Небось отполировать когти стоит дешевле, чем постричься. Ктому же соседка Катьки Гвоздиной вдохновенно создала на моей головемелированное безобразие, ухитрившись состричь прядки почти под корень, так чтотеперь их остается только побрить!

– Маникюрша.

– В четыре часа вас устроит?

– Прекрасно, детка, ровно в шестнадцать я прибуду. Кстати, яу вас никогда не пользовалась ни массажем, ни сауной, ни солярием.

– Милости просим, – оживился невидимый собеседник, – ждем, унас лучшие специалисты, есть мануальный терапевт…

Я хихикнула, вспоминая Валечку, и прощебетала:

– А как цены? Радуют?

– Все для вас!

– Ну а сколько стоит массаж?

– Сто долларов час.

– Да-а, – протянула я, – ничего, это мне по карману, но, размассажист такой дешевый, отчего на маникюр жуткие цены?

– Разве тридцать долларов много?

– Ну, по сравнению с массажем, впрочем, ладно, просто яочень, очень не люблю бросать заработанные денежки на ветер, вы меня понимаете?

– Конечно, конечно, ждем в 16.00.

– Ждите, – милостиво разрешила я. – Приду.

– Ваша фамилия, пожалуйста.

– Зачем?

– Записать вас.

– Лучших клиентов следует знать в лицо!

– Обязательно узнаю, как только придете, – пообещаладминистратор или администраторша.

Всю дорогу я гадала, мужчина или женщина отвечает в «Митико»на звонки. Но увиденное существо не развеяло мое недоумение. От пояса вниз оновыглядело по-мужски: узкие бедра были упакованы в обтягивающие кожаные штаны,на ширинке которых всеми цветами радуги переливались пуговицы, сделанные то лииз хрусталя, то ли из стекла. Насколько я понимаю, ни одной женщине не придет вголову притягивать к себе взгляды таким образом, скорее уж она обтянет грудьтесной кофточкой. Чем гордимся, то и подчеркиваем. Да и ботинки, казалось,принадлежат представителю сильного пола – огромные, тупорылые, на невероятнойподошве, толщиной примерно сантиметров десять. Зато от пояса вверх «нечто»походило на женщину: яркий бирюзовый свитер с люрексом, длинные волнистыекаштановые волосы, собранные в кокетливый хвостик. Ярко накрашенные глаза икрохотная бриллиантовая точка в одном ухе.

Усевшись за столик, я вытянула перед улыбающейся Танечкойруки. Маникюрша глянула на мои ногти, но, даже если и подумала что-тонехорошее, вслух с самой милой гримаской произнесла:

– Ну и какой маникюр будем делать?

– Он бывает разный?

– Конечно. Французский, классический, нагелпирсинг,татунагел…

Ага, «нагел» по-немецки ногти. Значит, вденут колечко илиразукрасят ноготь татуировкой. Но это, пожалуй, не для меня… И вообще, опытнаяТанюша, окинув посетительницу оценивающим взглядом, тут же, естественно,поняла, что я не являюсь завсегдатаем модных салонов и бутиков, поэтому нестану ничего из себя изображать.

– Понимаете, – тихо сказала я, – вообще-то я редко занимаюсьсобой!

– Это зря, – ответила Танюша, вытаскивая пилочки.

– Работаю учительницей, все недосуг.

– Зачем же вы к нам пришли? Тут жутко дорого! У меня мама вшколе работает, знаю, какая у вас зарплата. Давайте сделаем так. Скажите навыходе Саше…

– Кому?

– Ну Сашеньке, администратору, что у вас на руке дикаяаллергия, и я посоветовала прийти через неделю…

– И что?

– А я вам дам телефончик своей подружки, она в обычнойпарикмахерской сидит и за сто рублей вам такие ногти сделает!

– Прямо как вы?

– Даже лучше, – усмехнулась Таня, – здесь цену задираютиз-за того, что все клиенты богатенькие, такие ни за что не пойдут туда, гдепростые люди обслуживаются. И что вас сюда привело?

Я достала из сумочки фотографию и показала Танюше.

– Мать одного из учеников посоветовала, вот она.

Таня посмотрела на снимок.

– А, я ее знаю, она раз в две недели ходит к Светке головупоправлять.

– Маникюр не делает?

– У Наталии Львовны обслуживается, – сухо ответила Таня.

– Вот рядом с Леной женщина, ее вы тоже видели?

Девушка поморгала круглыми, совершенно совиными глазами:

– Вроде встречала где-то. А вам зачем?

Я вздохнула:

– Эта дама предложила мне заниматься частным образом сосвоими детьми, посулила большие деньги, целых пятьдесят долларов за час, а я,дура старая, потеряла ее визитку, вот только фото и есть. Честно говоря, янадеялась, что она ваша постоянная клиентка…

Танюша спрятала инструменты.

– Полсотни баксов отличный заработок, моей маме больше старублей за урок никто не платит!

Я вздохнула:

– Вот поэтому и я приехала сюда, а маникюр так, для отводаглаз.

– Где же я ее видела? – бормотала Таня. – Определенно, язнаю эту тетку… Вот что, посидите.

Схватив снимок, она исчезла за матовой дверью с табличкой,на которой золотом горели слова: «Только для обслуживающего персонала».

От скуки я принялась разглядывать зал. Огромное помещение смножеством окон было слишком ярко освещено. Парикмахерши, все как на подбормолоденькие девочки с невероятными, экстремальными стрижками, двигались вокругклиенток, словно танцуя. Инструменты у них крепились на поясе, в специальныхячейках. Впрочем, посетительниц было немного, я насчитала только трех. Из угладоносились звуки тихой музыки, пахло хорошими сигаретами и французскойпарфюмерией.

Дверца хлопнула, вернулась Танюша. Ни слова мне не говоря,она подошла к тощенькой черноволосой девчонке с бритым затылком и показала ейфото. Мастерица сдула со лба несуразно длинную челку и замахала руками.

– Точно, – воскликнула маникюрша, – то-то она мне все времязнакомой казалась!

Быстрым шагом Танечка подошла к столику, вернула мне снимоки сообщила:

– Это не клиентка, а врач.