– Возможно, не такое быстрое, как по дилофту,но все-таки быстрое. Вы должны выполнить домашнее задание: собратьсвидетельства, нанять экспертов, возбудить дела против врачей, увлекающихсялекарством, и сделать вид, что намерены отстаивать интересы своих клиентов всуде. Вам необходимо будет убедить «Гофмана», что вы не заинтересованы всоглашении и хотите довести дело до суда – зрелищного публичного представления,которое пройдет на вашей площадке.

– А каковы подводные рифы? – спросил Клей, стараясьпоказать, что проявляет осмотрительность.

– Особых сложностей я не вижу. Разве чтореклама и подготовка к судебному разбирательству обойдутся вам в миллионы.

– Нет проблем.

– Похоже, вы вошли во вкус и готовы рисковатьденьгами.

– Я пока лишь поскреб немного с поверхности.

– Я хотел бы получить миллион в качествеаванса – в счет будущего гонорара. – Пейс отпил из бокала. – Нужно кое-чтоподчистить по старым делам.

Тот факт, что Пейс требовал аванса, немногонасторожил Клея. Однако, поскольку ставки были высоки и поскольку их связывалатайна тарвана, спор казался неуместным.

– Заметано, – кивнул Клей.

Когда вернулась Валерия, пропотевшая насквозь,но, судя по всему, довольная, оба нежились в гамаках. Валерия сбросила одежду инырнула в бассейн.

– Калифорнийская девушка, – тихо пояснил Пейс.

– Что-то серьезное? – осторожнопоинтересовался Клей.

– Мы уже много лет то сходимся, то расходимся,– ответил Пейс, давая понять, что тема закрыта.

Калифорнийская девушка потребовала обед,исключающий мясо, рыбу, кур, яйца и сыр. Не употребляла она и алкоголь. Дляостальных Клей заказал рыбу-меч на гриле. С едой покончили быстро: Ридли нетерпелось уединиться у себя в комнате с видеомагнитофоном, Клею – поскореерасстаться с Валерией.

Пейс с подругой провели у них два дня, и поменьшей мере один показался хозяевам лишним. Цель визита была сугубо деловой,так что, сделав дело, Пейс задерживаться не собирался. Клей сверху наблюдал,как Маршалл с несвойственной ему поспешностью везет их к самолету.

– Ожидаются еще гости? – устало спросилаРидли.

– Слава Богу, нет, – ответил Клей.

– Ну и отлично.

К концу года освободился целый этаж надконторой Клея на Коннектикут-авеню, и он снял половину, чтобы сосредоточить всеоперации в одном месте, перевел сюда дюжину параюристов, пять секретарей из«Лакомки» и так называемое Йельское отделение. Место здесь было куда болеепрестижным, чем то, где они сидели раньше, так что ребята почувствовали себяувереннее. Клей хотел собрать всю контору под одной крышей, чтобы в любоймомент сотрудники были под рукой, потому что в ближайшее время намеревалсязавалить их работой по горло.

Расписание на начало года было чрезвычайнонапряженным. Предполагалось, что все будут находиться в конторе с раннего утрадо шести, завтракать, обедать, а порой и ужинать – за рабочими столами. СамКлей обычно не уходил раньше восьми-девяти часов вечера и ожидал, что остальныепоследуют его примеру.

Иона не последовал. Он собирался уволиться всередине января, его рабочий стол был уже девственно чистым и свободным, апрощание оказалось кратким: не трудитесь звонить, просто переведите деньги намой счет в Арубе.

Оскар Малруни уже нацеливался на кабинет Ионы,который был просторнее, из его окна открывался более привлекательный вид, хотяпоследнее обстоятельство ничего для него не значило. Но помещение располагалосьв непосредственной близости от кабинета Клея, и это было важно. Малруни чуялденьги – солидные гонорары. Дилофт прошел мимо него, но больше он ничего упускатьне собирался. И он, и его мальчики затаили обиду на корпоративнуююриспруденцию, коей их учили поклоняться в университете, и теперь нацелилисьвзять реванш. А что могло отвечать этой задаче лучше, чем прямые досудебныесоглашения и судебные преследования в медицинской сфере? Ничего более опасногодля чванливых ничтожеств из корпораций голубых кровей не существовало.Коллективные иски такого рода не являлись составной частью процессуальнойпрактики. Они были предпринимательством, не лишенным налета жульничества.

Стареющий греческий плейбой, некогдаженившийся на Полетт Таллос и затем покинувший ее, каким-то образом пронюхал онынешнем финансовом процветании супруги, объявился в округе Колумбия, нашелтелефон ее щегольской кооперативной квартиры, которую сам же когда-то купил, иоставил послание на автоответчике. Услышав родной голос, Полетт рванула вЛондон, где провела рождественские каникулы и намеревалась продолжатьпрятаться. Еще на Мастике Клей получил от нее несколько электронных писем, вкоторых миссис Таллос рассказывала о своем нынешнем затруднительном положении иинструктировала, что он должен сделать по возвращении, чтобы добиться разводадля нее. Клей собрал нужные документы, но разыскать грека не сумел. Как и самаПолетт. Она то ли собиралась вернуться через несколько месяцев, то ли нет.

– Прости, Клей, – сказала она по телефону. –Но я действительно больше не хочу работать.

Так Малруни стал конфидентом и негласным,весьма амбициозным партнером Клея. Он со своей командой тщательно отслеживалмалейшие движения на карте коллективных исков. Они самым добросовестным образомизучали правовую базу и соответствующие процедуры. Читали как статьиакадемиков, так и донесения действующих адвокатов с полей сражений. В Интернетесуществовали десятки сайтов. Одни строго регистрировали все коллективные дела,ведущиеся в Соединенных Штатах. Другие растолковывали потенциальным истцам, какприсоединиться к массовой тяжбе и получить компенсации. Третьиспециализировались на делах, касающихся ущерба, нанесенного женскому здоровью.Четвертые – мужскому. Отдельный сайт был посвящен «Тощему Бену», несколько –искам против табачных корпораций. Никогда еще столько блестящих умов,подкрепленных такими деньгами, не было нацелено против производителейнедоброкачественной продукции.