Ника опустила голову, Насте стало жаль подругудо слез. Примерно через год Настя стала свидетельницей семейной ссоры Гостевых.У чертежницы был ключ от квартиры друзей, она спокойно могла зайти к ним в дом.При Советской власти существовал дефицит почти всех продуктов, и Ника сАнастасией давно договорились: если одна увидит в магазине хорошее мясо илирыбу, то покупает сразу для двоих. Чертежнице в тот день попались замечательныеимпортные куры, уже потрошенные, аккуратно упакованные в мешочки. Продавщицапроявила милосердие и отпустила Насте целых четыре птички. Вне себя от радостиНастя полетела домой, положила две тушки в свой холодильник, а оставшиесяпонесла к Нике.

Не успела Настя запихнуть «улов» в морозилку,как из прихожей послышался шум. Чертежница хотела крикнуть: «Ребята, мне такповезло!» – но радостное восклицание замерло в горле.

Игорь Гостев, считавший, что в квартире никогонет, заорал:

– Ты сошла с ума!

– Милый, – заплакала Ника, –выслушай!

– Не хочу! – бесновалсяИгорь. – Только посмей! Я уйду из дома!

– Пожалуйста!

– Заткнись! – перешел на визгсупруг.

Насте стало не по себе. Конечно, у нее сГостевыми возникли совершенно родственные отношения, но бывают в жизни дажесамых близких людей моменты, когда свидетели не нужны. Меньше всего Настесейчас хотелось, чтобы муж с женой увидели ее. Чертежница запаниковала, а потомпоступила более чем глупо – нырнула под кухонный стол, прикрытый свисающей допола скатертью, и затаилась там, почти не дыша. Настя очень надеялась, что парапойдет сначала в ванную мыть руки, потом поставит чайник, затем отправится вспальню переодеваться в домашнее, а чертежница потихоньку ускользнет, оставивдрузей скандалить. А еще Настя была изумлена до крайности: конечно, Ника иИгорь порой выясняли взаимоотношения, но никогда муж так не кричал на жену. Чтоже натворила Вероника?

Расчет Насти не оправдался. Гостевы неотправились ни в ванную, ни в спальню, они прошли на кухню. Игорь продолжалбесноваться.

– Дай хоть слово сказать! –взмолилась Ника. – Никто ничего не заподозрит. Нас никак не связатьвместе, никаких ниточек.

– При желании найти можно, – вдругочень тихо ответил Игорь. – Начнут рыть, и каюк. Ты готова к последствиям?

– Мы это уже обсуждали.

– Теоретически, а теперь можем изучить напрактике, – почти шепотом продолжил Игорь.

– Обычное дело: родители умерли, ребенкав приют… – протянула Ника.

– Их двое, и одна девочка уже взрослая.

– Пять лет, совсем малышка! И потом, мывозьмем младенца.

– Не хочу! Боюсь! Именно так! Считай менятрусом! – вновь заорал Игорь. – И это нечестно!

– Почему? Как раз правильно, –твердо стояла на своем Ника. – Да, двоих мы не можем взять, но хоть однуспасем. Они…

– Молчи, не надо ни имен, ни фамилий!

– Хорошо, но мы вне подозрений, –гнула ту же линию Ника. – Подумаешь, учились с ней вместе! Сколько народуна курсе было?

– Тьма, – ответил Игорь.

– Вот! А еще она фамилию сменила, когдазамуж вышла, – с жаром говорила Ника. – Ну смотри, все чисто. Мы недружили, никто не скажет ничего. Если вдруг спросят, удивимся: как? Это она? Неможет быть! Вот совпадение! Ну пожалуйста, успокойся. Мы просто берем младенца.Ничего сверхъестественного.

– Опасно.

– Нет!

– Что будет с ребенком, если с намислучится, как с ними?

– Это невозможно, – твердо ответилаНика, – мы ляжем на дно.

– Бросим дело всей жизни?

– Пока да.

– Из-за младенца? – снова взревелИгорь.

Повисла тишина, потом Ника четко, словнодиктор Всесоюзного радио, сказала:

– Они заплатили жизнью, наш долгпродолжить дело. Но ради успешной работы следует пока зарыться в песок,подождать, затаиться, иначе можем пойти за ними. Спустя пару лет вниманиеослабеет, и тогда снова начнем. Когда собаки бегут по следу, дичь должнаспрятаться. Вот и мы…

– Ты нелогична, – перебил мужжену. – Брать ребенка в этой ситуации самоубийственно. Какого черта онивообще рожали?

– А почему мы мечтаем о малыше? –спросила Ника. – И они так же рассуждали.

– Я теперь никого не хочу, –отчеканил Игорь. – Если с нами, как с ними, случится, какой будет судьбаребенка?

– Мы ляжем на дно.

– А вдруг они нас выдадут?

– Нет, – решительно ответилаНика, – уже бы пришли! Нет, они не такие. В особенности она! Думаю, обадавно умерли, ведь яд с собой носили.

– Зря детей оставили, – зло буркнулИгорь, – уходить следовало вместе, и их тоже забрать с собой.

– Не каждый способен на такое!

– Она подумала, каково будет дочкам вдетдоме и в жизни потом?

– Мы обязаны взять младенца! Наш долгперед ними…

– Нет! Через мой труп! – завопилГостев. – Я сказал – нет!

Послышались горькие рыдания.

– Ну, ну, милая, – мигом растерялвсю агрессивность мужчина, – успокойся и подумай: это действительно оченьопасно. Вдруг начнутся вопросы: почему удочерили именно ее? Может, их связываетдружба? И мы же хотели мальчика!

– Нам не дождаться ребенка, – усталоответила Ника, – сам видишь, все варианты неподходящие. Больного уродабрать нельзя, малыша, у которого могут обнаружиться родственники, тоже.

– Ладно, ладно, пусть будетпо-твоему, – вдруг тихо и как-то обреченно проговорил Игорь.

Ника глубоко вздохнула.

– Милый, спасибо. Ничего опасного в этом,правда, нет! Дети зарегистрированы под фамилией Шульгины, настоящую не знаетникто. Леонид говорил…

– Без имен! – нервно перебил женуИгорь.

– Хорошо, – прошептала супруга изасмеялась, четко произнося «Ха-ха-ха».

С каждым новым «ха» у Насти сильней сжималосьсердце и в голову впивалась боль.

– Тебе надо лечь в кровать, –заботливо велел Игорь, – пошли, выспишься и придешь в себя.