Он наморщил брови.

– Что-то же есть... – Он мотнул головой. – Немогу вспомнить.

– Как мы оказались на заднем сиденье этоймашины? – спросила я.

Гален отодвинулся от меня, сел, все еще в расстегнутыхштанах, руки на коленях.

– Ты едешь навестить бабушку.

Я поправила лифчик и села, сдвинувшись на свою сторону.

– Да, это так.

– А что случилось сейчас? – спросил он.

– Я думаю, это чары.

– Но мы не пили вина и не ели того, что здесь.

Я посмотрела на черный интерьер автомобиля.

– Заклинание где-то здесь. – Я начала водитьруками по краю сиденья. – Кто-то заложил его в машину, и это не была самамашина.

Гален повел руками по потолку, обыскивая его.

– Если бы мы тут занялись любовью по-настоящему...

– Моя тетя приказала бы нас казнить.

Я не стала рассказывать ему про Дойла, но сильносомневалась, что королева позволила бы мне растлить двух ее стражей в один деньи остаться безнаказанной.

Я нашла комок под черной материей пола. Осторожно приподнялаобивку, не желая делать машине больно. Под ней лежал плетеный шнур спривязанным серебряным кольцом. Это было кольцо королевы – один из магическихпредметов, который фейри было позволено вывезти из Европы в дни великогоисхода. Это был предмет великой силы, и потому магия шнура действовала безприкосновения к коже и без вызова.

Я подняла эту штуку, показала Галену:

– Я его нашла, и на нем – ее кольцо.

Гален широко раскрыл глаза.

– Она никогда не снимает это кольцо. – Он взял уменя шнур, потрогал разноцветные пряди. – Красная – вожделение, оранжевая– опрометчивая любовь, но при чем здесь зеленая? Этот цвет обычно резервируетсядля нахождения моногамного партнера. Эти три цвета никогда не смешивают.

– Даже для Андаис это слишком по-сумасшедшему. Зачемприглашать меня домой как почетного гостя, но при этом подставлять под казнь подороге? Совершенно бессмысленно.

– Никто не мог бы получить это кольцо без ееразрешения, Мерри.

Что-то белое торчало между сиденьем и спинкой. Япододвинулась ближе и увидела, что это конверт.

– Его здесь не было, – сказала я.

– Да, не было, – согласился Гален. Подобрав с поласвитер, он натянул его на себя.

Я потянула конверт, и его будто кто-то подтолкнул с другогоконца, как если бы мышца сократилась. У меня пульс забился в горле, но я взялаконверт. На нем значилось мое имя, написанное красивым почерком. Почеркомкоролевы.

Я показала его Галену, который продолжал одеваться.

– Открыла бы ты его, – предложил он.

Я перевернула конверт и увидела ее печать на черном сургуче,нетронутую. Сломав печать, я вытащила листок плотной писчей бумаги.

– Что там написано? – спросил Гален.

Я прочитала вслух:

– "Принцессе Мередит Ник-Эссус. Прими это кольцокак дар и знак того, что будет. Я хочу видеть его на твоей руке, когда мывстретимся". Смотри ты, она даже подписалась. – Я посмотрела наГалена. – Смысла все меньше и меньше.

– Взгляни, – сказал он.

Я посмотрела туда, куда он показывал, и увидела на сиденьебархатную сумочку. Когда я брала конверт, ее там не было.

– Что это творится?

Гален осторожно вытащил сумочку на свет. Она быламиниатюрной, и в ней лежал только кусок черного шелка.

– Дай мне взглянуть на кольцо, – попросил Гален.

Я отцепила серебряное кольцо от шнура, держа его в ладони.Холодный металл стал теплым. Я напряженно ждала, что он станет горячим, но нет– осталось пульсирующее тепло. Либо это часть магии самого кольца, либо... Япротянула кольцо Галену:

– Возьми в ладонь, посмотрим, что ты почувствуешь.

Он осторожно взял кольцо двумя пальцами, положил к себе наладонь. Тяжелое восьмиугольное кольцо поблескивало у него в руке.

Он смотрел на него несколько секунд. Ничего не произошло.

– Теплое? – спросила я.

Гален посмотрел на меня, приподнял брови:

– Теплое? Нет. А должно быть?

– Очевидно, не для тебя.

Он обернул кольцо куском шелка и сунул обратно в бархатнуюсумочку. Оно вошло, но для шнура места не осталось. Гален посмотрел на меня:

– Не думаю, что заклятие наложила королева. Она,наверное, положила это кольцо как дар тебе – что и говорится в записке.

– Значит, чары кто-то добавил.

Он кивнул.

– Очень тонкое заклинание, Мерри. Мы чуть не прогляделиего.

– Да, я почти решила, что это я делаю по собственнойволе. Если бы это было какое-нибудь грубое заклинание похоти, мы бы намногораньше заметили.

Очень мало кто при Неблагом Дворе способен был создать такоеутонченное любовное заклинание. Наша специальность – не любовь, а вожделение.

Гален повторил мои мысли:

– При Дворе найдутся всего трое, максимум пятеро, ктомог бы такое создать. Но если меня спросить, я бы сказал, что никто из нихнамеренно не причинил бы тебе вреда. Может быть, не всем им ты нравишься, ноони тебе не враги.

– Или не были ими три года назад, – сказалая. – Со временем образуются новые альянсы, меняются цели.

– Я ничего такого не заметил, – возразил Гален.

Я улыбнулась:

– Да, удивительно, как ты мог не заметить закулиснойполитической игры.

– Ладно, ладно, я не политическое животное, но Баринтус– вполне, а он никогда не говорил о таких серьезных изменениях настроения срединейтральных партий при Дворе.

Я протянула руку за кольцом, Гален отдал мне сумочку. Вынувкольцо, я положила его на ладонь. Еще даже не коснувшись меня, оно чутьпотеплело. Я сжала его в кулаке, и тепло усилилось. Кольцо – кольцо моей тетки,кольцо королевы, отвечало на мое прикосновение. Понравится это королеве иливызовет ее гнев? Если бы она не хотела, чтобы кольцо меня признало, зачем быона его мне отдала?

– У тебя довольный вид, – сказал Гален. – Счего бы это? Ты только что чуть не стала жертвой покушения – или уже забыла?

Он всматривался мне в лицо, будто стараясь прочитать мысли.

– Кольцо отвечает на мое прикосновение, Гален. Этореликвия силы, и она меня узнала. – Тут сиденье подо мной дернулось, и явздрогнула. – Ты почувствовал?

– Да, – кивнул Гален.