул пальцами, подзывая свою официантку. Спросил:

– Что будешь пить? Только, на мой взгляд, все здешниенапитки – гадость. А ничего нормального не подают. Может, переберемсякуда-нибудь?

Я был сейчас готов устроить небольшой кутеж.

Девушка хихикнула.

– Ну… не знаю. Тут дешево, и ребята знакомые… А мы ведь дажене познакомились! Меня зовут Сара.

О, как она подгоняет события!

– А меня зовут… – начал я, торопливо сочиняя имя к новомуимиджу. Но так ничего придумать и не успел. На мое плечо опустилась маленькаякрепкая ладонь.

– Милый, тебя невозможно оставить в одиночестве, ты сразузаводишь знакомства…

Я поднял глаза.

За моим стулом стояла Хелен, Ночная Ведьма. Через плечо былаперекинута маленькая изящная сумочка, на шее поблескивала скромная золотаяцепочка. Летунья была в платье, а не в форме, и это, признаться, ей шло. Дажето, что левая рука до локтя была закована в лубок, казалось причудой, а неувечьем.

Бедная девушка из магазина мануфактуры вспыхнула. Поднялась.

– Надеюсь, ты уже расплатился, милый? – спросила Хелен. ЛицоСары пошло пятнами. Она посмотрела на Хелен так, что я бы не удивился, вспыхнина летунье платье. Потом на меня. И как я со стула не упал? Презрительнодернула плечиками и пошла в центр зала, к танцующим вразнобой парням и девчонкам.

Хелен спокойно села на ее место.

– Зачем ты так? – глупо спросил я. – Она же ни в чем невиновата. И вовсе она не шлюха…

– А что? Я спросила, расплатился ли ты с официантом. Думаю,делать тут нечего… Ильмар.

Я облизнул пересохшие губы. Хелен смотрела на меня с легкойулыбкой.

– Что тебе надо? – спросил я. – Учти, я вооружен. Поднимешьшум…

– Убьешь? – Летунья подалась вперед, всмотрелась мне в лицо.– Хм. Точно, убьешь… Какой ты злой. Не дергайся. Все в порядке. Хотела бы тебявзять – вышла бы и крикнула Стражу.

– Ты днем в Лион прилетела, – сказал я. – Верно? Километрахв тридцати от города включала толкач.

– Верно… – Хелен на миг растерялась.

– Я видел твой планёр. Снизу, с дороги.

Мы молчали. Подошел официант, непонимающе посмотрел на меня.Хелен окинула парня любопытным взглядом, особо задержавшись на расшитой бисеромнабедренной повязке. Паренек вдруг покраснел, на миг став похожим на настоящегоиндейца. Взгляд у летуньи был не меньшей убойной силы, чем у оскорбленной Сары.

– Счет, – велела она, то ли удовлетворившись осмотром, толи, наоборот, оставшись недовольной. – Мы уходим.

– Уверена? – мрачно спросил я.

– Конечно. Что, собираешься пить эту мочу и есть сырое тестос крученым мясом? Счет, парень!

Властность настоящей аристократки прорезалась в ее голосе,парень вздрогнул. Окончательно его добила реплика Хелен:

– А ты, граф, мог бы найти местечко получше для своихразвлечений.

– Мне тут нравится! – из духа противоречия, а вовсе не изизменившихся кулинарных вкусов рявкнул я.

– Я покажу место посимпатичнее.

Спорить дальше сил не было. Хелен ведь действительно моглакрикнуть стражников. Я молча расплатился, и мы вышли из «Индейской тропы»,провожаемые неприязненным взглядом официанта, уже шушукающегося с дружками, иполными ненависти глазами Сары.

Никакой личной жизни.

Слуга подал Хелен плащ – богатый, отороченный мехом, слишкомтеплый для нынешней погоды, но летуны, видно, любили закутаться поплотнее. Янатянул свою куртку – Хелен фыркнула, но промолчала.

На мостовой стояло несколько карет, с оживившимися при нашемпоявлении возницами. Хелен молча потянула меня в ближайшую, бросила кучеру:

– В «Старый Погребок».

Возница щелкнул кнутом, и мы покатились прочь от местаувеселения лионской молодежи.

– Кстати, там, где ты устроился, кровать широкая? – спросилаХелен. – В нашу гостиницу я тебя не поведу, извини. Тебе же боком выйдет.

Вечерок закручивался на славу.

– Чтобы спать вдвоем – узковата.

– А если не спать?

– Тогда пойдет.

Хелен обняла меня и склонила голову на плечо. Со стороны мывыглядели как хорошая пара, пережившая короткую размолвку и ступившую насладостный путь примирения.

– Ну что тебе от меня надо, летунья? – с мукой сказал я,понимая, что организм принимает ее поведение с благодарностью.

– Многое, Ильмар. Только и тебе от меня не меньше требуется.Мы оба по уши в дерьме, вор. И выбираться будем вместе.

«Старый Погребок» оказался настолько лучше «Индейскойтропы», что я испытал невольный приступ благодарности к летунье. И молодыхидиотов тут не оказалось, и выбор вин был достойным, и кухня более чемприличная. Первые полчаса Хелен даже не говорила о делах. Мы поели, выпилинезаметно бутылку отличного сухого вина, и я расслабился. Нет, не собираласьлетунья меня выдавать. По крайней мере сейчас не собиралась.

– Теперь готов к серьезному разговору? – спросила Хелен,когда официант подал десерт и коньяк.

– Теперь готов, – в тон ей ответил я. Наш столик стоялдостаточно уединенно, чтобы можно было позволить себе серьезную беседу. К томуже маленький ресторанный оркестр играл хоть и не слишком громко, но разговорызаглушал с гарантией.

– Давай начистоту?

– Давай, – опять согласился я.

Хелен крутила в руках бокал. То ли предложенный ею самойоткровенный разговор давался нелегко, то ли она старалась создать такоевпечатление.

– Во-первых, ты мне симпатичен, Ильмар.

Сильный ход…

– Графство, что пожаловал Маркус, и впрямь тобой заслужено.Так что… я буду считать тебя аристократом. Равным мне. Достойным серьезныхразговоров и серьезных дел.

– Спасибо.