– Почему молчит Восток? Америка без мыла в задвтискивается, ихняя кока-кола на каждом углу, их фильмы смотрит каждый, ихпесни поют на улицах, а Восток загадочно молчит. Почему? Чтобы выбирать, ядолжен сравнивать. Но Штаты, как я уже сказал, безудержно и нагло прет во всещели, всех инакомыслящих обзывает дураками... да согласен, что тамошние мужикиискренне верят, что они и есть самые лучшие, что весь мир должен думать какони, любить те же песни и есть те же гамбургеры, но мы-то видим, что они простоте же землекопы, которые теперь клепают компьютеры, только и разницы... Но еслиВосток молчит, в то время как штатовская реклама своего образа жизни орет на каждомуглу, то многим такое гордое молчание кажется слабостью!

– Теперь мы сами Восток, – сказал Яузов мрачно.

Кречет, поглядывая одним глазом на экраны, обогнул стол,Министры уважительно умолкли, президент остановился перед ними как танк переддеревенским плетнем, оглядел из-под тяжелых надбровных уступов, взгляд вычленилмолчащего Егорова:

– Михаил! Вот сейчас по ящику: поймали какого-то... ну,ограбил и убил в его же квартире. Я не знаю точно, сколько ему светит по УК, новсе равно – бред, дрянь. Добейся, чтобы его расстреляли в течении же недели...Что? Да, это мое волевое решение. Да, я сам нарушаю закон, гарантом которогоявляюсь. Если надо, я выставлю вопрос о смертной казни на всенародныйреферендум. Посмотрим, что скажет народ!

Коган отшатнулся:

– Не надо, не надо!.. Народ вовсе за вешанье на столбахвдоль всех Тверской. А то и за четверование на Лобной площади, дабы другимнеповадно было. Конечно, Михаил с удовольствием проведет это ваше решение вжизнь, по глазам вижу! Тьфу, в смерть. Словом, в действие. Это, конечно,вызовет народный энтузиазм и всенародную поддержку, но здорово раздраконитцивилизованный мир...

Краснохарев пробасил наставительно:

– Сруль Израилевич, юсовцы и всякие там шведы – это ещене весь цивилизованный мир, как недавно открыл наш уважаемый ВикторАлександрович. С недавнего времени по указу нашего президента цивилизованныммиром считается арабский мир. Он же насчитывает тысячи лет цивилизации! Алгебраоттедова, кофе... а Европа – это ж всякие там готы и вестготы.

– А США? – полюбопытствовал Коган.

– Гуроны, – отрезал Краснохарев. Подумав, добавилвеско, – и всякие так ирокезы. Честно говоря, я сам никогда не мог понять:почему жизнь убийцы всегда считается ценнее, чем жизнь убитого? Ведь убил жеэтот мерзавец хорошего человека!.. Отныне тот мертв навеки. Никогда уже непойдет по улице, радуясь солнышку. А убийце дадут десять лет, из них отсидиттри, а потом выпустят?.. И это убийца пойдет по улице, радуясь солнышку? Да егоне просто убить надо, а посадить на кол посреди площади, чтобы в муках корчилсясуток трое, а на него ходили смотреть толпами с детьми и подростками! Ввоспитательных целях, конечно.

– Билеты продавать будем? – спросил Коган. –Мне, как министру финансов, это важно. Налог с продажи, то да се, ведь этиколья придется ставить день и ночь...

Краснохарев подумал, отмахнулся с небрежностьюмеценатствующего вельможи:

– Вам бы только нажиться, Сруль Израилевич!.. Наоборот,эти мероприятия должны быть бесплатными. А на них детей водить экскурсиями, сопытными экскурсоводами. Это гиды, если по-нашему.

Дверь приоткрылась, голова прессекретаря вдвинулась по уши.Убедившись, что почти все стоят, а значит – отлынивают от работы, онпроскользнул в кабинет, положил на стол, где сидит Кречет, листок бумаги.Кречет проследил за ним, набычившись, словно вот-вот поднимет на рога.

Мирошниченко торопливо приблизился, сказал негромко:

– Снова обострилась ситуация в Косово. Там конфликтбыло затих, но только что Империя заявила, что готова сама, не спрашивая нетолько ООН, но даже не вовлекая НАТО, начать бомбежку сербских позиций.

Кречет вполголоса ругнулся. Взгляд его упал на меня. Яразвел руками:

– Что есть ситуация в Косове? Косово – это святыняюжных славян. Самые главные битвы за независимость происходили в Косове. Это тоже самое, что для нас Новгородская область, где впервые высадился Рюрик, и гдеАлександр Невский держал оборону против шведов и немецких крестоносцев. Но вотпредставьте себе, что в эту область приехали, скажем, узбеки или таджики. Немного, семей с десяток. А так как для них русская система «айн киндер»неприемлема, они по своим обычаям обзаводятся дюжиной детей, те в свою очередьдают дюжину, и вот уже лет всего через полсотни или чуть больше лет, т.е.,всего при жизни одного поколения, таджики становится большинством населенияНовгородской области. Они не только выбирают без всяких нарушений законов иподтасовок таджиков в губернаторы и все органы власти, но и начинают требоватьполной автономии, а то и вовсе отделения от России. И все это честно, в соответствиис законами, составленными прекраснодушными, но туповатыми юристами. Абсурд? Нокак раз такая ситуация в Косово. Албанцы, у которых в семье детей столько же,как и у их единоверцев таджиков, уже стали доминировать в Косово и вытеснятьместных славян, а теперь еще и потребовали отделения этого края от южныхславян, т.е.. Югославии.

Егоров предложил кровожадно:

– А давайте профинансируем переселение пары тысячтаджикских семей в Англию?

Коган вскинулся:

– Эй-эй, полегче насчет финансов! Надо искать другиеспособы.

– Какие?

– Другие, – ответил Коган сердито. – А самаидея, согласен, хороша. Англии надо бы устроить козью морду. Ишь, не разрешалаевреем переселяться в Палестину! Если бы не поддержка Советского Союза, тоИзраиля так бы и не было... Эх, была, ни была! Если Бондарев соберет в этомгоду налоги с превышением... Нет, не пойдет. А что, если живущих в Россиитаджиков обложить повышенным налогом? Чтобы двух зайцев, так сказать? Англия ихпримет как политических беженцев, а таджики сами же и профинансируют свойотъезд!

Мирошниченко скользил по кабинету как тень, прислушивался кразговорам. Министры постепенно разбрелись по местам. Прессекретарь прислушалсяк передатчику, торчащего из уха как серебряная пуля, исчез, а когда черезминуту возник в кабинете снова, уже хитро улыбался, позабыв о Косово, положилна стол перед Кречетом бумагу, снова хитро взглянул на меня и пропал, словноарабский джин из бутылки. Кречет проглядел быстро, хмыкнул, прочел еще раз, ужевнимательнее:

– Ого!.. Только почему прислали сюда?

У любопытного Когана шея вытянулась как у гадкого утенка,что на глазах превращается в лебедя. Кречет небрежным щелчком перебросил бумагуна его половинку стола. Глаза Когана забегали по листку, губы сложилисьтрубочкой, словно собирался свистнуть:

– Ого!.. Это же какие бабки!

– Заем от обэесе? – поинтересовался Краснохарев.

– Нет сумма поменьше, – сказал Коганвозбужденно, – где-то тысяч сто-двести в долларах...