Намек был сделан. Может быть, не слишком прозрачный, ноАлёне казалось, что симпатичный светловолосый и светлоглазый мужчина не идиот.

Угадала!

– Бегаете? А, понимаю – спорт. То есть вы из Муляна? Исейчас собираетесь вернуться? Может быть, я вас подвезу? Ну просто чтобы бытьуверенным, что не заблужусь?

– Спасибо, – сказала Алёна от всей души. – Большое спасибо!Я сегодня что-то очень устала.

– Тогда садитесь, – махнул попутчик рукой. – Вон, видитесерый «БМВ»? Прошу вас.

Итак, он предпочитал серый цвет во всем? Замечательно. Алёнатоже его любила, он шел к ее глазам.

Наша героиня прошла к автомобилю, хозяин его распахнулпереднюю дверцу, и она села на серое сиденье, хотя предпочла бы ехать сзади. Ейбыло ужасно неловко из-за ее перемазанных зеленкой, заклеенных пластыремколенок. Но как-то неудобно настаивать на том, чтобы сесть сзади. Еще обидится,решит, что она приняла его за маньяка какого-нибудь…

Итак, она устроилась на переднем сиденье и улыбнуласьмужчине, который сел за руль.

– Извините, – проговорил он с улыбкой, – не хочу показатьсянавязчивым, но не скажете ли вы, как ваше имя? Все-таки мы будем какое-то времяехать вместе, надо как-то обращаться друг к другу…

– Меня зовут Элен, – привычно представилась Алёна, решивобойтись без фамилии. Может, у мужчины русофобия. Еще откажется подвозить! Ачто, всякое в жизни бывает…

– Меня – Жюль. Вы ведь не француженка?

– Акцент выдает? – усмехнулась Алёна. – Конечно. А вы тожене француз.

– С чего вы взяли? – покосился на нее Жюль. – Акцента у менянет никакого.

– Потому что вы спросили мое имя. Настоящих французов ненапрягает обычное обращение – мадам, мсье…

– Ничего себе! Вот это аналитик! – расхохотался он. – Апредположим, мне захотелось уточнить ваше имя.

– Уточнить? – повернулась к нему Алё– на. – То есть выпредполагали, что меня зовут Элен?

– Я предполагал, что вас зовут или Элен, или Александрин. Тои другое имя вам необыкновенно к лицу. Я вообще люблю угадывать имена. И, какправило, не ошибаюсь. Здесь на развилке направо?

– Да.

Дорога пошла в гору. Алёна сидела молча. Вот, значит, как…Она свое имя терпеть не могла, что в русском, что во французском варианте, аоказывается, оно ей к лицу. Или слово попутчика так, вежливое оправданиечрезмерного любопытства?

Впрочем, мужчину не назовешь назойливым. Сидит, помалкивает…И на побитые коленки внимания не обращает. Хм, у него у самого средний палецлевой руки перетянут пластырем, к тому же не слишком презентабельным, да еще иуголок от него все время отходит.

Если честно, Алёне было не до господина в сером. КонвертПатрика Жерара жег ей руки. Невероятно хотелось его открыть. Она бы еще вНуайере письмо прочитала, если бы не поняла, что нужно срочно уносить ноги. Асейчас как-то неудобно… Или удобно? Конечно, удобно, ведь водитель помалкивает,думает о чем-то…

Он вдруг повернулся и улыбнулся ей:

– Вам скучно? Обещал разговаривать с дамой, даже имявыяснил, а сам молчу? Извините, я не… Не слишком находчив в таких беседах. Опогоде, что ли, болтать? Так мы и без того видим, что она прекрасная. Хотите,музыку включу?

– Если вам угодно, – вежливо ответила Алёна. – А болтатьпопусту я тоже не люблю. Если вы не против… Мне нужно срочно письмо прочесть.Вы не обидитесь?

– Ради бога! – воскликнул водитель великодушно, но какое-тонапряжение в его интонации все же чувствовалось.

«Ну вот, – подумала Алёна, сердясь на себя, – в кои-то векисыскался мужчина, желающий со мной поговорить не о погоде, а я немедленноспряталась за работу. Может, у него были нескромные намерения… Давненько ко мненикто с нескромными намерениями не подкатывался, вот разве что Костя сАндрюшкой, но они не в счет. Что за жизнь? Даже роман с приличным человекомзавести некогда! Я скоро превращусь в скучную деловую даму, которая занимаетсясексом исключительно для здоровья. Или уже превратилась? Ладно, сейчас прочитаюписьмо Патрика Жерара – и немедленно начну дико кокетничать с этим Жюлем. Хотя,если честно, он как-то не пробуждает во мне потребности кокетничать с ним. Акто у меня такую потребность пробуждает? Манфред? Ха-ха. Доминик? Ха-ха и ещеха-ха! Что, опять будем в имена играть? Пять букв, первая «И», последняя –мягкий знак…»

Алёна в сердцах рванула конверт, и узкий листок бумаги выпалей на колени.

«Мадам, вы, конечно, поняли, что я Вас узнал. Я угадал этопо Вашим глазам. Вы, одна из самых богатых женщин Муляна и всей округи, почемуже Вы решились на такое?! У меня есть на сей счет некоторые мысли, поэтому я иупомянул в Вашем присутствии имя Николь Жерарди. И снова понял по Вашим глазаммногое, очень многое…

Вы, конечно, изумлены, как мне удалось разгадать Ваш секрет?Вы очень хорошо маскировались, мне и в голову не пришло бы, как и всемостальным не приходило, если бы не случайность…

Но Вам не следовало быть такой неосторожной на дорогах. Ятеперь понимаю, Вы гнали изо всех сил, чтобы успеть поживиться на ярмарке. Вытак гнали, что ни на что не обращали внимания. Вы чуть не сбили меня, но дажене заметили этого. Но я-то заметил Вашу машину, запомнил ее номер. Сначала ядаже в полицию заявить собрался, а потом подумал: сам виноват. Я же тоже не слишкомвнимателен на дороге. У меня голова вечно всякой ерундой забита. Я ведьисторик, понимаете, я живу там, в тех далеких временах, там я чувствую себя какдома, а в реальной жизни теряюсь, делаюсь рассеян до смешного. Вот я и подумал:сам виноват, не буду поднимать никакого шума… Тем паче что я человекнескандальный. Я и забыл о том случае, как вдруг наткнулся на знакомое авто наодной из укромных улочек Нуайера. Там все было заставлено машинами – народу наярмарку съехалось множество! – но «Порш» только один. И цвет такой же, и номертот же… Машина была пуста, заперта. Я посмотрел – и отправился на ярмарку.