— Нет. Вовсе нет. Если бы он знал, что в нем,то уже шел бы по следу. Но ему известно о существовании этого дела, черт бы егопобрал.

— Он ловок. Я наблюдал за ним годами. Пребываяв тени, он поддерживает связь с целой сетью случайных источников. Из-под егопера вышло несколько безумных материалов, но они, как правило, оказывалисьчертовски верными.

— Вот что беспокоит меня. Он упорный и чуеткровь в этой истории.

Барр приложился к банке.

— Это, конечно, будет слишком, если я попрошурассказать об этом деле?

— Не проси. Это страшно секретно.

— Тогда каким образом о нем стало известноГрантэму?

— Вопрос в точку. Это как раз то, что и я хочузнать. Как он пронюхал и как много ему известно? Где его источники?

— Мы прослушиваем телефон в его автомобиле, нов квартиру пока еще не попали.

— Почему?

— Этим утром нас чуть было не застала егоуборщица. Завтра опять попытаемся.

— Не попадитесь, Барр. Не забывайте«Уотергейт».

— Они были идиотами, Флетчер, мы же, напротив,весьма талантливы.

— Правильно. Итак, скажи мне, можешь ли ты сосвоими весьма талантливыми компаньонами установить подслушивающее устройство втелефоне Грантэма в редакции «Пост»?

Барр повернулся и хмуро посмотрел на Коула:

— Ты что, лишился рассудка? Это невозможно.Там всегда люди. У них есть охрана.

— Это можно сделать.

— Тогда сделай, Коул. Если ты такой умный,возьми и сделай.

— Надо прикинуть возможные способы. Подумайнад этим.

— О’кей. Я подумал. Это невозможно.

Коул рассмеялся, а Барр при виде его весельяпришел в раздраженное состояние. Лимузин направился в деловую часть города.

— Прослушивайте его квартиру, — наставлялКоул. — Мне дважды в день нужен отчет обо всех его разговорах.

Лимузин остановился, и Барр вышел.

Завтрак на площади Дьюпон. Было довольнопрохладно, зато не беспокоили наркоманы и трансвеститы, пребывавшие где-то всвоих маленьких бессознательных и искаженных мирах. Несколько пьяных валялиськак бревна. Но солнце уже взошло, и он чувствовал себя спокойно, как-никак онвсе еще агент ФБР с увесистой штукой в кобуре за пазухой. Кого ему опасаться?Он не пускал ее в дело пятнадцать лет и редко покидал свой кабинет, но надосуге любил выхватывать ее и, не глядя, стрелять в цель.

Личного тайного агента мистера Войлза звалиТроуп. Он был так засекречен, что никто, кроме него и Войлза, не знал об этихмаленьких тайных беседах с Букером из Лэнгли. Он сидел на скамейке спиной кНью-Гэмпшир и разворачивал купленный в магазине пакет с завтраком из бананов игорячей сдобы. Посмотрел на часы. Букер никогда не опаздывал. Троуп всегдаприходил первым, затем через пять минут появлялся Букер, и посленепродолжительного разговора первым уходил Троуп, а за ним Букер. Достигнувпреклонного возраста, они оба были теперь кабинетными крысами, но всегда былиготовы прийти на помощь своим боссам, которые время от времени уставалиразгадывать планы другой стороны или просто нуждались в чем-то срочном.

Троуп было его настоящее имя, и он раздумывал,так ли обстоит дело с Букером. «Скорее всего нет. Букер из Лэнгли, а они тамтак помешаны на легендах, что, наверное, даже точилки для карандашей называютпо-другому. — Он откусил кусочек банана. — У них там, чертей, вероятно, дажесекретарши имеют по три-четыре имени».

Букер прошелся возле фонтана с высокимбумажным стаканом кофе в руках. Посмотрел вокруг и сел рядом со своим другом.Эта встреча была нужна Войлзу, поэтому Троуп заговорил первым.

— Мы потеряли человека в Новом Орлеане, —сказал он.

Букер, обхватив горячий стаканчик обеимируками, отхлебывал кофе.

— Он сам подставился.

— Да, но тем не менее он мертв. Вы там были?

— Да, но мы не знали, что он там. Мы былирядом, но смотрели за другими. Что он там делал?

Троуп развернул остывшую булочку.

— Нам неизвестно. Отправился на похороны,пытался найти девчонку, а нашел кого-то другого, и вот пожалуйста. — Он откусилизрядный кусок, и с бананом было покончено. Теперь настала очередь булки. —Чистая работа, не так ли?

Букер пожал плечами:

— Что ФБР может знать о чистой работе?Сработано так себе. Довольно слабая попытка изобразить самоубийство, как мыслышали. — Он отхлебнул горячий кофе.

— Где девчонка?

— Мы потеряли ее в Охарэ. Возможно, она уже вМанхэттене, но мы не уверены. Мы ищем.

— И они ищут. — Троуп пил остывший кофе.

— Я уверен в этом.

С соседней скамейки вниз головой свалилсяпьяный. Его голова с глухим ударом шмякнулась об асфальт, но он, вероятно,ничего не почувствовал. На лбу его была кровь, когда он перевернулся на спину.

Букер посмотрел на часы. На такие встречиотводилось минимум времени.

— Что планирует мистер Войлз?

— О, он вступает в дело. Прошлой ночьюнаправил полсотни бойцов, сегодня ожидается еще пополнение. Он не любит терятьлюдей, особенно тех, кого знает.

— Как насчет Белого дома?

— Не собираемся сообщать, и, может быть, онине узнают. Что им известно?

— Им известно о Маттисе.

Троуп слегка усмехнулся при упоминании о нем.

— Где находится господин Маттис?

— Кто знает. За последние три года его редковидели в стране. Он имеет с полдюжины домов в стольких же странах, плюс к этомуавиалайнеры и яхты, так что одному дьяволу известно.

Троуп покончил с булкой и засунул обертку впакет.

— В деле фигурирует и он, не так ли?

— Премиленькое дельце. Если бы он продолжалсохранять спокойствие и выдержку, его бы проигнорировали. Но он приходит вбешенство, начинает убивать людей, и чем больше он убивает, тем большеподтверждаются обвинения, содержащиеся в деле.

Троуп взглянул на часы. Встреча слишкомзатянулась, но давала хорошие результаты.