Пять лет назад Лена впервые приехала в Нью-Йорк, и Стивен,показывая ей город, повез в том числе и на Брайтон. Прогуливаясь вдольмагазинов с русскими вывесками, Лена вдруг услышала крик: «Эй! Полянская!»

Кричал незнакомый человек на костылях. Только внимательновглядевшись в бледное, заросшее черной щетиной лицо, Лена узнала красавцаАрсюшу.

– Костыли – это ничего, – утешил он, – с лестницы упал, ногусломал. Вот приедешь в следующий раз, встречу тебя на шестисотом «мерсе».

Через год Лена приехала снова. Он жил все в той же крошечнойкомнатенке, где, кроме матраца, помещались лишь холодильник и кадка с фикусом.Работал он на «кеш», то есть за пять долларов в час грузил ящики, мыл полы.Хватало только на жалкое жилье и китайские супчики в пакетах.

С большим кульком еды в одной руке и пакетом моющих средствв другой Лена поднялась на второй этаж по вонючей лестнице.

– Войдите, открыто! – услышала она знакомый бархатныйбаритон.

Ей повезло – Арсюша был дома. А ведь мог исчезнуть за этовремя, и телефона у него не было.

– Ленка! Вот сюрприз! – Он вскочил с матраца, чуть не сшибфикус. Из-за кадки с диким мяуканьем вылетел рыжий котенок с такими же, как ухозяина, ярко-голубыми глазами.

Лена заполнила пустой холодильник продуктами, перемыла грудугрязной посуды, собрала в пластиковый мешок консервные банки, забитые окурками,открыла окно и поставила на электроплитку ковшик, служивший и чайником, исуповой кастрюлей.

Пока она хозяйничала, Арсюша сидел на подоконнике и читал ейсвои новые стихи.

Квадрат твердого пластика, положенный на матрац, служилстолом. Налив, чаю Арсюше и себе, дослушав свежесочиненную поэму, Ленаспросила:

– Ты можешь достать мне пистолет?

– Запросто, – невозаутимо ответил Арсюша. – Триста баксов.Тебе когда надо?

– Прямо сейчас.

– Деньги есть с собой?

Лена кивнула и достала из сумочки три сотенные бумажки.

– Посиди, подожди. Я сейчас вернусь.

Арсюша не стал делать квадратные глаза, не задавал дурацкихвопросов: зачем? что случилось? Он вернулся через полчаса с картоннойкорзиночкой, на которой было напечатано красивыми буквами: "Ресторан «Очичерные» – и по-русски, и по-английски. Такие корзиночки называются собачьимипакетами, в них складывают еду, недоеденную в ресторане. Из корзиночки Арсюшаизвлек маленький пистолет в мягком замшевом чехле.

– Это «вальтер» пятизарядный, – объяснил он, – извини, неновый. Так сказать, «секонд хенд». Но оно и к лучшему – пристрелянный уже.

– Из него убили кого-нибудь? – испугалась Лена.

– Чего не знаю, того не знаю, – Арсюша развел руками, –может, и не убили. Просто постреляли. Ты, кстати, стрелять умеешь?

– Нет, – честно призналась Лена.

– Тогда пошли. Научу.

Они вышли на берег океана. Завывал ветер,

Довольно сильно штормило. Вокруг не было ни души.

– Смотри. Вот так снимаешь с предохранителя. Целишься, –Арсюша направил маленькое дуло в сторону океана, – и – пах! пах!

На курок он не нажал. Зачем зря расходовать боеприпасы?

– Теперь попробуй сама. Лена осторожно взяла пистолет. Онбыл теплым от Арсюшиной руки и приятно тяжеленьким.

– Давай, пальни разок. Не бойся. Только учти, если придетсястрелять по-настоящему, то не дальше пяти метров. А лучше в упор! – Арсюшакричал прямо в ухо, но слышно было плохо. Лена выстрелила в высокую океанскуюволну.

Пистолет чуть дернулся в руке.

– Отлично! – похвалил Арсюша. – Пальни еще пару раз длятренировки, и пошли.

– Я бы пригласил тебя куда-нибудь поужинать, или пообедать,как здесь говорят. Дурацкая, кстати, привычка. Что за обед после семи вечера?

– Но у тебя нет денег, – подсказала Лена.

Они уже вернулись с океанского берега на торговую улицу, нопродолжали кричать. Штормовой шум все еще стоял в ушах.

– Да, – признался Арсюша, – денег у меня пока нет. Но яобещаю, что в будущем году мы с тобой полетим на моем личном самолете ужинать вПариж, к «Максиму».

– До будущего года не так уж далеко, – улыбнулась Лена, – яподожду. А пока мы с тобой пойдем на своих личных ногах в какой-нибудькитайский ресторанчик. Только в такой, где не говорят по-русски.

– Там ты угостишь меня морской едой и своей душераздирающейисторией.

* * *

Пока Арсюша уплетал огромную порцию мopских гребешков скреветками, Лена взахлеб, со всеми подробностями рассказывала. Она не упустиладаже вчерашнего эпизода с алым «Ягуаром».

– В общем, так, – Арсюша собрал салатным листом остаткисоевого соуса с тарелки и закурил, – ты правильно сделала, что вооружилась.Хотя, честно говоря, шансов у тебя немного. Я догадываюсь, кто за тобой бегает.Сама ты от них не уйдешь, даже и с «вальтером». Но из твоей истории я понялодно: тебя кто-то охранял в Москве и охраняет здесь. Кому-то ты нужна живая иневредимая.

– Если бы так, – вздохнула Лена.

– Ты еще сомневаешься?! Тебя бы не было давно!

– В Москве, возможно, охраняли. Но здесь…

– Здесь тоже.

– Зачем? Кому я нужна?

– Не знаю. Сначала надо выяснить, кто на тебя охотится.

– А это возможно? Кто будет выяснять?

– Я уже сказал, что догадываюсь. Есть пара-тройкафармацевтических фирм и оздоровительных центров на Брайтоне. Мне ничего нестоит навести справки, которая из них…

– Что это даст?

– Ясность. Уже много.

– Ты не боишься?

– Чего?

– Ну, влезать во все это дерьмо.

– Ох, Ленка, знала б ты, в каком дерьме я сам – по маковку.Да, кстати! Арсюша отхлебнул только что поданный кофе. – Я ведь тебяпредупреждал насчет Бубенцова еще десять лет назад.

– Я помню, – кивнула Лена.

– Ребенок-то его? Не хочешь, не отвечай.

– Ребенок мой, и только мой.

– Знаешь что? Выходи-ка ты замуж за этого подполковника, какего, у которого ты жила.