– Вы из старинного рода? – не удержавшись, полюбопытствовалФандорин, тщетно пытаясь обнаружить хоть какие-то признаки породы в обрюзгшейфизиономии и повадках банкира. – Кажется, у великого князя Михаила Николаевичабыл казначей князь Габунов. Вы, верно, из тех Габуновых?

– Нет, Николай Александрович, – с видимым сожалением покачалголовой Большой Coco. – Я, наверное, единственный на свете грузин совершенно некняжеского происхождения. Потомственный плебей. Но спасибо, что сказали об этомвашем князе. Может быть, я и сделаю его своим прадедушкой.

– Разве здесь не что-то вроде дворянского собрания? –понизил голос Фандорин. – Я читал, что это совершенно эксклюзивный клуб длятех, в чьих жилах течет голубая кровь.

– Зеленая, – поправил Габуния, натирая мелом кончик кия. –Плати пять тысяч в год, заручись рекомендацией одного из членов, и ты ужедворянин. Если без рекомендаций – тогда десять тысяч. Вы-то, НиколайАлександрович, здесь по полному праву. Мне собрали на вас досье, я знаю, чтород Фандориных известен с двенадцатого века. Хотите, дам рекомендацию в клуб?

– Благодарю, не стоит, – сухо ответил Фандорин, еще нерешив, как ему следует держаться с этим непонятным господином. По телефонуразговаривал, как человек дела, а теперь изображает из себя клоуна, о серьезномговорить явно не желает.

– Спи, Жужечка, спи, масюпусенька. – Долгий прицел, быстрыйудар – в лузу. – Умник, Coco. Получай трюфелечек… Конфетку не хотите? Зря, мнена заказ делают, самые мои любимые, – продолжал нести чушь Иосиф Гурамович. А вклуб правильно вступать не хотите. Что за название такое – «Педигри». Те, ктоанглийского не знает, думают, что тут собаководы или педерасты собираются.Некоторые даже на приглашение обижаются, или, как у нас выражаются отдельныеаристократы, берут в падлу. Администрация хочет поменять название на «Голубуюкровь». Но тоже получается двусмысленно.

Певица, допевшая длинную песню про упоительные вечера,объявила в микрофон:

– А теперь, по традиции, для нашего дорогого ИосифаГурамовича прозвучит его любимая песня «Сулико».

И, сложив руки на груди, запела:

Я могилу милой искал,

Но ее найти нелегко.

По залу пронесся шелест негромких аплодисментов. Габунияотложил кий, поклонился и сделал вид, что дирижирует оркестром.

– Ненавижу эту тягомотину, – пробурчал банкир Фандорину и,сложив губы розочкой, послал певице воздушный поцелуй. – Шиш тебе, а не стобаксов, коза драная.

– Послушайте, – тихо спросил Николас. – Зачем вы из себяшута строите? Вы ведь совсем не такой.

Иосиф Гурамович дерзкому вопросу ничуть не удивился, атолько покосился на магистра блестящим глазом.

– Во-первых, Николай Александрович, я отчасти и есть шут. –Он прошелся вокруг стола, выбирая позицию для удара. – А во-вторых, нельзяразочаровывать людей. Они от меня ждут определенного поведения, зачем же я будуразрушать имидж? Я, например, теннис терпеть не могу, а хожу играть. Ракеткойпо мячику еле попадаю. Но, как говорится, выигрывает не тот, кто хорошо играет,а кто правильно выбирает партнеров. Что сходит с рук толстому, смешному Coco,лупящему на барвихинском корте в сетку, не сошло бы с рук Иосифу Гурамовичу,который дерет всех в биллиард и покер. Это уже не для дела – для души. Я,Николай Александрович, никогда не проигрываю, даже если меня делают под сухую,как вчера на корте с… – Тут он назвал имя и отчество, от которых Николасвздрогнул – не шутит ли? Непохоже, чтоб шутил.

Неожиданно грузин повернулся к Фандорину всем своим тучнымтелом, посмотрел магистру в глаза и спросил:

– Николай Александрович, вы вообще-то кто? Николас заморгал.Что за вопрос такой? Или хитрый банкир снова придуривается?

– Нет, я знаю, что вы британский подданный русскогопроисхождения, продолжил Иосиф Гурамович, – что вы специалист по русскойистории, что позавчера прилетели, остановились в «Интуристе» и собиралисьпоработать в архиве. Я ведь говорил, мне собрали на вас досье. Но там нетничего такого, из-за чего Седой стал бы напускать на вас самого Шурика. Значит,досье можно спустить в унитаз, самого главного про вас там нет. Кто вы? Судя потому, что вы сами на меня вышли, вы не прочь мне об этом рассказать.

Неужели Большой Coco ничего не знает? Не может быть.Прикидывается.

– Седой? Какой Седой? – осторожно спросил Фандорин.

Габуния удовлетворенно кивнул:

– Ага. Кто такой Шурик, вы не спрашиваете. Ну да, вы ведьвчера с ним близко познакомились. Удивительно, как это вы до сих пор живы.

– Не в последнюю очередь вашими молитвами, – в тон емуответил Николас. – Почему ваши люди за мной следили?

– Мои люди следили не за вами, а за Шуриком.

– Иосиф Гурамович положил кий, стал вытирать платком руки,перепачканные мелом. – Потому что он работает на Седого. Все знают, что Шурикмелочевкой не занимается. Если Седой заказал вас ему, значит, вы человекнепростой. Что возвращает нас к заданному вопросу. Кто вы на самом деле,Николай Александрович? Зачем приехали в Москву? И почему Седой хочет васостановить?

Если Габуния притворяется, то он незаурядный актер, подумалФандорин. Отвечать вопросом на вопрос невежливо, и все же он спросил:

– Я не знаю никакого Седого. Кто это? Большой Cocoскептически пожевал губами, терпеливо вздохнул:

– Мой враг.

– Какая-нибудь вендетта? – спросил Николас, вспомнив прокровную месть, клятву на обнаженном кинжале и прочую кавказскую экзотику.

– Почему вендетта? – удивился банкир. – Просто с некоторыхпор мы с Седым стали мешать друг другу. Он вырос, я вырос, нам с ним вдвоемтесно, уже и в Сибири не помещаемся. Бизнес, Николай Александрович. Или он меняскушает, или – что вероятнее – я его. Третьего не дано. Вот мы с Седым и следимдруг за другом, ждем, кто первый сделает ошибку… Видите, Николай Александрович,я с вами абсолютно откровенен, отвечаю на все вопросы. Рассчитываю на такую жеоткрытость с вашей стороны. Прикиньте сами, долго ли вам удастся бегать отШурика? А я вас могу защитить.

Николас поморщился. Что-то все сегодня хотели его защищать.С одной стороны, это было лестно, с другой – вызывало всевозможные вопросы.Алтын говорила про склоку из-за дележа компании «Вестсибойл». Все в Россиипомешались на нефти и газе. Можно подумать, в стране нечего делить крометопливного сырья. Но какое отношение стычка нефтяных магнатов имеет к скромномумагистру истории?