— Э-э. А он…

— Юмихейн очень капризный ребенок, — она привела его за руку ко мне. Ребенок при этом, вертел головой на девяносто градусов то в одну, то в другую сторону. — Просто побудь с ним.

Злотоволосый голубоглазый ангел посмотрел на меня с любопытством.

Спросить я хотел совсем другое. Во-первых — какого, нахрен, происходит?! Я слышал, что Гаус — важный род в Империи, но настолько… Чтобы вот так взять — и нянчиться с кронпринцем Юмихейном? Это ж какой уровень доверия должен быть.

— Ну привет, — сказал ему я.

— Пливет, Экез, — с важным видом сказал он.

Пары зубов у него не хватало. Я улыбнулся против воли. И в этот момент понял, как скучаю по мелким из интерната. Райли, Ким, Эрза. Как они там? Мы с Амандой вернулись в симуляторную. Сидевший лицом к двери Пауль первым заметил угрозу, и его улыбка исчезла. Он кинул на меня вопросительный взгляд.

— Миланда! — крикнул Юмихейн и буквально потянулся к девушке.

Та резко обернулась. Встретилась взглядом с Амандой. Побледнела. Но быстро взяла себя в руки. Встав с гордо выпрямленной спиной, она слегка поклонилась.

— В кой-то веке ты вспомнила о правилах приличия, — выгнула бровь Аманда Гаус.

Ребенок тем временем теребил медальончик на моей груди. Его мне подарили в день поступления в Школу. Я напрочь отказывался верить и принимать, что он и есть тот Юм.

— Я бы сказала, что очень рада вас видеть, но вы прекрасно распознаете ложь, — пожала плечами Миранда.

— Дерзишь? Считаешь, что раз сбежала из семьи, то ничего никому не должна?

Аманда села в свободное кресло. Мне стало неуютно. Быть свидетелем и тем более вмешиваться в семейные разборки я никогда не любил.

— Как видишь, я вполне себе неплохо обосновалась, — Миранда садиться не собиралась. Она сложила руки на груди и всем своим видом показывала пренебрежение к бабушке.

— Сейчас ты живешь в казарме на сорок человек. Питаешься в общественной столовой. Носишь одежду из тряпичного материала, которым в столице даже полы не рискуют мыть. Общаешься с подростками младше тебя на восемь лет. Выпросилась в проект, который еще несколько дней назад находился на грани закрытия. Бегала по самым злосчастным местам Аргуссы. Думала, я не узнаю? Кому и что ты решила доказать? Нашла, что искала?

— Ты сюда поглумиться пришла?

— Нет, Миранда. Тут даже глумиться не над чем.

— Знаешь, что меня в тебе всегда бесило? — с яростью сказала Миранда. — Есть только твое мнение и ничьё. Я всего добьюсь сама и без помощи так называемой семьи!

— Эта так называемая семья кормила тебя, поила, одевала и обучала.

— О, не сомневайся, я всё компенсирую. Лично тебе на счет верну.

Напряжение нарастало. Джина незаметно от остальных делала мне знаки, чтобы я как-то стабилизировал ситуацию. Пауль додумался выйти.

Ситуацию спас кронпринц. Он внезапно заревел в голос. Я испугался и растерялся одновременно, Аманда тут же перевела все внимание на него, подошла и взяла его на руки. Вдобавок ко всему в комнату бесшумно вошел керр Дорман. Вот его не было, и он уже тут.

— Что на этот раз? — спросила Аманда.

Холод, с которым были произнесены слова, мог заморозить даже Уробороса. Аманда с ненавистью посмотрела на керра Дормана. А я отметил тот факт, что на его руки блеснули все те же реликтовые часы.

— Как вы любите говорить, очередная доза очередной дряни, — с улыбкой ответил андроид.

Он настолько стремительно вколол из пистолета что-то Юмихейну, что я даже заметить не успел. Юм перестал закатываться в истерике и начал потихоньку затихать, тяжело вздыхая полной грудью. Керр Дорман убрал медицинский пистолет в карман медицинского халата и забрал Юмихейна к себе. Тот вытер слезы маленьким кулачком, извернулся и потянулся ко мне. Керр Дорман на удивление легко отпустил. Юмихейн обхватил мою шею своими маленькими ручками и уткнувшись в плечо, все еще похныкивая.

— До отлета этого хватит, чтобы стабилизировать его психическое состояние, — пояснил керр Дорман.

— Я доложу об этом Императору, — так же холодно сказала Аманда.

— В этом нет нужды. Отчет по состоянию кронпринца я обновляю каждый день. Вы можете изложить свою версию, но советую вам обойдитесь фактами. Эмоциональная составляющая в данном вопросе неуместна, — керр Дорман продолжал улыбаться.

Он ушел так же быстро, как и пришел, оставив нас в полном недоумении.

— В чем дело? — спросил я, не понимая… слишком многого.

— Кронпринц Юмихейн подвержен неконтролируемым перепадам настроения, — ответила Аманда. — Уж не знаю, чем его пичкает тетушка Элейн, но ему становится все хуже и хуже.

— Разве это не у всех детей так? — хмыкнул Кальбер, почесывая затылок.

— Так — не у всех, — ответила Аманда. — Элейн решила ставить на Юмихейне кое-какие эксперименты.

— Сестра Императора? — уточнила Джина.

— Да. Юмихейн, ты бы хоть возмущался на ее процедуры! — укоризненно сказала Аманда ребенку, качая головой.

— Тяк нядо, — гордо сказал он.

— Что за эксперименты? — спросил я.

— О них нельзя подробно распространяться, — отрезала Аманда. — Я и так сказала достаточно.

Впрочем, я уже догадывался. Если все, что говорил Юм-напарник — правда, то дело было куда серьезнее, чем детские перепады настроения. Но высказывать свою версию я не решился — Аманда дала понять, что тема закрыта.

Я вообще сегодня чувствовал себя немым. Никто не знал, что Аманда Гаус — это и есть Нола. И поскольку добра на разглашение мне никто не давал, оставалось молчать. А уж про связь последнего «недостающего» участника нашей команды и хнычущего мальчика и вовсе говорить нечего — просто не поверят.

Но кое-что наконец вставало на место, как бы мне не хотелось принимать столь жестокую правду. А именно — из-за долгого нахождения в Т-Нуль-Пространстве реальный возраст Юмихейна мог составлять вовсе не шесть лет, а гораздо больше. Вероятно, это и были те самые «эксперименты»: ребенка с ранних лет загружали в тело механоида. Вопросов, конечно, море — неужели на столь беспощадные эксперименты не найти других детей? Почему именно наследник Императора? Ведь рассинхрон человеческого возраста с Т-Нуль-Пространством мог привести… да к чему угодно! Даже сделать ребенка инвалидом.

Хотя кого мое мнение вообще волнует? Много ли я знаю? А что, если до Юма таких экспериментов были сотни? Тысячи? Что, если Юм — уже не столько эксперимент, сколько продукт большого количества предыдущих опытов и результатов? Все это неспроста. И уж точно не без согласия самого Императора.

Но сейчас Юм не выглядел умным, он выглядел капризным. Да, Пространство скрывает многие наши человеческие черты и недостатки. Но что тогда с сознанием Юма? Там он «умный», а здесь ребенок? Или, может, в теле механоида с ним в симбиозе работает ИИ, какая-нибудь нейросеть? Нет, это еще более сложно и опасно, чем загрузить в меха ребенка. Нет смысла усложнять то, что и так звучит почти невероятно. Остается только смириться — и выпытать у Юма недостающие детали.