Эдди уставился на нее, беззвучно открывая и закрывая рот,точно какая-то рыба, потом осторожно прикоснулся к разбитой челюсти,поморщился, убрал руку и принялся разглядывать кровь на ладони.

Она вопила, что убьет их обоих; они двое могут ееизнасиловать, но она их обоих убьет — своей штучкой, они посмотрят, у нее там,твою мать, вход весь утыкан зубами, так что пусть они всадят ей свои вонючиечлены, и посмотрим тогда, что с ними будет!

— Какого черта… — тупо выдавил Эдди.

— Мои ремни, — прохрипел стрелок. — Давай один сюда. Япопытаюсь ее перекатить наверх, а ты попробуй схватить ее руки и связать их заспиной.

— НИ ХЕРА! — завопила Детта, и рванулась с такою силой(безногая женщина!), что едва не сбросила Роланда. Он чувствовал, как она сноваи снова пытается ткнуть культей своей правой ноги ему между ног.

— Я… я… она…

— Шевелись, проклятие лицу твоего отца! — проревел Роланд, иЭдди наконец вышел из оцепенения.

4

Она дважды едва не вырвалась, пока они оба держали ее ивязали. Но Эдди все-таки удалось затянуть петлю из пояса Роланда на еезапястьях, когда Роланд — приложив всю свою силу! — сумел отвести ее руки заспину (увертываясь все время от ее выпадов и укусов, как мангуст от змеи;укусов он избежал, но прежде, чем Эдди закончил свою работу, она успела егооплевать). Потом Эдди оттащил ее от Роланда за свободный конец ремня. Ему нехотелось причинять боль этому корчащемуся, изрыгающему проклятия существу —существу, которое было гораздо страшнее и безобразнее омарообразных чудищ,потому что оно обладало разумом, — ибо он знал, что оно может быть ипрекрасным. Ему не хотелось причинять боль второму лику, заключенному где-то вглубинах этого тела (подобно живому голубю, спрятанному в тайнике волшебногоящика для фокусов).

Внутри этого вопящего благим матом создания таилась ОдеттаХолмс.

5

Хотя последнее его верховое животное — мул — сдохло еще внезапамятные времена, у Роланда еще оставался кусок от его привязи (которая, всвою очередь, когда-то служила стрелку неплохим арканом.) Этой веревкой онипривязали Детту к коляске, как она себе воображала раньше (или выудила этусцену из ложной памяти), но в конце концов им пришлось именно так и поступить,верно? Закончив, они отошли от нее подальше.

Если б не эти ползучие твари-омарчики, Эдди сходил бы к водеи как следует вымыл руки.

— Меня, кажется, сейчас вырвет, — голос его сорвался, как уподростка.

— А чего бы вам не покусать друг у друга хуи? — вопило,стараясь вырваться, существо в коляске. — Что, слабо негритянку трахнуть?Валяйте — сосите теперь друг у друга! Ну! Давайте-давайте, пока есть время, ато Детта Уокер сейчас слезет с этого чертова кресла, оторвет ваши бледныестояки и скормит их этим гадам ползучим!

— Вот в эту женщину я входил. В нее. Теперь ты мне веришь? —спросил стрелок.

— Я тебе верил и раньше. Я тебе уже говорил.

— Ты думал, что веришь. Умом-то ты понимал, но не сердцем.Но теперь, я надеюсь, ты все же поверил? Всем сердцем?

Эдди поглядел на вопящее, бьющееся существо в инвалиднойколяске и поспешил отвести взгляд, вдруг побледнев — только ссадина на разбитойчелюсти еще кровоточила. Щеку заметно раздуло, она стала немного похожа накрасный воздушный шарик.

— Да, — выдавил он. — Боже мой, да. Эта женщина — чудовище.

Эдди заплакал.

Стрелку вдруг захотелось его утешить, но он не смогсовершить подобное святотатство (он не забыл про Джейка) и просто ушел во тьму,изнывая в жару нового приступа лихорадки.

6

Намного раньше той ночью, когда Одетта еще спала, Эддисказал Роланду, что он, кажется, знает, что с ней не так. Кажется. Роландпереспросил, что он имеет в виду.

— Она, может быть, шизофреничка.

Роланд лишь покачал головой. Эдди принялся объяснять ему,что он знает о шизофрении, в основном по фильмам типа «Три лика Евы» и поразличным телевизионным программам (преимущественно по мыльным операм, которыеони с Генри частенько смотрели под кайфом). В ответ Роланд кивнул. Да. Болезнь,которую описал Эдди, к данному случаю подходила по всем параметрам. Женщина сдвумя лицами: одним светлым, одним темным. С лицом похожим на пятую карту изколоды Таро в гадании человека в черном.

— И они… эти шизофреники… не знают, что у них есть второелицо? — уточнил он.

— Нет, не знают. Но… — Эдди вдруг замолчал, мрачно глядя наомарообразных чудовищ, которые ползали и вопрошали, вопрошали и ползали у воды.

— Но — что?

— Я же не спец по мозгам, — сказал Эдди, — и я точно незнаю…

— Спец по мозгам? Это что такое?

Эдди постучал пальцем себе по виску.

— Доктор по расстройствам психики. Врач, который вправляетмозги. Вообще-то, правильно он называется психиатр.

Роланд кивнул. «Спец по мозгам» понравился ему больше.Потому что разум у этой Госпожи был каким-то уж слишком огромным. В два разабольше, чем нужно.

— Но, мне кажется, шизы почти всегда знают, что с нимичто-то творится неладное, — продолжал Эдди. — Потому что в сознании у нихбывают провалы. Может быть, я ошибаюсь, но я всегда думал, что это как бы двачеловека, каждый из которых уверен, что он страдает временной потерей памяти,из-за этих самых провалов, которые обнаруживаются, когда сознанием завладеваетдругой. Она… она говорит, что помнит все. Она действительно думает, что помнитвсе.

— Но ты, кажется, говорил, будто она вообще не верит, чтовсе это с ней происходит на самом деле.

— Ну да, — сказал Эдди, — но пока что забудь об этом. Япытаюсь сказать, что это не важно — во что она верит, главное, она помнит все,с того момента, как она сидела у себя в гостиной и смотрела по телику новости,и никаких провалов. Она понятия не имеет, что в теле ее проявился какой-тодругой человек в промежутке между тем, как она сидела у телевизора, и тем, какты вошел ей в сознание в «Мейси». Черт его знает, это могло случиться наследующий день или вообще через неделю. Там, как я понял, была все еще зима —большинство покупателей были в теплых пальто…

Стрелок кивнул. Восприятие Эдди с каждым днем становилосьострее. Это хорошо. Правда, он пропустил шарфы и ботинки, и перчатки, торчавшиеиз карманов пальто, но для начала неплохо.

— … но в остальном невозможно определить, сколько времениОдетта была той женщиной, потому что она и сама не знает. Я думаю, что в такойситуации, как сейчас, она еще не бывала, и эта ее история о том, как ее тюкнулипо голове, это просто — защита.