В голове заметались мысли. Вот оно что. Ай да Альбина!Решила построить собственную защиту на шатком фундаменте болезни Никиты.Действительно, ей не было никакой нужды убивать супруга. Это сделала быопухоль. Вот милая жена и стала спокойно дожидаться, когда ей достанетсянаследство. Представляю, какие планы она строила, как надеялась на его скоруюсмерть. И на следователя такой аргумент призван был подействовать моментально.Действительно, крайне нелогично травить и без того умирающего человека.

А тут Кисин вдруг радостно сообщает, что Никита вылечился.Наверное, Альбина сама чуть не скончалась, услыхав подобную “радостную” весть.И тут ей в голову пришла мысль об убийстве.

– Конечно, – продолжал доктор, – позвонил, но ее неоказалось дома. К телефону подошла молодая женщина, звонкий такой голос.

Андрей Евгеньевич попросил даму:

– Когда Альбина придет, пусть свяжется со мной.

– Что-то случилось? – встревоженно поинтересовалась дама.

– Только хорошие новости, – успокоил хирург, – передайтеАльбине, что Никита совершенно здоров, она может забрать готовые анализы.

В трубке раздалось слабое “Ах!”.

Потом собеседница попросила:

– Оставьте свои координаты.

– Но у Соловьевой есть мой телефон! – изумился Кисин.

– Она потеряла вчера телефонную книжку. Примерно час спустяженщина перезвонила и сообщила:

– У Альбины от радости приключился сердечный приступ, онаслегла, поэтому за анализами приеду я. Кстати, не представилась – Ксения, женабрата Альбины…

– И она пришла?

– Конечно. В тот же день, буквально часа через два-три.Худенькая такая женщина в черных брюках, с кожаной банданой на голове. Оченьприятная особа, интеллигентная, правда…

– Что?

– Лицо слишком вульгарно накрашено и очки дурацкие, огромные– почти во все лицо. Ну да каждый одевается, как ему нравится. Принесла бутылкуконьяка “Отар” и забрала бумаги.

– И вы отдали?!

– Почему нет? Если бы плохой результат, то вручил бы,естественно, только жене, а хороший… Какой секрет в том, что Никита здоров? Ипотом, Альбина сама попросила невестке отдать.

– Так вы все же говорили с Соловьевой?

– Только что объяснил: звонил ей домой.

– Лично с ней беседовали?

– Нет, но звонил ей домой.

Вот заладил одно и то же: звонил, звонил. Мало ли кто тамвзял трубку. Значит, бумаги попали в руки Ксении.

Выйдя из корпуса, я уселась на одну из скамеечек, стоявшихперед входом. Хорошая погода выманила многих больных на прогулку. Тут и там мелькалифигуры в халатах и тренировочных костюмах. Почти у всех болтались какие-тонепонятные банки с резиновыми шлангами, скрывавшимися под одеждой. Сколько быдоктор Кисин ни пел об излечиваемости рака, клиника переполнена.

Значит, Альбина знала… Ксюша привезла ей документы… А что,если… Сумка выпала из моих рук прямо на землю… А что, если все на самом деле нетак, и Альбина не виновата? Может быть, было иначе?

В случае смерти Никиты деньги отходят Вике. Но девочканесовершеннолетняя, и в отсутствие Альбины ее опекуном станет… Антон.Следовательно, он получит полное право распоряжаться банковскими счетами.

Но Антон – существо внеземное, совершенно не приспособленноени для какой работы. Не похож он на преступника, придумавшего хитроумный план.Ведь сначала требовалось инсценировать смерть Веры, потом “отравление” Никиты.Нет, нашему поэту такое не по плечу, а вот Ксюша…

Милая, интеллигентная, очаровательная балеринка, похожая надевочку. Только за всей ее наивностью, за этими широко распахнутыми голубымиглазами виден железный характер. Несколько лет своей быстро уходящей молодостиона посвятила Антону в надежде на обеспеченное существование. Женщина прямоговорила о том, что особых успехов на сцене не добилась. Карьера не слишкомудалась и капитала Ксюше не принесла. Годы ее стремительно катятся ксороковнику, и Антон – единственная надежда заполучить семейное счастье. Не зряже она столько времени потратила на него. И, наверное, не последнюю рольсыграла мысль об обеспеченности избранника.

На первый, посторонний, взгляд Антон кажется богатыммужчиной. Великолепно одет, живет в особняке, ездит на иномарке и можетпозволить себе не работать, а учиться… Очевидно, Ксюшенька сделала на негоставку, бросила все фишки на зеро. А зеро – это ноль. Вот и любезный Тошаоказался дыркой от баранки. Денежки-то у Веры и Никиты… И тогда Ксения решаетдействовать…

Так в голове появилась еще одна мысль. Быстрее лани яполетела назад, в кабинет к Кисину.

– Можно позвонить?

– Бога ради.

Я схватила трубку и даже застонала от нетерпения: ну вдругее нет на работе. Но Наташа преспокойненько отозвалась:

– Слушаю.

– Наталья, ты ведь у нас начальник загса?

– Нет, – преспокойненько ответила соседка.

– Как это? – оторопела я. – Сама же в прошлую пятницурассказывала, что ввела у себя в конторе новую компьютерную программу. Людиподают заявления о бракосочетании, а ты быстренько проверяешь, не состоят лиони уже в браке. Еще говорила о каком-то мужике, который паспорт потерял, новыйполучил без штампов и со спокойной душой отправился жениться еще раз, неаннулировав первый брак, а ты его через компьютер вычислила!

– Правильно, – спокойно подтвердила Наталья.

– Чего тогда придуриваешься? – обозлилась я.

– Не придуриваюсь, а уточняю, – возразила соседка. – Я незаведующая загсом, я – директор Дворца бракосочетаний.

– Один шут.

– Вовсе нет, – оскорбилась Наталья. – Это то же самое, чтосравнить весельную шлюпку с атомоходом.

Бывший Наташкин муж – моряк, и это обстоятельство наложилонеизгладимый отпечаток на ее образ мысли и лексикон.

– Ладно, извини. Теперь включи свою замечательную программуи посмотри, регистрировал ли брак Михайлов Антон Альбертович, год рожденияточно не знаю, скорей всего 1962-й.

– А зачем тебе?

– Он сделал предложение моей знакомой, да что-топодозрительным кажется.