Я встала, посмотрела в окно, тяжело вздохнула и пошла искатьТома и Пег. Они все еще сидели на кухне, и глаза у обоих были красные. Пегсконфуженно посмотрела на меня и спросила:

— Не хочешь выпить?

— Это вряд ли поможет.

— Где она?

— Уснула на диване. Не стану будить ее к обеду. За этидни ей тоже здорово досталось. Пусть отоспится.

— Хотите, я отнесу ее в кровать?

— Спасибо, Том, это хорошая мысль. Пожалуй, и я лягу.Мне это тоже не помешает…

Я с трудом поднималась по лестнице. Том шел впереди с Сэм наруках, поникшей, словно тряпичная кукла, а замыкала шествие Пег. Хотелосьпопросить ее подтолкнуть меня в спину — до лестничной площадки было так далеко…

Я не раздеваясь упала на кровать, и Пег пришла, чтобы помочьмне снять серое платье.

— Не могу пошевелиться, Пег.

— Знаю. Только сними платье, а потом лежи скольковлезет.

Я кряхтя стащила с себя платье и рухнула в постель. Пока Пегзадергивала шторы и выключала свет, сон сморил меня так же внезапно и так жебыстро, как и Сэм.

Я почувствовала удар штыка. Кто-то пытался убить меня,молотил кулаками, мне раздирали спину, вспарывали живот, вытягивали жилы… Обоже, спаси меня, кто-нибудь, помогите, пожалуйста…

Хотелось проснуться, вырваться из кошмара, спрятаться отболи. Я очнулась слабая, измученная и попыталась взглянуть належавшие рядомчасы. Но стоило поднять голову, как меня скрутила та же боль. Она вцепилась мнев спину и пронзила насквозь, до самого живота, словно чья-то рука вырывала изменя внутренности. Я закричала, и в комнату тут же вошла Пег. Когда больотступила, я с трудом перевела дух.

— Джилл, что с тобой? Я слышала… О боже, тебе плохо?

— Уже легче. — Я попробовала сесть, и боль сновараспорола меня, заставив схватиться за простыню и закорчиться как червяк.

— Не двигайся. Я позвоню доктору. Как его фамилия?

— Морз. Номер телефона в книжке на кухне. Скажи ему… Ядумаю, у меня схватки… Скажи ему… — Тут боль вернулась снова. Я лежала накровати, пытаясь справиться с приступами и не удариться в панику, и ждалавозвращения Пег.

— Он велел сию же минуту везти тебя в больницу. Сможешьдойти до машины?

Я попыталась подняться, но не смогла даже сесть, толькоперекатилась ближе к краю кровати. На простыне расплывалось кровавое пятно.

— Боже мой… О господи, Пег…

— Успокойся, Джилл. Я позвонила Тому, он побудет с Сэм,а заодно поможет тебе спуститься.

Я откинулась на спину. Боль не давала раскрыть рта. Пег токуда-то исчезала, то появлялась снова, а боль пронизывала меня, выворачиваланаизнанку, поднимала и швыряла на острые скалы. Я хотела взять Пег за руку, ноне могла пошевелиться. А затем в дверях появился Том Барди. Он подошел ко мне,поднял вместе с одеялом и понес вниз, к машине Криса. Я заметила, что Том и Пегобменялись взглядами, и, должно быть, потеряла сознание, потому что, когда явновь открыла глаза, надо мной горели тысячи огней, стоял невообразимый шум,суетились какие-то люди, звякал металл, и я чувствовала, что сплю и в то жевремя куда-то лечу, поднимаюсь над лампами, над людьми и парю между мирами. Янемного полетала, а затем… о господи… О боже мой… Они снова рвут меня на части…убивают меня… О боже… Крис… Пег… пожалуйста, остановите их… Я не могу этоговынести, не могу, не могу… Я не могу… И все рухнуло куда-то в темноту.

Я очнулась в незнакомой комнате, почувствовав, что менявот-вот вырвет. Оглянувшись, я увидела Пег, а затем все померкло. Творилосьчто-то странное. Пег то возникала, то растворялась во мраке. Кто-то лежал впостели, утыканный капельницами, обвитый трубками… Я ясно видела эту женщину,однако не могла вспомнить, кто она такая. Надо бы спросить, но я не могла. Яслишком устала… слишком устала…

О господи, как все болит внутри…

— Пег… Что случилось? — Я повернулась к ней… Мойживот… Он плоский… Малыш… — Пег… Пег… Мой ребенок… — Но я уже знала. Я знала,что случилось. Младенец умер.

— Лежи, лежи, Джиллиан. Ты долго была без сознания.

— Это неважно. — Рыдания душили меня, делая больневыносимой.

Потом я спросила, сколько времени.

— Два часа.

— Дня?.. Боже мой…

— Ага, Джилл… Знаешь, сегодня вторник…

— Вторник… О господи!

Входили и выходили медсестры, появлялась и исчезала Пег, ишло время. Не из-за чего было волноваться, не о чем думать. Сэм осталась дома сПег и миссис Джегер, а Крис и малыш умерли. Больше ничего не могло случиться.Ни с кем. Ни с Крисом, пи с ребенком, ни с Сэм, ни со мной. Абсолютно ничего.

Наверное, Пег еще раз звонила в Нью-Йорк, потому что впалате снова появились цветы от Хилари, Гордона и «Джона Темплтона ссотрудниками». Еще одни похороны. Только на сей раз это меня не тронуло. Мнебыло на все наплевать.

Я сделала открытие: в этой больнице женщин, потерявшихдетей, помещали в одно отделение с роженицами. Как ни странно, это считалосьодним из наиболее выдающихся достижений современной медицинской психологии. Покоридорам туда и сюда возили младенцев, слышался детский плач. И ты начиналажалеть, что осталась в живых.

Мне рассказали, сколько весил мой ребенок, какого он былроста, какая у него была группа крови и сколько он прожил. Семь часов двадцатьтри минуты. А мне так и не довелось увидеть его. Это был мальчик.

К концу недели я немного окрепла, и меня решили выписать ввоскресенье. Как бы то ни было, надо возвращаться домой. Пег пора уезжать.

— Я останусь еще на неделю.

Нет, не останешься. Ты и так задержалась, пока возилась сомной. Слишком много несчастий свалилось на мою голову.

— Не преувеличивай. Я остаюсь.

— Послушай, Пег, я позвоню в агентство и наймупомощницу. По закону я имею право еще три недели бить баклуши. Ты ведь несможешь оставаться со мной все это время, правда? — Тут Пег заколебалась,и мы заключили компромисс. Она останется до среды.

В воскресенье меня выписали вместе с полудюжиной девчонок,любовно глядевших на своих младенцев, завернутых в одеяла пастельных тонов. Пеготвела меня к машине, я выхватила из рук медсестры чемоданчик с моими вещами,плюхнулась на сиденье и выпалила:

— Давай, Пег, поехали отсюда ко всем чертям! Она нажалана газ, и мы помчались в сторону Сакраменто-стрит.

Дом был в идеальном порядке. Пег Ричарде обладаланечеловеческой работоспособностью. Сэм встречала меня у дверей с букетикомцветов, сорванных в саду. Как хорошо снова оказаться с ней рядом! Япочувствовала раскаяние, потому что в больнице редко думала о дочке. Казалось,даже ее судьба перестала меня волновать. Но это только казалось, моя милая,ласковая Сэм…