– Забавно, – сказал Мазур. – Вы, может быть, не вкурсе, но тем же славятся и отдельные австралийцы...

– Я вовсе не хотел оскорбить именно вас... Из сколькихпроцентов вы работаете?

– Деловой подход...

– Ну, и все же?

– Из десяти процентов, – сказал Мазур.

– От всей суммы?

– Ну да, а чего бы вы хотели? Коли уж я для вас обоих будустараться, мне сам бог велел снять десять процентов со всей суммы.

Синие, истинно арийские буркалы были холодными:

– А почему, скажем, не тридцать?

– Я уже подробно объяснял это Кристине, – сказалМазур. – Не хочу повторяться. Скажу вкратце: я знаю свою норму. Так ведьговорят не только о выпивке, а? Тридцать процентов – это та сумма, что можетввергнуть вас в искушение не заплатить, предпринять что-то опрометчивое...А десять – вполне приемлемо, вам не будет особенно жалко...

– Куда ехать? – нетерпеливо вмешалась Кристина.

– До конца улицы и направо, – бросил Хольц, вновьповернулся к Мазуру. – Интересно вы рассуждаете... Вы – или чертовскиздравомыслящий парень или ловкий разведчик...

– Тьфу ты, – сказал Мазур. – А разведка-то тут причем? Впервые слышу, чтобы разведка гонялась за бриллиантовым кладом... Да неерзайте вы так и не лапайте пушку под рубашкой... Ну да, мне сказали, что тамбриллианты, а чего же вы хотели? Не ребенок же я, в самом деле, чтобы работатьвслепую... Давайте сразу расставим все точки, идет? Мы с Кристиной... в общем,так оно и обстоит: мы с Кристиной... Объяснять вам, взрослому мальчику?

Кристина возмущенно поджала губы, но воздержалась отопровергающих комментариев – вспомнила, должно быть, как сама объявила переддоном Хайме Мазура своим натуральным хахалем. Что ж, пусть потерпит, очень ужудобное объяснение, которое снимает большую часть подозрений...

– Понятно, – сказал этот самый Хольц, изобразив подобиеулыбки. – Денежки остаются в семье, а?

– Что-то вроде, – сказал Мазур.

– Теперь налево, возле магазина – направо... Значит,австралиец? Откуда знаете акваланг?

– Армия, – кратко пояснил Мазур. – Парашютисты.Всесторонняя подготовка.

– А потом?

– Болтался по морям. Не особенно и везло. Решил осестьздесь. Познакомился с Кристиной... Нашлись, как ни удивительно, общие знакомые.Что вы так пялитесь, не верите?

– Я никогда никому не верю, Джонни, – доброжелательнообъяснил Хольц. – Просто одним я не верю больше, а другим не верю меньше,вот и вся разница...

– Я – из которых? По вашим первым впечатлениям?

– А черт вас знает, – осклабился Хольц. –Я же не господь бог, чтобы вот так, с маху заглянуть вам в душу... Простоимейте в виду: я, если нельзя иначе, готов расстаться с пятью процентами изсвоей доли... вы правы, это именно та сумма, которой не жалко, которая не давитна алчность. Но сразу должен предупредить: не пытайтесь меня обмануть, если увас на уме что-то постороннее, при первом же финтея вас прикончу...

– Вот совпадение, – сказал Мазур, – в точности тоже самое и я собирался вам объявить...

– Прекрасно, – с непроницаемым лицом сказалХольц. – Теперь направо, сеньорита Кристина, прибавьте газку и резкосверните за угол... Нет, похоже, хвоста все же нет, я бы заметил раньше...

– Как это вы придумали с мопедом? – спросил Мазур чутьли не почтительно. – Ловко...

– Голову нужно иметь на плечах, – ответил Хольц не безсамодовольства. – Теперь направо, налево за угол...

Мазур не стал сообщать этому осколку кригсмарине, что ихмысли шли параллельными курсами – черт с ним, пусть почувствует свое арийскоепревосходство, в таких случаях люди чуточку расслабляются, бдительностьтеряют...

Кристина, подчиняясь указаниям Хольца, остановила машину,они вышли и еще минут десять петляли по закоулкам. Наконец немец мотнул головойв сторону одного из домов:

– Вон туда.

Дом был трехэтажный, кирпичный, обшарпанный, явнопребывавший в упадке. Вообще, квартальчик, сразу видно, не из фешенебельных –не район притонов, но пристанище бедняков, перемешанных с криминальной мелочью:мусор валяется прямо на тротуаре, на углу торчат две девки характерногооблика,масса других примет...

Должно быть, те же мысли пришли в голову и Кристине. Онанедоуменно подняла брови:

– Я полагала, вы снимите домик... Как-никак денег я вам даладостаточно...

Хольц с непроницаемым видом покосился на нее:

– Здесь, понимаете ли, надежнее. Во-первых, людиопределенного пошиба, вроде меня, в таких кварталах насквозь привычны и невызывают никакого интереса – еще один смутныйбродяга, коего по здешнему кодексучести не принято особенно расспрашивать... Во-вторых, любые нездешниешпикиочень быстро бывают здешним людом засвечены– и об их нескромных расспросах согласнотому же кодексу чести принято немедленно сообщать объекту расспросов...

– Неплохо, – с искренним одобрением сказалМазур. – Чувствуется школа выживания в непростых условиях...

– Сорокалетняя, – с гримасой вместо улыбки ответилХольц.

Вот и гадай тут – то ли он насквозь понятенребятам вродеМазура, либо это талантливая маска, ничего общего не имеющая с реальнымположением дел...

– Интересно, – стараясь придать себе гордый инезависимый вид, сказала Кристина. – Что же в таком случае те, кто насвидит, о нас троих думают?

– Ничего сложного, – с ухмылочкой ответил Хольц. –Что два здешних обитателя снялисговорчивую девку и ведут домой для нехитрогоупотребления. Право же, это отличная маскировка. Картина для этих мест обычная,никто и ухом не поведет...

Они поднялись по крутой лестнице, кривой, как турецкаясабля, взобрались на третий этаж, прошли по темному коридору, насыщенномуразными неаппетитными запахами, оказались перед обшарпанной дверью без номера.

Неуловимым движением Хольц вырвал из-под рубашки пистолет –довольно приличную аргентинскую копию одной из моделей «Беретты», Мазур вмигопределил по надписям на кожухе затвора – повернув ключ в замке, распахнулдверь, отпрянул в сторону, ненадолго прислушался, держа пушку дулом вверх, прянулвнутрь,с порога бдительно обозрел единственную комнату, заглянул в кухоньку. Спряталоружие, кивнул дорогим гостям, приглашая войти. Судя по ухваткам, мужик и всамом деле был бит жизнью.

Мазур откровенно огляделся. Ничего примечательного – дешеваямеблированная комната, стандартный приют для бродяги с парой монет в кармане...

– Эй, эй! – сказал он без всякого возмущения. –Это к чему?

Пистолет вновь оказался у Хольца в руке, он старательно иумело держал Мазура на прицеле. Мазур, конечно, мог моментально сломать блудливуюрученьку или просто выбить оружие, но предпочел не спешить.