У Малруни созрел план. Поскольку огромноеколичество тяжб было уже на мази, он считал целесообразным, чтобы фирманаправила значительные ресурсы на отлов еще не задействованных клиентов. РазКлей располагал деньгами на рекламу и маркетинг, они могли рассчитывать и нанаиболее прибыльные дела и начать отсчет неучтенных пока истцов с нуля. Как вслучае с дилофтом, почти все возбужденные иски являлись открытыми, и новыеучастники были вольны подбирать столько не охваченных пока клиентов, сколькосмогут. Фирме Клея надо было просто плыть в кильватере других «массовиков»,подхватывать лакомые куски и получать огромные гонорары. Оскар приводил впример иск по «Тощему Бену». По самым скромным подсчетам, уже сейчас можно былоДополнительно набрать около трехсот тысяч истцов, и еще сотня тысяч оставаласьпока невыявленной и, стало быть, не прибранной к рукам. Соглашение по этомуделу уже было достигнуто, компания отваливала на него миллиарды долларов.Претенденту оставалось всего-навсего зарегистрироваться у администратора,представить необходимые медицинские справки и получить деньги.

Подобно генералу, расставляющему войска попозициям Клей отрядил двух адвокатов и параюриста на фронт «Тощего Бена». Этобыло меньше, чем просил Малруни, но Клей имел собственные, еще болееграндиозные планы. Он развязывал войну против максатила – войну, гдекомандовать войсками предстояло ему самому. Правительственный доклад, еще необнародованный и, вероятнее всего, украденный Максом Пейсом, состоял из стасорока страниц и изобиловал убийственными данными. Клей прочел его дважды,прежде чем передать Малруни.

В конце января под завывание метели они заполночь засиделись над обсуждением ситуации и составлением подробного планадействий. На этот фронт Клей бросил Малруни, еще двух адвокатов, двухпараюристов и трех секретарей.

В два часа ночи Малруни сказал, что у негоесть к Клею неприятный разговор.

– Нам нужны деньги.

– Сколько? – спросил Клей.

– Нас теперь тринадцать человек – все пришлииз крупных фирм, где неплохо зарабатывали. Десять из нас женаты, у большинстваесть дети. Мы пережили тяжелое унижение. Вы не можете себе представить, чтозначит окончить Йель или другой престижный университет, получить хорошуюработу, жениться, а потом оказаться на улице без гроша в кармане. Это, знаетели, очень больно бьет по самолюбию.

– Понимаю.

– Вы удвоили мне жалованье, и я ценю этобольше, чем вы думаете. Со мной все в порядке. Но другие недовольны. А онивесьма честолюбивые люди.

– Сколько?

– Мне бы не хотелось потерять кого-либо изних. Вся команда – блестящие юристы. И работают не за страх, а за совесть.

– Давайте поступим вот как, Оскар. Я сейчасочень щедр и заключу со всеми вами новые контракты на год с окладом в двеститысяч. Но взамен я хочу получить все ваше время. Мы на пороге нового дела, ещеболее серьезного, чем в прошлом году. Ребята обеспечивают успех, а я гарантируюдополнительное вознаграждение. Существенное вознаграждение. По понятной причинея сам очень люблю вознаграждения, Оскар. Идет?

– Вы все поняли, шеф.

Метель разыгралась не на шутку, вести машинувозможным не представлялось, поэтому они продолжили рабочий марафон. Клейрасполагал предварительными сведениями о компании, производящейнедоброкачественный строительный раствор. Уэс Солсбери передал ему секретноедосье, о котором упоминал в Нью-Йорке. Раствор, разумеется, не предполагалтакого волнующего шоу, как опухоли мочевого пузыря, тромбы сосудов илиослабление сердечных клапанов, но деньги сулил такие же зеленые. Они решиливыделить на подготовку документов и поиск пострадавших двух адвокатов и одногопараюриста.

Просидев в комнате для совещаний десять часовкряду, выпив весь кофе и съев все зачерствевшие булочки, коллеги составилипримерный план работы на год. Встреча, начавшаяся как обмен идеями, быстропереросла в нечто более важное. Молодая юридическая фирма начинала обретатьясные очертания и осознавать, к чему она стремится и как этого достичь.

* * *

Он понадобился президенту! Хотя до выборовоставалось два года, враги уже грузили деньги на свой агитационный поезд. Еще стех пор, когда нынешний президент был начинающим сенатором, он привык опиратьсяна действующих юристов – он и сам когда-то выступал в суде маленького городка,чем до сих пор гордился. И теперь ему понадобилась помощь Клея Картера, чтобыпротивостоять натиску эгоистических интересов большого бизнеса. Орган, коим онрешил воспользоваться, чтобы лично познакомиться с Клеем, назывался чуть ли непрезидентским наблюдательным советом и объединял наиболее влиятельных юристов ипрофсоюзных деятелей, которые могли выписывать солидные чеки и часамирассуждать о важных проблемах.

Враги готовили массированное наступление подлозунгом «немедленной реформы коллективного судопроизводства», намереваясьустановить возмутительно низкий потолок как для прямых, так и для штрафныхсанкций по возмещению ущерба пострадавшим гражданам. Они жаждали демонтироватьсистему досудебных сделок, которая так славно кормилаадвокатов-"массовиков", и отбить у них охоту гоняться за медиками.

Президент, как всегда, был тверд, но ему нужнабыла поддержка. Клей получил трехстраничное письмо на красивом, с золотымтиснением бланке, заканчивающееся просьбой о вспомоществовании, причем немалом.Он позвонил Пэттону Френчу, который, к его удивлению, оказался на месте, всвоем офисе в Билокси, и был, как всегда, краток:

– Да выпишите вы им этот проклятый чек.

Состоялся обмен телефонными звонками междуКлеем и главой президентского наблюдательного совета. Впоследствии Клей даже несмог вспомнить, какую сумму собирался пожертвовать, но точно знал, что она дажене приближалась к двумстам пятидесяти тысячам, на которые он в конце концоввыписал чек. Прибывший из Белого дома курьер благополучно доставил чек по местуназначения. А спустя четыре часа явился другой курьер из того же Белого дома смаленьким конвертом. На личном президентском бланке для писем значилось:

* * *

«Уважаемый Клей, сижу на заседании кабинета(стараясь не уснуть), иначе позвонил бы сам. Благодарю за поддержку. Давайтепоужинаем вместе и познакомимся ближе», – и личная подпись президента.