– Ты чувствуешь запах?

– Да, – прошептала я.

В моей голове зазвучал голос:

– С Аматеоном я велела тебе торопиться, но ты свернулас поспешного пути и выбрала долгую дорогу. Ты рисковала потерять то, что тебедорого.

– Гален, – прошептала я.

Руки Айслинга выпустили меня, но я сама в него вцепилась,почувствовав внезапную слабость.

– Теперь я говорю тебе, что это должно подождать, илиты снова потеряешь.

– Дойл...

– Мрак нельзя утратить, поскольку он всегда с нами, ноесть более уязвимые стихии. Торопись.

– Кто? – спросила я.

– С кем ты говоришь? – спросил Айслинг.

– Торопись, – повторил голос у меня в голове иисчез с последним дыханием аромата роз.

– Где?! – спросила я.

Ответ пришел без слов. Нечто похожее на чувство, охватившееменя, когда я сказала Холоду, что Галена нельзя отправлять на поиски Дойла водиночку. Но сейчас это была не паника, а уверенность. Я просто знала, куда мненужно бежать. Ни сомнений, ни раздумий, просто знание.

– С кем ты говоришь? – снова спросил Айслингдрожащим, почти испуганным голосом.

– Я не боюсь дотрагиваться до тебя, – сказалая, – но сейчас не время. Нам нужно как можно быстрее попасть в тронныйзал.

– Почему? – Гален встал, все еще непринужденнопридерживая доктора Поласки, как касался бы другого сидхе. Женщина смотрела наменя так, словно впервые увидела.

– Почему все вокруг пахнет цветами? – спросилаона.

Я качнула головой и крикнула Риса, направляясь к коридору.Страж появился у поворота, бросив на время экспертов, полицию и тела.

– Отпечаток Душистого Горошка нашли там, где его не должнобыло быть, но возможно, какой-то сидхе использовал магию, заменив ее отпечаткомсвой. Посади ее в клетку, только без грубости, пока мы с этим не разберемся.

– Но...

– Не спорь, Рис, просто сделай.

Его лицо приобрело редкое для него высокомерно-холодноевыражение.

– Как прикажет принцесса.

– У меня нет времени нянчиться с твоим самолюбием, Рис!

Я побежала. Не зная почему, я помчалась по коридору, с егопятнами блистающего мрамора среди серого камня, будто вкраплениями самоцветов вматеринской породе.

Холод и Гален бежали по бокам от меня. Мистраль – за нами попятам, а остальные следом. С нами было меньше десятка стражей, но число сейчасничего не решало. Происходило что-то жуткое, и главным было успеть вовремя. Явспомнила, как в моей комнате появилось зеркало, когда я пожелала взглянуть насебя в меховом пальто. Переходя на самый быстрый бег, на какой была способна, япрошептала: "Нам нужно сейчас же попасть в тронный зал!" Несколькосекунд ничего не происходило, а потом камни поехали у меня под ногами. Я незамедлила шаг, не стала останавливаться, не споткнулась – просто верила, чтоситхен приведет меня туда, куда мне нужно. Я бежала, а мир теки изменялсявокруг меня, серый камень перетекал в белый мрамор, словно стены стали жидкими.Потом мы бежали по земле, сухой, вытоптанной, мертвой. Я успела узнать бассейни фонтан напротив огромных двойных дверей в приемную перед тронным залом, носейчас фонтан оказался в центре огромного сада во французском стиле. А раньшетам был только пустой коридор.

Кристалл и стражи, которых я послала к королеве сопровождатьпленников, стояли посреди этого сада и испуганно на меня смотрели. Я не знала,что в этом саду так перепугало Кристалла, и не стала спрашивать. Меня обуревалпанический страх, адреналин играл в венах, как хорошее шампанское. Двойныедвери открылись сами по себе. Сердцебиение так ускорилось, что я задыхалась. Ядержалась на ногах и бежала, преодолевая боль в боку.

Вьющиеся розы приемной, наполнявшие ее тьму алыми бутонами,извивались и расползались перед нами, словно гигантские шипастые змеи. Я летелакак на пожар, и розы даже не попытались нас задержать. Последние двери былипрямо перед глазами. За ними находился тронный зал.

Я прошептала: "Откройтесь", – и двериоткачнулись внутрь. Я вбежала из сумрака роз в сияние двора и споткнулась,почти ослепнув от контраста яркости. Ничего не было видно, кроме заливавшеговсе света и смутных полутеней. От изнеможения у меня перед глазами вспыхивалибелые и серые звезды. Сквозь грохот крови в висках я слышала крики королевыАндаис.

Я заорала:

– Остановитесь! – На крик ушел весь остававшийся влегких воздух, и Гален поймал меня за руку, а то бы я упала. Зрение постепенновозвращалось ко мне.

Двор был принаряжен как для бала, а может, для торжественныхпохорон. Много черного, много серебра, россыпи драгоценностей.

Андаис стояла на ступенях к трону и в упор смотрела на меня,на нас. Баринтус, стоявший у подножия лестницы, повернулся так, чтобы видеть инас, и королеву. В этот миг я поняла, что происходит, но не почему. Почему –было мне не важно.

– По какому праву ты препятствуешь мне броситькому-либо вызов, племянница? – В ее голосе было столько гнева, что самвоздух вокруг меня загустел. Она была Королева Воздуха и Тьмы. Она могласделать воздух таким плотным, что мои смертные легкие не смогли бы им дышать.Таким способом она меня чуть не убила прошлой ночью... или уже позапрошлой?

– Я прошу личной аудиенции, тетя Андаис. – Я едвавыговаривала слова, и если бы Гален не держал меня за локоть мертвой хваткой,ноги могли бы подогнуться подо мной. Сверхъестественный дар и магия – штукихорошие, но так бегать я не привыкла.

Она улыбнулась.

– Меня не просят стоя, Мередит. – Королева прошлак трону, длинная черная юбка тянулась за ней покровом темноты. Она отработаннымжестом расправила юбки, раскинув их изящным полукругом. Цвет ткани оттенялвеликолепие белой кожи и черных волос, трехцветно-серых глаз с выразительныммакияжем. Бриллианты и полночно-синие сапфиры украшали ее шею и обтянутоеперчаткой запястье.

Я упала на одно колено. Гален помог мне сделать этограциозно и склонился рядом со мной. Все пришедшие со мной сделали то же самое.

– Я молю об аудиенции, тетя Андаис, Королева Воздуха иТьмы.

– Почему вы с Галеном покрыты кровью?

– Мне многое нужно рассказать, моя королева, но частьиз этого лучше было бы поведать с глазу на глаз.

– На тебя совершили еще одно покушение?

– Не на меня, нет.

Она мотнула головой, словно у нее над ухом жужжало насекомоеи она пыталась его отогнать.

– Ты говоришь загадками.

– Я выскажусь яснее наедине.

– Тогда сначала уладим дела публичные, – заявилаона и указала на Баринтуса, стоявшего на прежнем месте. – Кольцо призналоего, и ты помогла ему нарушить данный мне обет.