Как нетрудно догадаться, эта речь была встреченааплодисментами всех монахов, а Клемент для забавы усердно и звонко хлопал поягодицам Жюстины.

Только тогда несчастная в полной мере ощутила весь ужассвоего положения. Она упала в ноги Северино и, как обычно, употребила всекрасноречие своей отчаявшейся души, самые обильные и горькие слезы омыли коленимонаха, и чтобы смягчить этого монстра, она не жалела никаких сил. И к чему жеэто привело? Разве она еще не поняла, что слезы служат побудительным средствомдля распутников? Неужели она еще. сомневалась, что все ее усилия умилостивитьэтих варваров только сильнее подогревают их?

— Довольно, — сказал настоятель, грубо отшвырнувее, — начинаем, друзья мои! Пусть эта потаскуха познакомится с нашимиправилами приема, и пусть не избежит ни одного из них.

Образовался круг из шести монахов, и каждый имел при себедвух девушек и одного мальчика; Жюстину вытолкнули в середину, и вот что ейпришлось исполнить, когда она совершала три ритуальных круга, которые прошли иее новые подруги, оказавшись впервые в этом доме.

Первым был Северино, возле него находилась пятнадцатилетняядевушка, тридцатидвухлетняя женщина и юноша шестнадцати лет.

Следующим был Клемент, окруженный двадцатилетней девицей,женщиной двадцати пяти лет и тринадцатилетним мальчиком.

За ним по кругу расположился Антонин вместе с двумядевушками четырнадцати и восемнадцати лет и восьмилетним ганимедом.

Амбруаз сидел в окружении девочки десяти лет,восемнадцатилетней красотки и долбильщика двадцати двух лет.

Рядом с Сильвестром были: двадцатилетний долбильщик,тринадцатилетняя девочка и сорокалетняя женщина.

Жером имел при себе пятнадцатилетнего педераста, тогосамого, которого мы уже видели в церкви во время исповеди Жюстины, и двухдевочек — тринадцати и восьми лет.

Жюстину ввела в круг полная женщина двадцати шести лет ипредставила ее каждому монаху, обе они были обнажены.

Жюстина приблизилась к Северино, который поглаживал ягодицыдевочки, чье влагалище возбуждал юный педераст; женщину постарше настоятельзаставил сосать член юноши, а собственный вставил в рот Жюстине, предварительнооблизав ей заднее отверстие.

Она перешла к Клементу, который забавлялся тем, что хлопалпо ягодицам двадцатилетнюю девушку, щипал зад другой и предоставил своемунаперснику возбуждать себя; Жюстина подставила свой зад, Клемент облобызал егои обнюхал ее подмышки.

Затем наша героиня подошла к Антонину, который тискал обеихсвоих девушек и которого сократировал юноша: он пососал клитор Жюстины.

Она перешла в руки Амбруаза; он сношал мальчика, сжимаякаждой рукой по заднице: Жюстина потерлась ягодицами о его лицо.

Сильвестр, грубо теребивший зад одной женщины и влагалищедругой и принимавший в свои потроха инструмент долбильщика, обследовал языкомрот, вагину и задний проход Жюстины.

Жером, заключивший в объятия пятнадцатилетнего ганимеда идержавший один палец в заднем отверстии семилетней девочки, другой — вовлагалище тринадцатилетней, вставил свой жезл в рот Жюстине.

После этого начался следующий обход.

Теперь ганимеды сосали монахов, а девушки, вставши на табуреты,прижимались к их лицам седалищами. В таком положении Северино приоткрыл ягодицыЖюстины и заставил ее исторгнуть непристойный звук.

Клемент сунул ей в зад палец и массировал в продолжениенескольких минут задний проход.

Антонин несколько раз коснулся членом края ее вагины и резкоотдернул его. Амбруаз ввел свой орган ей в зад и через три толчка вытащил.Сильвестр вошел в ее влагалище, но неглубоко, чтобы только удостовериться в еедевственности. Жером, чтобы не искушать себя, быстро обследовал фаллосомпоочередно задний проход, влагалище и рот.

Наконец монахи приступили к третьему ритуалу,предполагавшему настоящее совокупление.

Северино содомировал пятнадцатилетнюю девчушку, котораяжалобно стонала под двойным натиском, так как его тоже сношал шестнадцатилетнийюноша, а он восторженно и сильно хлопал по ягодицам тридцатилетней женщины:когда подошла Жюстина, он укусил ее за задницу.

Клемент сношал в рот мальчика, его порола розгамидвадцатипятилетняя девица, а другая демонстрировала ему свой зад: он велелЖюстине облизать ему задний проход, затем поцеловать его в губы, а в заключениенаградил ее парой пощечин.

Антонин обрабатывал маленькую вагину четырнадцатилетнейдевочки и осыпал ударами зад восьмилетнего мальчика, другая девушка прижималасьвлагалищем к его лицу: он до крови укусил левый сосок Жюстины и выдал ей шестьувесистых шлепков по ягодицам, следы которых не сходили три дня. При этом онсовершал такой мощный толчок, будто хотел пронзить девочку насквозь, бедняжкаиспустила крик, Антонин, не желая кончать, тотчас извлек свой залитый кровьючлен; чтобы утешить израненную и плачущую девочку, он ее выпорол, и церемонияпродолжалась.

Амбруаз содомировал десятилетнюю девочку, заставив своегоюного наперсника сношать себя и терзал ягодицы старшей девушки: он, непрекращая своего занятия, нанес Жюстине двадцать пять ударов бичом.

Сильвестр, пристроившись сзади, сношал во влагалищесорокалетнюю женщину, она испражнялась на корешок его члена, а он в это времяумудрялся впиваться языком в глубины просторного влагалища второй женщины,которая, широко раздвинув бедра, лежала перед ним. Когда к нему подвелиЖюстину, он, как разъяренный пес, набросился на ее вагину и искусал ее докрови. Оргазм злодея сопровождался нечеловеческим ревом, но он поменял храм и сбросилсемя в потроха самой старшей женщины.

Жером прочищал хрупкий зад восьмилетней девочки, сосал членпятнадцатилетнего педераста и щелкал по носу другую девочку постарше: он стакой яростью ущипнул соски Жюстины, что она едва не задохнулась от боли, чтобызаставить ее замолчать, он нанес ей несколько мощных ударов кулаком под ребра,и нашу героиню стошнило всем, что было у нее в желудке.

— А теперь, — заявил Северино, который потерялвсякое терпение, и его рассерженный фаллос, казалось, готов был пробитьпотолок, — перейдем к серьезным делам и отделаем эту сучку как следует.

С этими словами он согнул Жюстину пополам, уткнув ее головойв софу; две девицы крепко взяли ее за бока, а настоятель подвел к маленькомуочаровательному отверстию свое громадное стенобитное орудие, не увлажнив его,вошел внутрь и пробил брешь; несмотря на устрашающие размеры член вошел легко,почти без заминки, негодяй, вдохновленный таким удачным началом, поднатужился,и в следующий момент добрался до самого дна. Жюстина испустила пронзительныйкрик, но что он значил для злодея, который был вне себя от восторга? Кто,будучи пьян от сладострастия, заботится о чужой боли? Итальянцем овладел сзадикрепкий юноша, со всех сторон его окружили четыре голых женщины и представилиего взору обожаемый им предмет в самых разнообразных позах, и он наконециспытал бурный оргазм.