Даже аварийный выход здесь был обставлен правдоподобно.Распахнулись двери, ворвалась бригада медиков и уволокла на носилках старушку,все еще протягивающую руки к Алексу. Какой-то шустрый юноша в одежде официантасоскреб со стены и запихал обратно в коробку остатки торта.

Лишь после этого нахлынул туман, и Алекс вновь оказался встартовом помещении «Калейдоскопа».

– У вас есть претензии? – с тревогой спросила система.

– Да! Миллион! – Алекс замолчал, сообразив, что ругается спростейшей сервисной программой. – Так. Геронтофилию – убрать из списка!

– Социальное значение геронтофилии очень велико, –неожиданно возразила система. – Ее корни…

– Убрать! Что-нибудь другое. Только вначале изложить краткийсюжет!

Несколько секунд система перетасовывала имеющиеся варианты.

– Крайне интересное и нестандартное приключение…

– Излагай.

– Бухгалтер-спец средних лет, мужского пола, имевшийтрадиционную бинарную семью, распавшуюся не по его вине, работает в имперскомкомитете по легкому вооружению. Он крайне застенчив, что мешает его сексуальнойжизни и продвижению по службе.

Система на миг замолчала, будто ожидая возражений. Алекспожал плечами. Начало как начало.

– Руководит комитетом организатор-спец, женского пола,всецело увлеченная своей работой и отдающая крайне мало времени общественнополезной сексуальной активности. На работу в комитет приходит товарищбухгалтера, мужского пола, добившийся высокого общественного положения. Онсоветует персонажу стать сексуальным партнером организатора-спец с цельюдобиться продвижения по социальной лестнице и удовлетворить половые инстинкты.Пока вас устраивает?

– Устраивает, – осторожно сказал Алекс.

– После ряда комических и увлекательных приключенийбухгалтер-спец добивается взаимности у организатора-спец. Однако в силу рядаобстоятельств товарищ персонажа подло сообщает организатору-спец причинысексуальной активности бухгалтера. Но даже это не мешает счастью влюбленных.Они образуют крепкую бинарную семью и живут вместе долго и счастливо.

Алекс молчал, совершенно ошарашенный.

– Вас устраивает?

– Сексуальные оргии в комитете присутствуют? – осторожноспросил он. – Неудачный роман между главным героем и его товарищем, послужившийпричиной предательства?

– Нет.

– Садо-мазохистские компоненты любви бухгалтера иорганизатора?

Система заколебалась:

– Крайне незначительные. Бухгалтер обливает организатораводой из графина. Организатор швыряет в лицо бухгалтеру несколько распечаток.

С подобными сюжетами Алексу сталкиваться не приходилось.

– Интересно, – признал он. – Хорошо… нестандартно, нохорошо.

– Продолжительность сюжета – тридцать восемь часов, –предупредила система.

– Ускорить возможно?

– Не рекомендуется. Основная интрига сюжета заключается вмедленном и плавном развитии отношений главных героев.

Алекс покачал головой. Таким временем он не располагал.

– Система, запомнить сюжет и предложить мне при следующемвходе. А теперь – полный выход.

– Полный выход, – подтвердила система. – Рада вашему визиту.Всегда готова служить. Приходите еще.

Вокруг заклубился тяжелый, густой туман.

Сняв повязку, Алекс с сомнением посмотрел на кристалл. Есливерить Эдгару, он уже должен был обрести способность любить. Если веритькнигам, фильмам, да и просто окружающим, любовь – это чувство, котороевспыхивает мгновенно, которое не признает никаких ограничений.

Но ведь он не смог испытать хоть подобие каких-то эмоций кстарушке!

Одну лишь неприязнь… неприязнь?

Он вздрогнул.

Кристалл не зря был рассчитан на космонавтов. Неприхотливые,пускай и разнообразные сюжеты рассчитывались опытными психологами.

Едва войдя в лифт вместе со старушкой, Алекс должен былпринять ее в «зону ответственности». Катастрофа, вводящая его в стрессовую, нозапрограммированную генными оперонами ситуацию, усиливала ответственность допредела.

Да он обязан был… ну, не полюбить… пилоты ведь не умеютлюбить, этого никто не предусматривал… обязан был преисполниться теплых чувствк старушке.

Что там предполагалось дальше в программе?

Задушевный разговор?

Робкий поцелуй?

Бурная сексуальная сцена на полу лифта?

Совместное поедание юбилейного торта?

Алекс представил, как голая, радостно хихикающая бабкавпихивает ему в рот кусочек шоколада, а он, подрагивая от возбуждения,слизывает сладкий сливочный крем с обвисшей груди…

– Дьявол! – завопил он.

А ведь так могло быть!

Вполне!

И он не испытывал бы никаких неприятных ощущений, выйдя извиртуальности. Любопытное, интригующее, рекомендованное медиками и одобренноесвященниками приключение…

Да как же это?

Он хотел научиться любить – а обрел способность не-любить?

Или это лишь две неразрывные половинки, и невозможно понятьлюбовь, не умея отвергать?

Алекс прошелся по каюте, обхватив себя за плечи, пытаясьпонять хоть что-то в собственных ощущениях.

Да, он уже нарушил одну из заповедей пилота-спец.

Самую главную, пожалуй. Беспредельную ответственность завсех, оказавшихся рядом. Значит, средство Эдгара действует, блокирует егоизмененное сознание. А ведь это страшно… стоит лишь представить себе пилотов,способных бросить на произвол судьбы экипаж и пассажиров!

Он представил себе Ким. Джанет. Лурье и Генералова.Моррисона. Ка-третьего. Цзыгу.

Вот что-то происходит… корабль гибнет… как он поступит?

Да нет! Он не бросится спасать собственную жизнь. Онпо-прежнему готов до конца сражаться за корабль, экипаж и пассажиров. Все впорядке!

Вот только откуда эта тоскливая тревога, эта холоднаяпустота в груди?

Словно неощутимый биохимический удар отсек что-то, жившее вдуше…

Или – сдернул туманную дымку с бездонной пропасти.

– Похоже, я зря выпил эту дрянь? – риторически спросилАлекс. Торопливо посмотрел на Беса – самого верного своего советника испутника.