– Нет, – покачал головой Греков, – не припомню. Где мы свами встречались?

– Кабанов Григорий Ефимович, – сообщил мужик, – следователь,вел дело Вадима.

Иван Александрович инстинктивно отшатнулся.

– Понимаю, – грустно сказал Кабанов, – уж извините, неудержался, очень захотелось с вами поздороваться. Вчера по телевизорупоказывали фильм «Степан Разин», я просто в восторг пришел, даже плакал вконце…

Роль беспутного атамана была одной из самых любимых и уГрекова. К тому же он, как все артисты, обожал комплименты и похвалы, принимаясловеса за чистую монету. Наивное почтение, выказанное Кабановым, растопило егосердце, и Греков пробормотал, показывая на Дом актера:

– Пойдемте кофейку глотнем, раз встретились.

Григорий Ефимович тут же согласился, и они сели в самомдальнем углу ресторана. После фирменной вырезки с грибами и хорошего винаКабанова чуть-чуть развезло, и он вздохнул:

– Жаль Вадима, нелепая смерть…

Греков возмущенно заметил:

– Это вы его в тюрьму посадили.

– Верно, – согласился Кабанов, – только потом у менявозникли сильные сомнения в виновности вашего сына, я даже хотел подать рапортначальству…

Иван Александрович от неожиданности опрокинул бокал скрасным вином. Темная лужа потекла между тарелками. Подбежавший официант ловкосменил запачканную скатерть.

– Я, может быть, и отпустил бы его с самого начала подподписку о невыезде, да одна свидетельница дала совершенно убийственныепоказания. Извините за невольный каламбур.

Женщина рассказала, будто у них с Вадимом были интимныеотношения. Художник хотел развестись с женой и связать себя браком слюбовницей. Но Зинаида отказывалась дать развод и пригрозила Ваде, что выгонитего из квартиры. Да еще Зинка оказалась беременной невесть от кого, наглозаявив законному супругу: ничего не докажешь, на тебя запишу. Тогда Вадим, пословам свидетельницы, обезумев, убил жену…

Свидетельница говорила уверенно, не путаясь, не таясь,демонстрируя полное желание сотрудничать с органами.

– Не хочу, чтобы меня, не дай бог, заподозрили в соучастии,– сообщила дама, – только поэтому и откровенничаю.

Свидетельница утверждала, будто просила Вадима просто уйтиот Зинаиды к родителям. Но тот как с цепи сорвался:

– Оставить этой хабалке все? Превратиться в нищего? Никогда!

В день убийства он позвонил любовнице и попросил:

– Если кто станет спрашивать, говори: все время провеливместе.

– Зачем? – удивилась женщина.

– Сегодня наконец избавимся от Зинки, – ответил любимый.

Естественно, после таких показаний Кабанов моментальнозатребовал ордер на арест. Потом следователь пытался расколоть Вадима, но тотупорно открещивался от всего. Тогда Григорий Ефимович вынул козырную карту –устроил очную ставку своего подследственного и говорливой любовницы. Вадимпришел в ярость и с кулаками кинулся на свидетельницу. Конвой с трудом скрутилмужика.

– Убью тебя, стерва, врунья, негодяйка! – вопил потерявшийразум Вадя.

Женщина только усмехнулась:

– Правда-то глаза колет, убийца!

Вадим плюнул ей в лицо. Конвойные поволокли его по коридору.Было девять утра.

Но почему-то именно после этой сцены в душе следователязашевелились подозрения. Каждому опытному сотруднику МВД знакомо подобноечувство – вроде все доказательства в пользу только одной версии, а душапротестует.

Григорий Ефимович принялся листать дело и наткнулся настранные обстоятельства. Зина погибла из-за фена, который оказался в воде,когда она принимала ванну. Но при обыске в шкафчике нашли еще один прибор длясушки волос, довольно старый. В гребенке застряло несколько волосков с головыпогибшей – значит, она пользовалась им не так давно. Волосы были рыжие, а Зина,желая привлечь внимание мужа, покрасилась незадолго до смерти в цвет «бешенойморковки». Фен-убийца был совершенно новым. Зачем было покупать второй? Хотямногие женщины обожают бегать по магазинам и приобретать ненужные вещи…

Григорий Ефимович узнал через завод-изготовитель, в какомунивермаге продавался фен, поговорил с продавцами и с изумлением выяснил, чтовещицу купила женщина, похожая на ту самую любовницу, давшую жуткие показания.

Кабанов решил изменить Ваде меру пресечения, но не успел.Мужчина покончил с собой. В вещах самоубийцы нашли записку: «Я не виновен, Зинуне убивал. Ищите убийцу. Я-то знаю, кто та дрянь, которая засадила меня в тюрьму.Не хочу жить. Прощайте».

Григорий Ефимович кинулся к начальству. Но в просторныхличных кабинетах бытовало иное мнение. Молодой полковник похлопал Кабанова поплечу:

– Ну к чему такая прыть? Покупка фена ничего не доказывает.Ты уверен, что она приобрела именно этот прибор?

Кабанов покачал головой.

– Нет, но покупала она такой точно фен в день убийства Зины.И потом предсмертная записка… По моему опыту, в таких случаях редко лгут…

– А по-моему, – ухмыльнулся полковник, – сколько угодно, лишьбы отмыться, а фен… Доказательств маловато, честно говоря, вообще никаких… Утебя сколько сейчас дел в производстве?

– Двенадцать, – уточнил Кабанов.

– Вот и работай, – напутствовал начальник, – а этому делу,слава богу, конец пришел. Главный подозреваемый мертв, сдавай папки в архив.Баба с возу – кобыле легче. Да, тебе сколько до пенсии осталось?

С тяжелым сердцем Григорий Ефимович оттащил дело вхранилище.

Иван Александрович молча выслушал следователя ипоинтересовался:

– Как зовут женщину?

Кабанов покачал головой.

– Не хочу говорить, вполне мог ошибаться, а вы ещечто-нибудь предпримете.

Греков не настаивал. Заказал еще коньяк и кофе, потом ликери пирожные, потом коньяк, следом выпили шампанское за встречу… В общем, когдаИван Александрович вновь поинтересовался личностью предполагаемой убийцы,Григорий Ефимович слегка заплетающимся языком произнес:

– Иветта Воротникова.