Ювелир, затратив вдесятеро меньше времени, чем Мак, спомощью сугубо профессиональных методов изучил предмет и заверил, что они имеютдело со слитком чистейшего золота, чья стоимость… Глэрд не велел ему продолжать– он и сам отлично разбирался, сколько может стоить слиток высокопробногозолота величиной с мужской кулак. Сумма получалась приличная даже для вполнезажиточного глэрда.

Таким образом, в головоломной загадке моментальнообнаружились и приятные стороны. В ту же ночь глэрд Рейт, его племянник иверный дворецкий, погасив все лампы, засели в «доспешной зале», на всякийслучай вооружившись до зубов и прихватив все отыскавшиеся в замке божественныекниги, числом полторы (не часто, увы, в сем замке обращались к писаниям святыхмудрецов, и полторы-то еле наскребли…).

Примерно за полчаса до полуночи зеркало, насколько удалосьрассмотреть в лунном свете, помутнело, покрылось странными огоньками,мерцающими и кружащими, минут через несколько все они погасли, а туманрассеялся – и по ту сторону зеркала обнаружилась непонятная фигура, укутанная вбалахон с капюшоном, освещенная слабым источником света так, чтобы ее быловидно. В нее едва не пальнули сгоряча, но опомнились – кто, кроме этогосоздания, мог положить сюда золото? Чистейшее и на приличную сумму?

Неприятным голосом, не вполне похожим на человеческий –глэрд особо отмечал это обстоятельство, хотя и не мог объяснить, в чем жеотличия, – фигура вполне членораздельно и внятно попросила их не пугаться,заявив, что является существом из плоти и крови, не имеющим ничего общего снечистой силой, и намерена заключить взаимовыгодное соглашение вроде торгового,а в знак серьезности своих намерений и дружелюбия уже выплатило маленькийзадаток.

Слово «задаток» глэрду весьма понравилось, а еще большепривлекало то, что слиток золота величиной с кулак существо небрежнопоименовало «маленьким». Перспективы открывались интереснейшие. Расхрабрившись,глэрд велел спутникам убрать подальше оружие, а загадочного гостя в балахонепригласил выйти из зеркала, присесть за стол, как принято меж благороднымилюдьми, и обсудить все по-деловому, а не на ногах, подобно продающим коровупростолюдинам. Гость вышел, предупредив предварительно, что он на той сторонене один, и в случае какого-нибудь коварства за него отомстят молниеносно инадежно. (Что, между прочим, свидетельствовало о некоторой осведомленностисущества о человеческой природе и психологии.) Глэрд и не помышлял о каких-токоварных ходах: дело было не только в золоте, он слишком хорошо понимал уже,что создания, способные забросить на нашу сторону из Зазеркалья слиток золота,могут, пожалуй что, набросать оттуда и каких-нибудь зажигательных снарядов в самыйнеожиданный момент. Да и разглядел уже, что зеркальное стекло исчезло начисто,что на той стороне нет уже отражения зала, зато в полумраке шевелятся смутныефигуры, направив в их сторону дула и жерла.

Уселись тут же, в зале. Глэрд так и не видел ни лица гостя,ни хотя бы кончика пальца, но тот, по крайней мере, мог сидеть, как человек, аизъяснялся вполне вразумительно, лексикон его был богат, речь – гладка. Поразмышлении глэрд вынужден был признать, что, не видя собеседника, а лишьслыша, принял бы его за обыкновенного образованного человека, а то и дворянина.То, что голос загадочного гостя был скрипучим и каким-то не таким, картину непортило – в конце концов, глэв Гюсан, которому искусные лекари вставилисеребряную трубку в развороченную картечью на войне глотку, хрипел и скрипелпри каждом слове не в пример диковиннее, а вот поди ж ты, привыкли и научилисьпонимать…

Вскоре выяснилось, что незнакомец в балахоне – своего родакупец, но не простой, а высокопоставленный, что-то вроде старшины Сословия Мери Весов, если переводить на привычные мерки, а с подобным купеческим сановникоми дворянину сидеть за одним столом не зазорно. И дело его опять-таки насквозьзнакомое: означенный субъект «по ряду причин, излагать которые было бы слишкомдолго и сложно», намеревался проложить через «доспешную залу» глэрда нечтовроде торгового маршрута, за что, конечно же, готов был платить владельцуданного места, как принято в цивилизованном обществе. По его заверениям, место,откуда он вышел, было не какой-то там магической страной или обиталищемнечестивых демонов, а обыкновенным миром, таким же, как Талар или Сильвана, норасположенном в пространстве так заковыристо, что он, гость, и сам толком непонимает, как это можно объяснить обыкновенными человеческими словами,поскольку, к тому же, не обременен особой книжной ученостью, предпочитаяторговые дела.

Глэрд и сам не особенно требовал научных объяснений –его гораздо больше интересовали материальные вопросы. Он быстренько смекнул:очень похоже на то, что какие-либо другие зеркала загадочного гостя неустраивают, что именно это, в замке, ему позарез необходимо. Как с Кантарийскимперевалом: нет в округе другого места, где было бы так удобно проложить большуюдорогу, нет, хоть ты тресни, и тому, кто вознамерился бы сделать крюк, пришлосьбы отмахать добрых две сотни лиг. Вот и платят купцы соответствующую пошлинублагородному глэву, на чьих родовых землях помянутый перевал расположен,кряхтят, жалуются, но платят, никуда ведь не денешься, поедешь в обход – ещебольше затратишь…

С этой точки зрения глэрд и повел дальнейшую беседу.Существо в балахоне мысли Рейта уловило моментально – и весь последующийразговор представлял собою банальнейший торг. Глэрд боялся продешевить, асущество, хоть и издавало звуки, вполне соответствующие кряхтению, хоть ипорывалось пару раз, совершенно как опытный таларский купец, убраться восвояси,но все же не очень торопилось, подтверждая тем самым первоначальные догадкиглэрда, что особого выбора у загадочного гостя-то и нет. После демонстративныхвскакиваний и прощаний, после торга и взаимных обвинений в чрезмерной алчностидело все же начало понемногу налаживаться. К рассвету ударили по рукам – чистов переносном смысле, поскольку конечностей гостя глэрд так и не увидел, о чемне особенно и сожалел: а зачем, собственно? Какая разница, как выглядитконечность, протягивающая тебе золото?

И по тропе двинулись караваны… В течение двух лет деловыепартнеры с той стороны появлялись из зеркала строго по своему расписанию – одинраз в одиннадцать дней, которое не нарушили ни разу. Число путешественников,наоборот, не было чем-то незыблемым и неизменным: как правило, от семи додесяти, а иногда с ними были один-два тяжело навьюченных ящера. Всякий раз ониуспевали от заката до рассвета проделать путь со своей поклажей от замка глэрдадо морского берега и обратно (иногда кто-то из них уплывал с грузом на корабле,иногда – нет). Поскольку маршрут этот пролегал по землям глэрда и его вассала,малолетней гланфортессы, где чужие появлялись крайне редко (а ночью и свои неболтались под звездным небом), тайну удавалось хранить надежно.

Откуда взялся корабль, на котором увозили грузы, глэрд неимел представления. Ему просто сообщили, что корабль придет, и посоветовалиарендовать у юной дворянки единственный подходящий для импровизированнойпристани участок на многие мили побережья. (Сам он, обдумав все, высказалпредположение, что стал не первым и не единственным из таларских жителей, ктоналадил с «балахонщиками» торговые дела.) Как же иначе, если на корабле былисамые натуральные люди?