В самом деле, далеко не всякий агент пусть дажепо-настоящему мощнойразведки похож на Джеймса Бонда. Далеко не всякийрасполагает пачками денег, армией помощников, знакомствами в высшемгенералитете или президентском дворце. Есть элита, есть и мелкая сошка.Предположим, он – что-то вроде младшего помощника третьего резидента, или кактам это зовется. Мелочевка, одним словом. Наткнулся на интересное дельце, но нев силах обстряпать его самостоятельно – или пока что не убедил вышестоящих вреальности клада. Ему хватает сил и возможностей, чтобы сляпать поддельнуюкарточку шпика, раздобыть оружие, следить и требовать – но не более того... А что,похоже. Крайне опасно недооценивать противника, но Ронни очень уж похож намелкую рыбку.

Он приостановился, показалось сначала, что ему чудится. Ноничего подобного – на узкой улочке и в самом деле громко и непринужденно лиласьрусская речь. Трое загорелых субъектов, одетых так, что в них с первого взглядаугадывались соотечественники, стояли неподалеку от машины и разглядывалиКристину так, словно она была манекеном в витрине. Руссо туристо или руссоморемано. Классическая тройка – поодиночке-то их хрен в город выпустят...

Вопреки устоявшимся штампам Мазур вовсе не умилился при видеземляков, скупая мужская слеза не поползла по его лицу, и ни малейшего желаниянемедленно заключить их в объятия у него не возникло. Еще и оттого, что Мазурувесьма не нравились их взгляды, оглаживавшие девушку сверху донизу. Он,конечно, не имел на нее никаких прав, и тем не менее...

– Девушка, а вы по-русски не понимаете? – громкопоинтересовался один, судя по ухарской физиономии, первый парень на деревне илинечто аналогичное.

Кристина отвернулась с тем самым аристократическимпренебрежением, оглядываясь, определенно высматривая Мазура.

– Не понимает, – сказал второй. – Лапочка что ж тыне понимаешь? Попади ты мне вот в эти ручки, я бы с тебя три дня не слезал...

– Девушка, а вы, поди, с русскими моряками и не трахались ниразу? – непринужденно спросил третий. – Задрать бы вам платьишко, давдуть по самое не могу...

Мазур подумал, что хамов следует учить... он решительношагнул вперед, распахнул объятия и не менее громко воскликнул по-русски:

– Как я есть рад видеть зьемляков! Как я есть рад слишатьродной речь!

Троица уставилась на него, слегка ошарашенная. Не теряявремени, Мазур облапил ближайшего и звучно, троекратно расцеловался с ним наманер покойного Леонида Ильича. Потом продолжал с широкой улыбкой:

– Мой папашка тоже биль из ваша страна! Мой папашка воевальв Великая Отешественная! Он биль офицер в армия генераль Власофф, а до этогослужиль в эсэс! Я ошень рад видеть земляки, сейчас ми поедем выпить по рюмашка…Вы слишаль про генераль Власофф?

Их физиономии заслуживали кисти великого живописца,поскольку олицетворяли мешанину разнообразнейших чувств: панический испуг,удивление, осознание возможных последствий...

В следующий миг троица честных советских моряков, по трираза на дню инструктируемая надлежащимилицами, поступила, как и надлежитпрекрасно знакомым с кознями идеологического врага гражданам великой державы:показалось даже, что из-под ног у них сверкнули искры и повалил дым, так быстрои решительно припустили прочь бравые мореплаватели...

– Что ты им сказал? – с любопытством поинтересоваласьКристина.

– Это шведы, – сказал Мазур, – а я по-шведски могусвязать пару фраз...

– Я разобрала что-то насчет генерала...

– Ах, это... – невинно сказал Мазур. – Я имсказал просто-напросто, что ты – дочь генерала, здешнего начальника тайнойполиции, а я – начальник твоей охраны, и, если они не уберутся, из-за всехуглов головорезы посыплются и в пыточные подвалы потащат, а там и охолостятбезжалостно...

Она прищурилась:

– А почему ты с ними так обошелся?

– Нечего болтать всякие глупости, – сказал Мазур, сухмылкой гладя в ту сторону, куда в совершеннейшей панике бежали ошарашенные«шведы». Пожалуй что, они уж на расстоянии морской мили от места стольшокирующей встречи...

– Вообще-то я поняла по взглядам, что речь идет не офилософских теориях, а о вещах более приземленных... Значит, благородновыступил на защиту моей чести?

– А как же, – сказал Мазур. – Мы, австралийцы, людиблагородные. За неотесанной оболочкой бьется рыцарское сердце... И потом, яобязан максимально отработать свои десять процентов. Посему решительно взялтебя под опеку, как и полагается кабальеро. По-моему, вполне нормальноеповедение для этой страны и этого континента? Или ты в Штатах нахваталасьвоинствующего феминизма?

– Да нет, в общем-то...

– Вот и прекрасно.

– Поехали? – предложила она. – Я уже гадала, кудаты провалился... – понизила голос. – Надеюсь, слежки нет?

Мазур огляделся насколько мог непринужденнее. На улицехватало народу – те, кто целеустремленно спешил куда-то и те, кто явно маялсябездельем. Он не был разведчиком с соответствующей специфической подготовкой ипотому не мог ручаться со всей уверенностью, что слежки нет. Учитывая, что чертовРонни объявился, как чертик из коробочки. Учитывая, что его люди могли и далееотираться поблизости. И нельзя было исключать ни почтенных матрон, ни шумныхздешних пацанов: все возможно, подойдет к обычному здешнему обывателю некийсубъект, сунет крупную бумажку и попросит, ревнивец этакий, последить за своейветреной подругой (следует точное описание внешности и машины). Никто ничего незаподозрит, повод понятный и насквозь жизненный...

Мазур уселся рядом с девушкой, она тронула машину с места. Итут же даванула на тормоз так, что Мазур едва не впечатался лбом в стекло.Прямо перед капотом, слева направо, пронеслись на оглушительно тарахтящихмопедах – из боковой улочки, наперерез – два обормота не столь уж подростковоговозраста. Вообще подобных джигитов здесь было немерено, петляли меж машинами,объезжали заторы по тротуарам, носились без всяких правил, порой провожаемыетемпераментными фразами пешеходов, отнюдь не одобрительными.

В голове у Мазура стала понемногу складываться смутнаяидея... Но с Кристиной он ею, разумеется, делиться не стал. Заговорил о другом:

– Знаешь, что меня больше всего удивляет?

– Знаю, – сказала она уверенно. – Почему нас выпустилиидали благополучно добраться до Чакона. Верно?

– Умница, – кивнул Мазур. – Во-первых, дон Хаймеубедился, что аквалангист у тебя, несмотря на его усилия, все-таки есть.Во-вторых, я его, такое впечатление, оскорбил смертельно. В-третьих, онокончательно убедился, что ты не намерена отвечать на его пылкие чувства...Элементарная логика событий вела к тому, чтобы нас перехватили на большойдороге, меня вульгарно прихлопнули без всяких дуэльных кодексов, а из тебяначали бы выбивать адрес немца. Игра пошла по крупной и недомолвок не осталось,вряд ли бы его остановило то, что он качал тебя на руках в нежном твоемвозрасте, а потом жениться на тебе хотел...