– Меня на работу взяли, когда Светкаприехала. Руфька цельными днями пропадала, то у ей спектакль, то репетиция, тогастроль, я за девкой глядела. Светка мне усю ихнюю семейную историю ивыложила, родственная очень, фоток полно в альбомах, Света про кажного знала иболтала про то, че не видела. Ну как ейный прадедушка Франю и Руфь на улицувыпер, как Франя в Морске жила, про Лизино детство. У ней любимое занятие былоо своих говорить. А уж Руфька ее любила! До слез. Я даже завистничала, у менятаких родственников нетуть. Только наломала Светка дров, с другой стороны, незнала ж она! Скумекал?

– Вы продолжайте, – кивнул я, –пока я без помех разбираюсь в ситуации. Вас в семейные тайны посвятила Света,она их хорошо знала.

Маша вытащила из рукава здоровенный клетчатыйносовой платок, шумно высморкалась и затараторила дальше. Я лишь качал головой,похоже, домработница плохо приглядывала за студенткой, но, с другой стороны, неводить же взрослую девушку за руку? Руфь в год, когда случился казус, снималасьсразу в двух картинах, ее дома практически не видели, Маша исправно убиралаквартиру, стирала, гладила, готовила обед, а Света утром уходила на занятия.Возвращалась девушка поздно и охотно рассказывала Маше о прошедшем дне.Домработница сразу сообразила: Светочка скучает по маме, Фране и Руфи, она непривыкла к одиночеству, хочет поделиться своими мыслями, и покорно слушалаподопечную. Света была мила, приветлива, никаких замечаний Маше не делала, иприслуга хорошо относилась к девушке. Правда, Машу частенько раздражало желаниеСветланы в очередной раз рассказать ей о юношеских годах покойной Франи.Домработнице хотелось спокойно посмотреть телик, и она тяжело вздыхала, увидав,как Света с горящими глазами вытаскивает пухлый семейный альбом. Но у девушкиделалось такое умоляющее выражение лица, что Маша бодро восклицала:

– Давай, начинай.

Света казалась простой, открытой, без камня надуше и черных тайн. Только, как выяснилось, Маша жестоко ошибалась.

Под майские праздники Руфь приехала домой ирадостно заявила:

– Все! Лето наше! Куда поедем отдыхать?Выбирай, Светочка! Я хорошо заработала, мы можем позволить себе любыеразвлечения.

– Я останусь дома, – прошепталаСвета.

– В Москве? – изумилась Руфь.

– Да.

– Солнышко, – стала упрашиватьдевушку актриса, – лучше поедем на море.

– Не могу.

– Почему?

– Да так! – туманно ответила Света.

– Ты влюбилась! – внезапнодогадалась Руфь.

Светлана опустила голову.

– Ерунда, – засмеяласьактриса, – расставание укрепляет чувства, складывай чемодан.

– Нет, – пролепетала Света.

– Деточка, это глупо, кавалер никуда неденется.

– Мы с ним хотим поехать в Сочи, –прошептала Света.

Брови Руфи поползли вверх.

– Вдвоем?

– Да.

– С мужчиной?

– Да.

Актриса вздохнула:

– Ну, понятно. Хоть познакомь нас, еслиотношения зашли так далеко, то…

– Мы вчера поженились, – брякнулаСвета.

Маша, присутствовавшая при разговоре, уронилачайник, а Руфь закричала:

– Что?!

– Я вышла замуж, – еле слышноответила Света.

– За кого?!

– Ты его знаешь, – лепеталаСветочка, – он замечательный, умный, талантливый, потрясающий,необыкновенный…

– Кто?! – окончательно потеряласамообладание Руфь. – Наш студент? Боже! Что бабка, что мать, что ты! Живоназывай имя! Надеюсь, парень не провинциал?

– Он взрослый, преподаватель.

Руфь с облегчением вздохнула.

– Сергей Зотов? С кафедры вокала?

– Нет. Анчаров Константин Львович, –еле выдавила из себя Света.

Руфь моргнула, потом медленно переспросила:

– Анчаров Константин Львович? Режиссер?

– Да, – закричала Света. – Мыобожаем друг друга, он в разводе. Все хорошо, и я беременна, на пятом месяце!Руфичка, вот оно, счастье.

Актриса уставилась на девушку, потомвсхлипнула и лишилась чувств.

Пышной свадьбы не устраивали. Маша, всю жизньработающая прислугой, усиленно пыталась скрыть свое удивление во времяпраздничного ужина. Было от чего обалдеть. На торжество, посвященное ужесостоявшемуся бракосочетанию, позвали всего дюжину гостей, и добрая половина изних оказалась родственниками. Во главе стола, как и принято, сиделиновобрачные. Руфь спешно велела сшить для Светы белое платье, и ее любимаяродственница выглядела нежным цветком. На фоне юной, красивой жены мужсмотрелся замшелым пнем. Маша пребывала в глубоком недоумении, ну по какойпричине можно было выскочить за уродливого, костлявого мужика, который даже ей,женщине средних лет, казался стариком? Константин Львович выглядел уродом,снять с него дорогой костюм, золотой перстень и белоснежную рубашку,взлохматить седые пряди, и получится натуральный деревенский дед. Почему Светавыбрала лешего? Из материальных соображений? Так Руфь не вечная, актрисаоставит все свое Светочке, на том свете ни квартира, ни дача, ни кольца сбриллиантами не нужны. Впрочем, Маша знала, Анчаров очень известный режиссер,следовательно, он будет занимать жену в спектаклях, а может, снимет в кино. НоРуфь тоже не последний человек в мире кулис, нет необходимости Светочке радихороших ролей подкладываться под страшилу. Что же двигает Светой? Маша теряласьв догадках.

Но еще более странными оказались гости. Насамых почетных местах сидели: бывшая жена Анчарова, две дочери КонстантинаЛьвовича и женщина, которая вроде тоже являлась ребенком Анчарова, но родила еене бывшая супруга, а какая-то другая тетка, и присутствующие считали еевоспитанницей. У всех на лицах играли самые искренние улыбки, все бабьеназывало Анчарова «папочка», и без конца кричали:

– Горько!

А еще сумасшедшая семья в едином порывезаявляла:

– Вот бы у Светочки родился мальчик, а тоу нас сплошное женское царство.