– Давай, – кивнул Николай, и Гришаподвернул к колонке.

Сервис здесь был на уровне: относил деньги вкассу и сдачу приносил какой-то оранжевый мальчик. Он же, что характерно,занимался непосредственно заправкой.

Гриша сидел важный, глядя вперед со строгим ив то же время задумчивым выражением, которое показалось Николаю знакомым. Ончуть не прыснул: именно с таким видом Родик отдавал приказания своим«шестеркам», так что Гриша беззастенчиво копировал шефа. Николай вдругиспугался, что Гриша заметит его улыбку, и торопливо отвернулся, разглядываяаккуратный домик офиса, девушку за стеклом, которая что-то сердито говорила потелефону, изредка взмахивая рукой, словно грозила кому-то…

Наконец заправились.

Проехали немного по шоссе, потом Гриша вдругсказал:

– Ну я и бобик! Куда поперся в объезд? Мытут гораздо быстрее проскочим. – И свернул с шоссе опять в Печеры, чтобынижней объездной дорогой выехать в Нагорный микрорайон, откуда до улицыБекетова и в самом деле рукой подать.

Николай покосился на Гришу: уж больно вялозвучал его голос. Тот отер лоб, слабо улыбнулся:

– Все нормально.

Однако Николай продолжал посматривать на него.С парнем что-то случилось: он бледнел буквально на глазах, тяжело дышал.

– Что с тобой? – спросил Николай.

– Чего? Не бойсь, доедем! – И вследующее мгновение едва успел увильнуть от прущего в гору «КамАЗа», которыйразразился гневным трубным сигналом.

– Останови! – прикрикнул Николай, иГриша, к его изумлению, послушался: вильнул к обочине, заглушил мотор.

– Чего-то мне и в самом делепоплохело, – пробормотал он, еле шевеля губами, потянулся расстегнутьворот рубашки, но рука его бессильно упала, голова запрокинулась…

Николай мгновение смотрел на него врастерянности, но тут же пальцы привычно прильнули к шее Гриши.

Ого! Пульс как у зайчика: нитевидный, неменьше ста двадцати. Лицо меловое, холодное, все покрыто потом. Сразу видно,что резко упало давление.

– Гриша, эй! – окликнул он тревожно,однако тот не шелохнулся. Дышал слабо, неровно, такое впечатление, что был безсознания.

Николай быстро закатал ему рукав, потомдругой, взглянул на вены. Чисто, если Гриша и подсел на что-то, то явно не наиглу. Нет, Родик вряд ли будет держать при себе нарка. Значит, передозировкаили ломка тут ни при чем.

«Да не инфаркт ли у него?» – мелькнула мысль,в которой не было ничего необычного. Конечно, Грише на вид нету и тридцати, носейчас инфаркты помолодели, у двадцатилетних бывают, нагляделся Николай натаких-то!

Он посмотрел на мощные Гришины плечи иподумал, что есть еще вариант. Возможно, парень элементарно перекачался. Они жевсе, качки эти, принимают стероиды, а это штука такая, от их переизбытка всегоможно ожидать.

Однако хватит сидеть, надо что-то делать.

Для начала Николай распахнул дверцы, и сразумашину наполнил сырой, промозглый холодок. Потом быстро обшарил Гришиныкарманы, однако, к своему немалому изумлению, не нашел того, чего искал:мобильного телефона.

Бритоголовый качок без мобильника? Да этононсенс! И сей нонсенс вполне мог стоить Грише жизни – с сердечным приступоммедлить нельзя.

Николай выскочил из машины, обежал ее иогляделся. Да, если бы Гриша старался выбрать место, чтобы откинуть коньки безпосторонней помощи, лучшего он просто не мог бы найти: справа огромный пустырьна холмах, слева тянутся бесконечные заборы, за которыми не то пустыри же, нето незавершенки.

Николай замахал руками, пытаясь остановитькакую-нибудь машину, однако на довольно крутой подъем шли один за однимтяжелогруженые трейлеры, и никто из шоферов на него даже не глядел, поглощенныйдорогой.

Над ухом резко просигналили, Николай неуклюжеметнулся на обочину. Мимо пронесся тяжелый «Паджеро», тонированные стеклаиздевательски мерцали.

– О черт!

Он вернулся к Грише. Тот, чудилось, побледнелеще больше, свежий воздух явно не помог, да и какой он тут, к черту, свежий?!Пульс вытянулся в тонюсенькую ниточку. Бог ты мой, хорош же будет Николай, еслипри нем, выражаясь фигурально, «свалит навеки» одна из «шестерок» РодикаПечерского! Вообще – хорош же он будет врач, если при нем умрет человек!

С другой стороны, стремительно падающеедавление – это не сломанная нога и даже не артериальное кровотечение, с нимодной ловкостью рук не справишься… Надо срочно вызывать «Скорую», но откуда?

Николай еще минуту пометался по дороге, однакоэто было бесполезной тратой времени. На него просто не обращали внимания,только из двух машин (что характерно, отечественных, потому что иномарки вообщени на что не реагировали) помахали, указывая куда-то вперед, где поворачиваладорога.

Он огляделся – и, решившись, полез по склонуна холм. Рыжая глина плыла под ногами, дважды Николай чуть не лег плашмя в этойкаше, однако все же выбрался на такое место, откуда мог окинуть взглядомокрестности. Пусто-пусто чуть ли не до Нагорного, а это не меньше километра,однако за поворотом, метрах в ста, очередная заправка, на сей раз с надписью«Норси-ойл». Тотчас стали понятны эти жесты отечественных водил: они решили,что в «Ровере» элементарно кончился бензин, и сигналили – возьми, мол, каниструда поработай немного ножками.

Нет, бензин ему явно ни к чему, в машинеполный бак. Мелькнула в памяти оранжевая куртка работяги с заправки, девушка,которая сердито говорила по телефону…

Телефон! На заправке должен быть телефон!

Николай съехал с горки, как на лыжах, опятьлишь чудом удержавшись на ногах, и припустил было вниз, но одумался, вернулся.Слегка сдвинул тяжелое тело Гриши, чтобы голова не запрокидывалась, а,наоборот, была склонена пониже. Лишний ток крови к мозгу ему не повредит.Потом, мгновение поколебавшись, вытащил из стояка ключи. Совсем ни к чему,чтобы, пока он будет бегать к телефону, сюда сунулась чья-то шаловливая ручонкаи, воспользовавшись беспамятством водилы, угнала машину. Тогда Гришу уж точноинфаркт хватит, причем самый настоящий, а не гипотетический! Маленькопокумекав, Николай запер дверцы и побежал вниз, через каждый шаг оглядываясь на«Ровер», пока тот не скрылся за поворотом.

На заправке «Норси» все было совершенно также, как на лукойловской: оранжевый парень, который, как сомнамбула, слонялсямежду колонками, и девушка, приникшая к телефону и периодически делающая точнотакие жесты, как ее коллега из конкурирующей фирмы.

«А может, они друг с дружкой разговаривают?» –мелькнула мысль, и Николай нервно затарабанил в стекло: