Я отворил дверь, прикрыл ее за собой и вошел в спальню.Кэтрин не спала.

— Что там такое, милый?

— Ничего, Кэт, — сказал я. — Хочешь сейчас одеться и ехатьна лодке в Швейцарию?

— А ты хочешь?

— Нет, — сказал я. — Я хочу лечь опять в постель.

— Что случилось?

— Бармен говорит, что утром меня придут арестовать.

— А бармен в своем уме?

— Да.

— Тогда, пожалуйста, милый, одевайся поскорее, и сейчас жеедем. — Она села на край постели. Она была еще сонная. — Это бармен там, вванной?

— Да.

— Так я не буду умываться. Пожалуйста, милый, отвернись, и яв одну минуту оденусь.

Я увидел ее белую спину, когда она снимала ночную сорочку, ипотом я отвернулся, потому что она так просила. Она уже начала полнеть отбеременности и не хотела, чтоб я ее видел. Я оделся, слушая шум дождя за окном.Мне почти нечего было укладывать.

— У меня еще много места в чемодане, Кэт, если тебе нужно.

— Я уже почти все уложила, — сказала она. — Милый, я ужасноглупая, но скажи мне, зачем бармен сидит в ванной?

— Тес, он ждет, чтоб снести наши вещи вниз.

— Какой славный!

— Он мой старый друг, — сказал я. — Один раз я чуть неприслал ему трубочного табаку.

Я посмотрел в открытое окно, за которым темнела ночь. Озеране было видно, только мрак и дождь, но ветер улегся.

— Я готова, милый, — сказала Кэтрин.

— Хорошо. — Я подошел к двери ванной. — Вот чемоданы,Эмилио, — сказал я. Бармен взял оба чемодана.

— Вы очень добры, что хотите помочь нам, — сказала Кэтрин.

— Пустяки, леди, — сказал бармен. — Я очень рад помочь вам,только не хотел бы нажить себе этим неприятности. Слушайте, — сказал он мне, —я спущусь с вещами по черной лестнице и пройду прямо к лодке. Вы идитеспокойно, как будто собрались на прогулку.

— Чудесная ночь для прогулки, — сказала Кэтрин.

— Ночь скверная, что и говорить.

— Как хорошо, что у меня есть зонтик, — сказала Кэтрин.

Мы прошли по коридору и по широкой, устланной толстым ковромлестнице. Внизу, у дверей, сидел за своей конторкой портье.

Он очень удивился, увидя нас.

— Вы хотите выйти, сэр? — спросил он.

— Да, — сказал я. — Мы хотим посмотреть озеро в бурю.

— У вас нет зонта, сэр?

— Нет, — сказал я. — У меня непромокаемое пальто.

Он с сомнением оглядел меня.

— Я вам дам зонт, сэр, — сказал он. Он вышел и возвратился сбольшим зонтом. — Немножко великоват, сэр, — сказал он. Я дал ему десять лир. —О, вы слишком добры, сэр. Очень вам благодарен, — сказал он.

Он раскрыл перед нами двери, и мы вышли под дождь. Онулыбнулся Кэтрин, и она улыбнулась ему. — Не оставайтесь долго снаружи в бурю,— сказал он. — Вы промокнете, сэр и леди. — Он был всего лишь младший портье, иего английский язык еще грешил буквализмами.

— Мы скоро вернемся, — сказал я.

Мы пошли под огромным зонтом по дорожке, и дальше мокрымтемным садом к шоссе, и через шоссе к обсаженной кустарником береговой аллее.Ветер дул теперь с берега. Это был сырой, холодный ноябрьский ветер, и я знал,что в горах идет снег. Мы прошли по набережной вдоль прикованных в нишах лодокк тому месту, где стояла лодка бармена. Вода была темнее камня. Бармен вышелиз-за деревьев.

— Чемоданы в лодке, — сказал он.

— Я хочу заплатить вам за лодку, — сказал я.

— Сколько у вас есть денег?

— Не очень много.

— Вы мне потом пришлете деньги. Так будет лучше.

— Сколько?

— Сколько захотите.

— Скажите мне, сколько?

— Если вы доберетесь благополучно, пришлите мне пятьсотфранков. Это вас не стеснит, если вы доберетесь.

— Хорошо.

— Вот здесь сандвичи. — Он протянул мне сверток. — Все, чтонашлось в баре. А здесь бутылка коньяку и бутылка вина.

Я положил все в свой чемодан.

— Позвольте мне заплатить за это.

— Хорошо, дайте мне пятьдесят лир.

Я дал ему.

— Коньяк хороший, — сказал он. — Можете смело давать еговашей леди. Пусть она садится в лодку.

Он придержал лодку, которая то поднималась, то опускалась укаменной стены, и я помог Кэтрин спуститься. Она села на корме и завернулась вплащ.

— Вы знаете, куда ехать?

— Все время к северу.

— А как ехать?

— На Луино.

— На Луино, Коннеро, Каннобио, Транцано. В Швейцарии выбудете только когда доедете до Бриссаго. Вам нужно миновать Монте-Тамара.

— Который теперь час? — спросила Кэтрин.

— Еще только одиннадцать, — сказал я.

— Если вы будете грести не переставая, к семи часам утра выдолжны быть на месте.

— Это так далеко?

— Тридцать пять километров.

— Как бы не сбиться. В такой дождь нужен компас.

— Нет. Держите на Изола-Белла. Потом, когда обогнетеИзола-Мадре, идите по ветру. Ветер приведет вас в Палланцу. Вы увидите огни.Потом идите вдоль берега.

— Ветер может перемениться.

— Нет, — сказал он. — Этот ветер будет дуть три дня. Он дуетпрямо с Маттароне. Вон там жестянка, чтоб вычерпывать воду.

— Позвольте мне хоть что-нибудь заплатить вам за лодкусейчас.

— Нет, я хочу рискнуть. Если вы доберетесь, то заплатите мневсе сполна.

— Пусть так.

— Думаю, что вы не утонете.

— Вот и хорошо.

— Держите прямо по ветру.

— Ладно. — Я прыгнул в лодку.

— Вы оставили деньги за номер?

— Да. В конверте на столе.

— Отлично. Всего хорошего.

— Всего хорошего. Большое вам спасибо.

— Не за что будет, если вы утонете.