— Так то карта, — вздохнул капитан, — мало личто там нарисуют. Дорога и на карте есть, и так вроде есть, но проехать по нейне каждый может. Если интересуетесь, то на первом повороте налево.

— Налево? — на всякий случай переспросила Женька.

— Налево, — кивнул капитан и указал рукойнаправление до первого поворота, после чего загрузился в «газик» и отбыл, аЖенька вернулась в кабину.

— Ну, что делать будем? — вздохнула она с такимвидом, точно это я во всем виновата.

— Вернемся в райцентр.

— По такой-то дороге?

— А ты что предлагаешь?

— Давай до поворота доедем, глянем, чего там. Может,есть шанс проскочить?

Я пожала плечами, не желая брать на себя ответственность,чтоб потом Женька не могла все наши неудачи свалить на меня, и мы поехали доповорота. Он возник километра через два, указатель сообщил, что Заручье вдвенадцати километрах отсюда, при этом оставалось только догадываться, как донего добраться, потому что указатель был, а дороги не было, в привычномпонимании этого слова я имею в виду. Мы видели съезд с шоссе и заросли ивы впереди.

— А что? — почесав в затылке, неуверенно заметилаЖенька. — Вполне можно проехать. Попробуем?

Я опять дипломатично пожала плечами. Малой скоростью мыминовали заросли и за ними обнаружили песчаную дорогу. Золотистой лентой онавилась среди полей и выглядела очень живописно.

— Класс, — вздохнув полной грудью, заметилаЖенька, и мысленно я с ней согласилась.

Продвигались мы весело и вскоре на пригорке увиделицерковную колокольню, между деревьев мелькнула оцинкованная крыша церкви, авслед за этим — деревенские домики вразброс, скрытые растительностью.

Только я хотела спросить, «чего этот мент дурака валял?»,как слова замерли у меня на кончике языка, дорога пошла с горы, и очам нашимпредстала гигантская лужа. В полуметре от нее мы остановились и вышли измашины.

— Да-а… — заметила Женька и поджала губы. Преодолетьлужу не было никакой возможности и объехать тоже. Зеленый лужок на поверкуоказался болотистым, стоило сделать несколько шагов, как под ногами зачавкало.Женька, закатав джинсы и сняв туфли, добросовестно все облазила и осталасьнедовольна.

— Неужто возвращаться? — с отчаянием спросила она,обращаясь, по-видимому, к луже, так как стояла ко мне спиной.

Возвращение меня не вдохновляло, тем более что до церкви напригорке, казалось, рукой подать, а лужа, возможно, не такая уж и глубокая.Поэтому возражала я довольно вяло, когда Женька предложила рискнуть.

Мы рискнули и через минуту застряли строго посередине лужи.Попытки из нее выбраться привели к тому, что мы изрядно выдохлись, выпачкалисьи почувствовали себя глубоко несчастными.

— Что ж делать-то? — устраиваясь на обочине в трехметрах от машины, задала я риторический вопрос, потому что ответа на него небыло. Женька посмотрела в сторону деревни и вздохнула:

— Нужен трактор. Ты здесь сиди, а я пойду искатьтракториста.

Я молча кивнула. Женька пошла, а я с грустью смотрела ейвслед, пока она не скрылась с моих глаз, свернув за перелесок. Сказать почести, сидение на обочине не показалось мне особенно утомительным, солнышкосветило, и вообще погода благоприятствовала тесному общению с природой. Если бне боязнь застрять в проклятой луже до самой ночи, я бы, пожалуй, и вовсеосталась довольна.

Извлекла из багажника покрывало, которое Женька так и возиласо времен майского пикника, и с удобством расположилась по соседству с машиной,не забывая зорко поглядывать по сторонам — вдруг повезет и появится кто-то,чтобы помочь нам.

Появился трактор. Сначала я услышала характерный треск,затем увидела и саму технику. Женька, улыбаясь во весь рот, махала мне рукой,сидя в кабине рядом с водителем. Уже через десять минут «Жигули» были извлеченыиз лужи, тракторист получил на бутылку и пообещал, что до Заручья мы доберемсябез приключений. Так и оказалось.

Заручье хоть и считалось селом и имело почтовое отделение,ни количеством домов, ни особой оживленностью похвастать не могло. Мы доехалидо магазина, расположенного в центре села, встретив из живых существ только курс красавцем петухом. Возле магазина с огромным замком на двери спал беспородныйпес, на наше появление он никак не отреагировал. Почтовое отделениерасполагалось в доме напротив, но на его дверях тоже был замок. Женькапробормотала:

— Они здесь все вымерли, что ли? — И тут мыувидели колодец, а возле колодца женщину в синем халате, она тоже обратила нанас внимание, отставила ведра и смотрела в нашу сторону из-под ладони.

Женька притормозила, и мы вышли из машины.

— Здравствуйте, — громко поздоровалась подружка, ятоже поздоровалась, а женщина кивнула. — Мы из газеты «Ведомости губернии»по поводу бедственного положения в Липатове. Не подскажете, как туда попасть?

— В газету нажаловались? — спросила женщина иопять кивнула:

— Правильно. Люди вторую неделю без света.

Мы переглянулись, и Женька задала еще вопрос:

— Почему без света?

— Как почему? Провода с четырех пролетов срезали. Вот исидят впотьмах.

— А кто срезал?

— Так кабы знать, уж верно бы башку оторвали.Участковый два дня рыскал, да что толку, разве сыщешь, давно в утиль сдали, аденьги пропили.

Ужас, что творится. Сегодня у Липатова провода срезали, азавтра у нас. А начальству до этого никакого дела.

— Где вашего участкового можно увидеть? —продолжила расспросы подружка.

— Участковый в Тимофееве живет, село большое, в семикилометрах отсюда, только его дома вряд ли застанете, час назад протарахтелкуда-то на мотоцикле, а обратно не возвращался.

— Ага, — вздохнула Женька. — У кого-нибудь изместных лодка есть, чтоб в Липатове перебраться?

— У Витьки точно есть, это вон в том доме с петухом. НоВитьку вы тоже сейчас в доме не застанете, он на покосе. Вроде еще у Иванаесть, но твердо не скажу. У Ивана мальчишка должен дома быть, он и перевезет,если мать разрешит.

— А где найти дом Ивана?

— Чего его искать, дом каменный, прямо у реки. Намашине не проедете, а вот по этой тропинке пройдете.