— Вообще-то именно сейчас могла бы, — это тожебыло непривычно для нее.

— Ну, так что? — Звезды плясали в его глазах, иТана бросилась в его объятия.

— Твоя победа. Я даже нанесу визит своей мамочке, ввиде жертвоприношения.

— Ты точно попадешь в рай за такую жертву. Я обо всемпозабочусь. Мы можем вместе полететь на Восток вечером в следующую среду. Тыпроведешь четверг в Коннектикуте, а я вместе с девочками встречу тебя вечером втот же день в… сейчас, дай подумать. — Он выглядел озабоченным, и онаухмыльнулась: «Отель „Пьерра“?» Тана намеревалась полностью оплатить свою частьрасходов, но он отрицательно покачал головой:

— «Карлайл». Я всегда стараюсь, если возможно,останавливаться там, особенно когда я с детьми. Им там очень нравится.

Последние девятнадцать лет он постоянно бывал там с Эйлин,но Тане об этом не сказал. Он организовал все, и вечер среды застал их наразных рейсах, отбывающих на Восток. Тана поражалась, как это ему удалось такбыстро все решить за нее. Ей это было в новинку, никто раньше ничего подобногоне делал, а он все устроил так хорошо и легко. Он привык к этому. И когда Танаприбыла в Нью-Йорк, она вдруг осознала, что действительно это Нью-Йорк: здесьбыло очень холодно, первый снег лежал на обочинах дороги на Коннектикут: онавзяла такси из аэропорта Дж. Ф. Кеннеди. По пути она думала о Гарри, о том, какон двинул Билли по роже. Она жалела, что сейчас Гарри с ней не было. Неочень-то ей хотелось проводить с семьей День Благодарения, с большимудовольствием она поехала бы с Дрю в Вашингтон, но не желала влезать в еголичный — только он и дочки — День Благодарения: ведь он не видел девочек двамесяца. Гарри пригласил ее отпраздновать этот день с ними в Пьемонте, как онделал ежегодно, но она объяснила, что на этот раз уезжает в Нью-Йорк.

— О боже, ты, должно быть, заболела! — рассмеялсяон.

— Пока нет. Но уж точно рехнусь ко времени отъезда. Яуже слышу мамочкино «пропащая жизнь»…

— Кстати, о твоей «пропащей жизни». Я хотел познакомитьтебя наконец-то со своим партнером.

Он все-таки основал свою юридическую фирму, но Тана никак немогла собраться познакомиться с его «второй половиной». У нее просто никогда небыло времени, а они тоже были ужасно заняты. Все у них шло очень хорошо,правда, без большого размаха, но ровно и к общему удовлетворению. Это былоименно то, чего оба хотели, и Гарри, рассказывая Тане о своих делах, всегда былполон энтузиазма.

— Может быть, когда я вернусь.

— Да ты всегда так говоришь. Господи, неужели тыникогда с ним не познакомишься, а ведь он такой чудесный парень.

— Ой-ей-ей! Чувствую свидание с незнакомцем. Я права?Какой-то изголодавшийся… О, нет! — Она уже хохотала, как в былые дни, иГарри рассмеялся тоже.

— Ты недоверчивая сучка! Ты что, полагаешь, каждый таки стремится залезть тебе в трусики?

— Отнюдь. Просто я знаю тебя. Если кому-то меньшедевяноста пяти и он не возражает против брака, ты непременно захочешь менясвести с ним. Разве ты не знаешь, Уинслоу, что я очень твердый орешек? РадиХриста, отвяжись! Ну ничего, я заставлю свою маму позвонить тебе из Нью-Йорка.

— Не утруждай себя, ты, бестолочь. Ты просто непредставляешь, чего на сей раз лишаешься. Он просто чудо, вот и Аверил так жесчитает.

— Не сомневаюсь. Сведи его с кем-нибудь другим.

— В чем дело? Ты что, собираешься замуж?

— Возможно, — Тана подшучивала над ним, но оннавострил уши, и она пожалела о своих словах.

— Ну да? За кого?

— За Франкенштейна. Ради бога, отстань от меня!

— Черта с два! Ты встречаешься с кем-то, правда?

— Нет… Да! Я имею в виду… нет. Вот дерьмо! Да, но невсерьез. Ну? Это тебя устраивает?

— Вот черт, конечно, нет! Кто он, Тэн? Это серьезно?

— Нет. Он просто парень, как все, с которыми явстречаюсь. Вот и все. Приятный парень. Приятно проводим время. Ничегоособенного.

— Откуда он?

— Из Лос-Анджелеса.

— Чем он занимается?

— Он насильник. Я познакомилась с ним в суде.

— Не остроумно. Попробуй еще раз.

Тана чувствовала себя загнанным зверем, и Гарри начал действоватьей на нервы.

— Он прокурор. А сейчас пошел бы ты к черту. Ничегоздесь нет особенного.

— Думается мне, что все-таки есть, — он оченьхорошо ее знал. Дрю Лэндс, конечно же, не был похож ни на кого другого, но онавсе еще не хотела этого признать, в первую очередь для себя самой.

— Значит, ты, как обычно, думаешь не головой, а другимместом. Ладно, скажи Аверил, что я ее люблю и навещу вас обоих, когда вернусьиз Нью-Йорка.

— Ну, а какие у тебя планы на Рождество в этомгоду? — это было полуприглашение, полумольба, и ей захотелось повеситьтрубку.

— Я собираюсь в Шугар Боул, если это тебя устраивает.

— Одна?

— Гарри! — Конечно, нет. Она собиралась поехать сДрю. Они все уже решили. Эйлин забирала девочек с собой в Вермонт, так что оноставался один, что предвещало невеселые праздники. Оба жили в ожидании. НоТана не собиралась все рассказывать Гарри. — Пока. Увидимся.

— Подожди… Я хотел тебе еще рассказать побольше о…

— Нет!

Наконец она положила трубку и, подъезжая к Гринвичу,улыбалась про себя, представляя, что он подумал о Дрю. Она подозревала, что онипонравятся друг другу, даже если Гарри оценит его на троечку, что и былоотчасти причиной, почему она хотела немного выждать. Очень редко онапредставляла Гарри своих знакомых мужчин. Как только она решалась на это, онией становились не нужны. Но на этот раз все по-другому.

Мама с Артуром уже ожидали ее, когда она появилась. Танупоразило, как он постарел. Матери было только пятьдесят два, совсем немного,она выглядела довольно молодо, Артуру же было шестьдесят шесть, и старился онсовсем неизящно. Напряженные годы с женой-алкоголичкой наложили свой отпечатоктак же, как управление «Дарнинг Интернэшнл», и теперь все вышло наружу. У негобыло несколько сердечных приступов и микроинфаркт, выглядел он ужасно старым инемощным, а Джин страшно нервничала, ухаживая за ним. Она прильнула к Тане, какк мачте в бушующем море, а когда Артур ушел вечером спать, она пришла к дочерив комнату и села в изножье кровати. Впервые Тана осталась в этом доме, и у неебыла заново отделанная спальня, как мать и обещала. Было бы слишком хлопотноустраиваться в городе или в отеле, да и мать это ранило бы очень больно. Нополучилось так, что они мало побыли вместе. Артур ездил только в усадьбу вПалм-Бич, а Джин не могла прилететь в Сан-Франциско, так как не хотелаоставлять его одного, поэтому Тану они видели, когда та добиралась к ним, чтослучалось все реже и реже.