— Вся растительная пища — настоящая,местная, — с гордостью сказала Рыжая. — Мы синтезируем только мясо. В принципенаш клан мог бы прокормиться и местными ресурсами, мы открыли три вида бобовых…точнее, их аналогов. Очень богатые белком, довольно вкусные… Если бы быларешена проблема воспроизводства — мы построили бы здесь цивилизацию куда лучше,чем на Земле. У нас собрались умные, хорошие люди. Это было бы совершенное игуманное общество…

Я улыбнулся. В истории были сотни итысячи утопистов, которые мечтали стать прародителями нового мира. Они собиралиэнтузиастов и единомышленников, покупали острова или огромные участки землигде-нибудь в Америке или Австралии, принимали устав своих коммун… И первое время все было хорошо. А потом начиналось все тоже, что и везде — зависть, лень, злоба, интриги. Человеческую природу невытрясешь, переехав на новое место.

Вряд ли и новая планета способначто-то изменить.

— Я реалистка, — неожиданно сказалаРыжая. — Это мечты, конечно, построить общество лучше, чем на Земле.

Наивные мечты. Но мы бы попытались.Если только… — Она замолчала.

— А что говорят ваши ученые? —спросила Лена. — У вас же собрались лучшие биологи… администрация Плюшки ужегрозится закон принять, запрещающий эмиграцию на Эдем лиц с биологическим имедицинским образованием.

— Пусть попробуют, — усмехнуласьРыжая. — Кто им будет язву и геморрой лечить, если они с нами поссорятся? Нашиученые… наши ученые в недоумении. Они точно установили, что здесь была животнаяжизнь. Примерно тысячу лет назад. А потом все животные вымерли.

— Нашли останки? — спросил я.

— Кости. Окаменелости.

— Давайте догадаюсь, — предположиля. — Все кости принадлежат взрослым особям животных. Даже старым, пожалуй.

Рыжая удивленно посмотрела на меня.

— Они перестали размножаться. Потомуи вымерли.

— Молодец, — просто сказала Рыжая. —А ты молодец.

Верно. Мы считаем, что животнаяжизнь на планетах в этом районе космоса была уничтожена именно так — нарушениемрепродуктивной функции. Но чем это вызвано — вопрос.

— Излучение?

— Действующее тысячу лет? Вызывающеестерильность, но не убивающее при этом? Сомнительно, если честно. Но эта версиятоже рассматривается.

— Рыжая, мы ведь к тебе не просто загорючкой прилетели, — сказала Лена. Тема, очевидно, была ей неприятна.

— Да я догадываюсь, — кивнула Рыжая.— Ко мне вчера прилетал человек с Плюшки… Бледный Лис, знаете такого?

— Встречались, — коротко ответилаЛена.

— Беспокоитесь за наши рудники?

— Очень беспокоимся.

— Прилетят — получат по рогам, —спокойно сказала Рыжая. — Да и не станут они с нами ссориться. У Зямы-Мастера —диабет. Лекарства ему только мы сумели синтезировать. У Романа — астма. У Орды— гиперацидный гастрит с изъязвлениями. К нам же все кланы лечиться приезжают. Вон, у озера больничку построили, двухэтажную.

— Даже догадываюсь, чем вы беретеоплату, — мрачно сказала Лена. — Рыжая, но это действительно серьезно. Им нужныредкоземельные металлы платиновой группы. Тогда они соорудят свою гасилку… онинадеются этим шантажировать тех, кто нас сюда забросил.

— Что я могу сделать? — простосказала Рыжая. — Наши предупреждены. Своего мы не отдадим, прилетят Ищущие —будет свара. И за помощью я пошлю сразу. Но держать всех людей в поясеастероидов я тоже не могу. Это ведь не более, чем предположение, что они пойдут к нам, верно?

— Верно. — Лена вздохнула. — Ты нампозволишь у вас остаться?

— Поддержать в случае чего? Позволю.Кто же отказывается от двух пилотов на хороших кораблях. Только я тебя уверяю,ничего не случится. Погостите… сейчас малина пошла хорошая… Угощайтесь.

Блюдо с малиной стояло на столе. Заисключением цвета ягода на малину ничем не походила — размером с очень крупнуювиноградину, покрытая тонкой блестящей кожурой, овальная. Но когда я забросилпару ягод в рот, то невольно кивнул.

Вкус был похож.

— Варенье вообще не отличить, —гордо сказала Рыжая. — А вы бы знали, какую пшеницу мы тут нашли! Хлеб из нее,попробуйте. Растет кустами, зерна собраны в гроздья…

— Ты как хозяйка дачного участка, —засмеялась Лена. — Откушайте моих помидорчиков, не на базаре купленные…

— Ага. — Рыжая гордо кивнула. — Таки есть. Нам бы людей побольше — мы бы натуральными продуктами могли и другихснабжать…

В этот момент девушка, хлопотавшаяза столом, тихонько подошла ко мне и прошептала на ухо:

— Извините, можно вас на минутку?

Я кивнул, встал из-за стола, вследза девушкой вышел из домика.

— Да?

Она посмотрела на меня и чутьсмущенно сказала:

— Нам пора. Все уже готово.

— Что готово?

— Для эксперимента.

— Черт… — прошептал я.

Еще никогда меня не звали занятьсясексом таким деловым образом.

— Тебя как зовут?

— Катя.

Девушка была совсем молодая, летвосемнадцати от силы. Темноволосая, загорелая, стройная. Ноги длинные, грудьвысокая.

Черт возьми, в Москве я бы завел сней роман, не колеблясь.

Но вот так… для нужд науки…

— Ты хоть совершеннолетняя? —спросил я.

Катя усмехнулась:

— Если бы мне было семнадцать, этоимело бы какое-то значение? Совершеннолетняя, не бойтесь. Сюда не попадают те,кому меньше восемнадцати. Говорят, чужие стараются соблюдать земные законы,дожидаются формальной дееспособности.

— Пошли, — обреченно сказал я.

— Это не больно, — подбодрила меняКатя и засмеялась. — Да вы хоть за руку меня возьмите… идете как чурбан…

Я и впрямь чувствовал себяскованным, как подросток на первом свидании. За руки мы так и не взялись —чинно, «по-пионерски», прошли по улице к одному из зданий — побольше других.

Здесь нас уже ждали. Двое мужчин вбелых халатах, вызвавших у меня невольную ухмылку, все немолодые, оченьсерьезные. Комната, в которой они сидели, сильно напоминала врачебный кабинет.

— Попрошу отнестись к экспериментусерьезно, — неодобрительно глядя на мою улыбку, сказал один из них. — Сегоднямы проверяем возможность зачатия в экранированной камере. Катюша, ты в курсе,что будешь оставаться там до получения положительного или отрицательного результата?