Нэнка. Потенциальная джамалия. Чистая сила, хрупкая и изменчивая. В памяти рода осталось лишь ощущение чуда, но не знания, что нужно делать, а потому Николь может так и не расцвести, не вырасти до настоящей джамалии. Вот все и молчат. Окружают мягким теплом и ненавязчивой заботой. Делают все возможное, чтобы не спугнуть Николь, позволить ей врасти в землю, ощутить себя счастливой.

И все же этого было недостаточно.

Тахир не раз замечал, как вздрагивала Николь, а в глазах проступала дикая тоска. Похоже, зависимость от Джана текла у нее в крови.

Тахир успел поужинать, когда вернулась Николь. Сердитая, взъерошенная, с ребенком на руках, закутанным в слои одеял. Рядом шли мужчины из селения и несли еще двух детей. Вслед, согнувшись почти пополам от испуга, семенила глубоко беременная женщина с изможденным лицом.

Николь передала детей и их мать подбежавшим таткам, нанятым недавно, и развернулась к Тахиру. В ее глазах стояла знакомая ему решимость. Она стояла перед ним, сжав кулаки и не решалась заговорить первой.

Тахиру важно было увидеть, что там, за этой решимостью не каприз избалованной девочки, а настоящая готовность брать на себя ответственность за чужие жизни. Понимает ли она, что творит? По силам ли ей происходящее? И с удовлетворением понял, что да. Николь больше не растерянный ребенок, ищущий надежную руку. Она взрослая женщина. Хозяйка.

Тахир просто кивнул ей и ушел наверх. Сама справится и сама разберется со взваленной на плечи задачей.

А через несколько дней Тахир привез еще двух вдов с детьми, чье положение было таким же катастрофичным. Они были перепуганы так, что едва могли разговаривать. Их можно было понять: страшный хозяин, дервин, забрал их к себе домой с неопределенными целями.

Николь легко приняла под крыло и этих слабых женщин, не справившихся с севером. Каждой нашла место в огромном доме.

Тахир с детства впитал простую истину: на севере нельзя быть нежным или вялым – колючий лапник, нарубленный для постели, служит вернее, чем красивые цветы. И все же Николь была именно цветком, упрямым подснежником, исподволь ломающим лед.

Ранним тихим утром Тахир стоял на снежной поляне, босой, в одних подвернутых штанах. Он мог долго стоять с закрытыми глазами в позе, полной расслабленного напряжения. Я знала, что бой велся в его голове – незримый, неощутимый, – и лишь подрагивающие мышцы выдавали яростную схватку.

А потом он начинал двигаться. Медленные, плавные взмахи рук с первой секунды были полны едва сдерживаемой силы.

Я же сидела неподалеку на расстеленной шкуре, обняв колени руками, и наслаждалась нашим странным утренним ритуалом. Сердце привычно подхватывало медленный ритм, убыстряясь вслед за его движениями.

Вот уже которое утро я танцевала вместе с Тахиром, мысленно, невесомо, дыша синхронно вместе с ним. Шаг за шагом, движение за движением. Насыщалась первородной звериной силой, бегущей по черным венам воина, и уходила, не оглядываясь. Без слов.

Тахир – сосредоточенный, собранный – смуглой тенью скользил по чистому снегу, и, как обычно, делал вид, что не замечает меня. А я отслеживала каждую линию утреннего танца и вспоминала вчерашний вечер.

Меня нашел Эйдан.

Он шел по дорожке к дому в медлительных северных сумерках, когда я выскочила на крыльцо с Бесом.

Эйдан, похоже, не ожидал меня увидеть и ошарашено замер. Я неловко улыбнулась ему и заправила упрямую прядь волос за ухо. Ледяной ветер ласково кусал меня за голые руки.

– Он в бешенстве, – наконец выдохнул Эйдан, подходя ближе.

– Потому что я перестала быть его секс-игрушкой?

Слова вырвались прежде, чем я успела подумать. Кажется, Тахир дурно на меня влиял.

Эйдан осекся и смутился:

– Джан не такой… Он бы не стал… Ты не понимаешь: страна в кризисе, наследника нет. Он борется за процветание страны и за мир. И он просто идет к своей цели. У него на самом деле нет времени на вот это все.

Его слова вызвали лишь жгучую досаду.

– Он послал тебя?

– Нет. Джантар уверен, что ты ушла на юг.

Я пожала плечами.

Сзади хлопнула дверь. Вышел Тахир и встал рядом со мной. Никаких дружеских похлопываний по плечу и пожатий за предплечья с Эйданом. Осознание, что все изменилось из-за меня, больно царапнуло внутри.

– Останешься на ужин? – спросил Тахир у Эйдана и подхватил мою ладонь.

В глазах гостя мелькнуло неприкрытое осуждение. Его право.

– Нет. Мне пора возвращаться, – сухо ответил Эйдан и перевел взгляд на меня. – Я рад, что ты жива.

– Николь будет жива, пока никто не знает, что она здесь, – медленно проговорил Тахир, не скрывая угрожающих ноток в голосе. Я растерянно обернулась.

– Что ты знаешь? – мрачно, и как-то подобравшись, спросил Эйдан.

– По ее следу в день побега были пущены наемники.

– Может, просто искали ее?

– От них за версту несло жреческим душком.

Тахир крепко держал меня за плечи, и лишь благодаря этому я оставалась на ногах. Не верить ему было глупо: уж кто-кто, а Тахир способен отличить обычных ищеек от наемных убийц. И я не рискну спросить, что стало с ними после встречи с Ирдасом.

Нахмуренный Эйдан что-то сосредоточенно обдумывал.

– Эйд, если ты расскажешь, что она здесь, ты только навредишь. И ему, и ей.

– Он наш друг, – зло процедил гость. – Так значит, слухи о том, что видели голубоглазую девушку с ирлисом на юге – твоих рук дело?

Тахир ничего не ответил. Эйдан понимающе кивнул, словно собственным мыслям, и перевел взгляд на меня. Мне ничего не оставалось, как прошептать:

– Пожалуйста.

Сгорбившийся Эйдан стоял на пороге нашего дома и мрачно смотрел куда-то мне за плечо. Мне нечего было больше добавить. Наверное, где-то в глубине души я ждала мужчину, который был моим, пока не оставил часть себя в лабиринтах Белых земель. Ту часть, которая принадлежала мне. Своим приездом Эйдан окончательно разорвал связь между мной и Джантаром. Я свободна, хотя и не сильно рада, словно порвалась какая-то очень важная струна.

– Ты не вернешься? – не выдержал Эйдан.

Я отрицательно мотнула головой и произнесла с нажимом:

– Здесь мое место.

– Ты изменилась.

Даже боюсь думать, что ломалось у него внутри, когда он произносил прощальную фразу:

– Если… Если он вдруг спросит, не встречал ли я тут тебя… Я отвечу, что ЕГО Николь тут нет.

Он кивнул отрывисто нам обоим и ушел.

Я так погрузилась в воспоминания о вчерашнем приезде Эйдана, что не заметила, как Тахир закончил свои упражнения. Очнулась, когда он сел передо мной на корточки и дотронулся рукой до плеча.