— Мы узнаем, когда это произойдет, — пообещала Дельфина. — Это будет и в газетах, и в Интернете.

Только через месяц ей сообщили дату награждения. Церемония будет проходить в Елисейском дворце, а вручит ордена сам президент.

На этот раз первой новость узнала Дафна и немедленно позвонила в Нью-Йорк сестре. Они не общались с похорон Кристофера, то есть двадцать пять лет.

Доминика ответила и поначалу очень удивилась звонку: подумала, что мать умерла, но Дафна ее успокоила и сообщила:

— Нашу мать наградили орденом Почетного легиона.

— Впечатляет! — восхищенно воскликнула Доминика.

— Ты должна быть здесь, — настойчиво потребовала Дафна. — Не можешь же ты ее подвести.

Из газет она знала, что ее сестра по-прежнему значительная фигура на Уолл-стрит, на покой до сих пор не ушла, хотя ей уже семьдесят три. Бизнес — это все, что у нее было.

— Мне недавно заменили коленный сустав, так что, возможно, запретят лететь.

Дафна поняла, что Доминика вовсе не желает никуда ехать и, как всегда, думает только о себе, поэтому отрезала:

— Ей девяносто пять лет! Все важные события в ее жизни ты уже пропустила! Это, возможно, последнее: ничего более грандиозного на ее веку больше не случится.

Она знала, что испытанное оружие сестры — отчуждение. Доминика не стремилась быть рядом с матерью в трудную минуту. Гаэль никогда не жаловалась, Дафна могла догадываться, как больно матери, как она каждый раз расстраивается.

— Моя дочь тринадцать лет упорно добивалась, чтобы ее бабушка получила заслуженную награду. Самое меньшее, что ты можешь сделать, — это приехать на церемонию. Не так уж много я прошу. Доминика несколько секунд молчала, потом устало произнесла:

— Хорошо. Я постараюсь.

Дафна хорошо знала, что значат эти слова в устах сестры: она не приедет.

Впрочем, Дафна и не обольщалась на этот счет. Если уже мать давно сдалась… До недавнего времени Гаэль еще звонила дочери, даже летала к ней, но больше и этого не было. Доминика же всегда занята, чтобы летать в Париж.

— Можешь с нами не общаться. Сделай это для нее, — произнесла Дафна почти зло, что было ей совершенно несвойственно. Но как иначе достучаться до этой железной леди?

— Это она просила позвонить?

— Нет, — коротко ответила Дафна и положила трубку.

И Доминика вдруг поняла, что на сей раз должна ехать, как бы тяжело и больно ей ни было. Ей не оставили выбора. Гаэль ее мать, хоть в ее сердце никогда не было не будет к ней тепла. Доминика даже не пыталась ее полюбить. Слишком поздно она осознала, что так сильно и преданно любила отца, что для матери ничего не осталось. И Дафна права: это ее последний шанс, последняя попытка протянуть руку и исцелить нанесенные ею раны.

Утро выдалось ясным и солнечным. Дафна купила матери орден из темно-синей с белым эмали, с зелеными листьями, большой белой эмалевой и золотым кружком в центре. Он свисал с алой ленты, которую можно прикрепить к костюму или платью. После церемонии награждения Гаэль будет носить на лацкане скромный знак отличия — алую ленточку, а в торжественных случаях — миниатюрную копию ордена.

Дельфина заехала за бабушкой в своей крохотной машине, и энергичная старая дама в свои годы села в нее без труда. Жорж пообещал приехать прямо с работы.

Дафна с мужем приедут на своей машине, а внуки Гаэль — на мотоциклах. Луизу привезет водитель. Новый директор музея Штрауса тоже пообещал быть вместе с прежним директором и представителем семьи Штраус. Андре, близкий друг Кристофера, придет один: Женевьевы нет уже десять лет.

Из Лувра, куда Дельфина тоже позвонила, прислали своего представителя на церемонию.

Когда они вошли в вестибюль Елисейского дворца, где собирались приглашенные и играл оркестр, Дельфина заметила группу людей, посылавших ей электронные письма. Пятьдесят лет назад они основали ассоциацию «Выжившие», куда входили те, кого спасли Гаэль и другие члены ОСИ. Тогда это были дети и даже младенцы, теперь же их встречали старики. Они приехали отдать дань уважения Гаэль, поблагодарить за мужество, с которым она наперекор всему увозила еврейских детей от грозившей им опасности, когда они были слишком малы, чтобы понимать происходящее.

Дельфина объяснила бабушке, кто эти люди, и Гаэль стала пожимать всем руки и благодарить за приезд. Многие плакали, выражая ей свою признательность за спасение. Изабель, та самая маленькая девочка, которую Гаэль везла на тракторе, тоже была там, вместе с двадцатью другими спасенными.

Многие привезли с собой внуков и правнуков, которые тоже благодарили Гаэль. И тут, пока она пожимала руки приглашенным, Дафна и Дельфина увидели Доминику. Высокая и худая, она очень мало изменилась с похорон Кристофера, просто выглядела немного старше в черном костюме от «Шанель», с короткими седыми волосами. Она вошла, опираясь на трость, но вскоре повесила ее на руку. Они заметили, что она совершенно не похожа на мать, хотя так же элегантна, с гордой осанкой.

Доминика сразу же узнала Дафну, подошла к ней, и тут ее увидела Гаэль:

— И ты здесь?

Гаэль не звонила дочери в полной уверенности, что та все равно не приедет.

— Узнала, что тебя сегодня награждают, вот и прилетела, — серьезно пояснила Доминика и, глядя в глаза матери, заметила то, чего не видела раньше.

Сострадание и способность прощать позволили ей вынести ужасы войны, найти собственную судьбу и прожить прекрасную жизнь. Ее мать не таила зла от пережитых предательств.

Доминика вдруг ощутила угрызения совести. Так долго и так часто она осуждала мать: за смерть отца, за то, что родила Дафну и Пьера, вышла за Кристофера, даже за деньги, которые унаследовала. Бóльшую часть жизни она была уверена, что во всем виновата мать. Для нее это было тяжким бременем, не оставившим в сердце места ни для чего доброго и светлого. И все это было написано на ее лице. Она казалась разочарованной и уставшей и выглядела старше матери, все еще полной жизни, позитивной и радостной.

— Рада видеть тебя, — тихо произнесла Гаэль. — Спасибо, что приехала.

Они обнялись, и знакомые руки матери, обхватившие ее плечи, вызвали слезы у Доминики. Она вдруг поняла, сколько боли причинила матери за столь долгую жизнь, а мать нашла в себе силы ее простить.

— Я не могла пропустить это событие, — взволнованно добавила Доминика.

Она действительно была рада, что прилетела, и признательно улыбнулась Дафне за то, что позвонила и убедила приехать. Доминика познакомилась с Дельфиной, которую видела, когда той было всего пять лет, и поблагодарила за настойчивость и упорство в достижении цели.

Двери открылись, и собравшиеся перешли в зал, где должна была состояться церемония. Дельфина взяла бабушку за руку, и Гаэль пошутила:

— Это чтобы не упасть? Кому — мне или тебе? Я, похоже, самая старая особа в этом зале.