Зажегся верхний свет, и я снова вздрогнула:

– Это ты включил?

– Нет.

– И не я, – сказала я.

На этот раз я смотрела, как кожаное сиденье вытолкнуло изсебя предмет. Будто что-то живое дергалось. Это было маленькое серебряноеукрашение. Я побоялась его трогать, но сиденье продолжало шевелиться, выдвигаяпредмет на свет, и стало видно, что это запонка.

Гален взял ее. Лицо его потемнело, и он протянул запонкумне. На ней красивой вязью была выведена литера "К".

– Королева велела сделать запонки для всех стражей и накаждой написать первую букву имени владельца.

– Ты хочешь сказать, что кто-то из стражей вложилзаклинание в машину, а сумочку и письмо постарался утопить в сиденьях.

Гален кивнул:

– А автомобиль сохранил запонку, чтобы потом показатьтебе.

– Спа... спасибо, автомобиль, – прошептала я.

К счастью, автомобиль не отреагировал. Мои нервы были ему заэто благодарны, но я знала, что он меня слышал. Я ощущала, как он наблюдает замной, это было как когда чувствуешь затылком взгляд. Обернешься и видишь, чтокто-то на тебя смотрит.

– Когда ты говоришь о стражах, ты имеешь в виду иохрану принца?

Гален кивнул:

– Ей нравится вид женщин-стражниц в мужских рубашках.Она говорит, что это стильно.

– Так, это нам добавляет в список подозреваемых еще...сколько? Пятерых?

– Шестерых.

– Давно ли было известно, что королева посылает за мнойв аэропорт Черную Карету?

– Мы с Баринтусом узнали только два часа назад.

– Значит, надо было действовать быстро. Может быть,любовное заклинание не было предназначено для меня. Взяли то, что было сделанодля другой цели.

– Нам повезло, если это было сделано не специально длянас. Иначе мы могли бы опомниться уже слишком поздно.

Я вложила кольцо в бархат сумочки и подняла с полаводолазку. Почему-то, не очень понимая почему, я хотела надеть кольцо ужеодетой. Посмотрев в потолок машины, я спросила:

– Автомобиль, это все, что ты мне хотел показать?

Верхний свет погас.

Я вздрогнула, хотя и ожидала такой реакции.

– Черт, – произнес Гален. Он отодвинулся от меня –или от потемневшего света – и смотрел на меня вытаращенными глазами. – Яне ездил в этой машине с королевой, но я слыхал...

– Что если автомобиль кому-то отвечает, –продолжила я, – то только ей.

– И теперь тебе, – тихо сказал он.

Я покачала головой:

– Черная Карета – неукрощенная магия; я не настолькосамоуверенна, чтобы полагать, будто она мне подчиняется. Машина слышит мойголос. Есть ли в этом еще что-нибудь... – Я пожала плечами. – Времяпокажет.

– Ты еще часа не провел в Сент-Луисе, Мерри, и ужепокушение на твою жизнь. Дела хуже, чем когда ты скрылась.

– Когда ты стал пессимистом, Гален?

– Когда ты оставила Двор, – ответил он.

Его лицо стало печальным. Я погладила его по щеке:

– Гален, как я по тебе скучала!

– Но по Двору больше. – Он прижал мою ладонь ксвоей щеке. – Я по твоим глазам вижу, Мерри. Просыпается прежнеечестолюбие.

Я высвободила руку.

– Я честолюбива не в том смысле, что Кел. Я просто хочужить при Дворе в относительной безопасности, а это, к несчастью, потребуетнекоторых политических маневров.

Положив бархатную сумочку на колени, я натянула водолазку.Потом влезла в штаны, приладив пистолет и ножи на место. Сверху накинула жакет.

– У тебя помада стерлась, – сказал Гален.

– Вся на тебя перешла, – ответила я.

Мы с помощью зеркала восстановили помаду у меня на губах истерли ее с Галена бумажной салфеткой. Я щеткой пригладила волосы и уже былаодета. Дальше откладывать я не могла.

В полумраке я взяла кольцо. Оно было великовато длябезымянного пальца, поэтому я надела его на указательный. Надела на правуюруку, не думая. Кольцо ощущалось теплом на коже, напоминанием, что оно со мной,и ждало, чтобы я сообразила, что с ним делать. Или само старалось сообразить,что делать со мной, но я доверяю своему магическому ощущению. Кольцо не былооткровенно злым, хотя это не значит, что не может произойти какой-нибудьнесчастный случай. Магия подобна любому инструменту: если обращаться с нимнеуважительно, можешь сам себя поранить. Как правило, магия не болеевредоносна, чем циркулярная пила, но убить может и та, и другая.

Я попыталась снять кольцо, но оно не снималось. Сердцезабилось чуть быстрее, дыхание стало затрудненным. Я стала стягивать кольцочуть ли не отчаянно, потом взяла себя в руки. Сделала несколько успокаивающихглубоких вдохов. Кольцо было даром королевы, и многие, просто увидев его у меняна руке, стали бы относиться ко мне уважительнее. И это кольцо, как иавтомобиль, имело собственные намерения. Оно хотело остаться у меня на пальце,и там оно останется, пока не захочет это место покинуть или пока я не соображу,как его снять. Вреда оно мне не причиняет. Причин для паники нет.

Я протянула руку Галену:

– Не хочет сниматься.

– Так было однажды на руке у королевы, – сказалон, и я поняла, что он хочет меня успокоить.

Он поднес мою руку к лицу и поцеловал ее. Когда его губыкоснулись кольца, что-то ударило как электрический ток, но это был не ток, амагия.

Гален отпустил меня и отодвинулся подальше.

– Интересно бы знать, дернется ли так же это кольцо ofприкосновения Баринтуса?

– Мне тоже, – согласилась я.

Из интеркома раздался голос Баринтуса:

– Через пять минут будем дома у твоей бабушки.

– Спасибо, Баринтус, – ответила я.

Интересно, что он скажет, когда увидит кольцо. Баринтус былближайшим советником моего отца, его другом. Его звали Баринтус ДелательКоролей, и после смерти отца он стал мне другом и советником. При Дворенекоторые называли его Делателем Королев, но только за глаза. Баринтус былодним из немногих при Дворе, кто мог бы победить моих несостоявшихся убийцмагией. Но если бы он встал за меня и уничтожил моих врагов, я бы потерялапоследние остатки уважения среди сидхе. И Баринтус должен был беспомощносмотреть, как я защищаюсь, хотя он и советовал мне быть беспощадной. Иногдаважно не сколько у тебя магической силы, а что ты хочешь ею сделать.

"Заставь врагов бояться тебя, Мередит", –говорил он, и я старалась изо всех сил. Но мне никогда не быть такойустрашающей, как Баринтус. Он одной мыслью мог уничтожить целые армии. Этозначило, что враги уходят с его дороги как можно дальше.