– Я понял твои слова. А ты не забудь, работая дляполиции, что у кого-то в контракте твое имя.

– Как, Дольф, ты меня действительно любишь?

– Не слишком на это рассчитывай, – ответил он.

– Ты лучше сам себя береги, Дольф. А то, если с тобойчто-нибудь случится, командовать будет Зебровски.

Дольф расхохотался, и это был последний звук в телефоне. Запять лет, что мы вместе с ним работали, никогда я не слышала от него «досвидания». В телефоне, я имею в виду.

Не успела я повесить трубку, как телефон зазвонил снова. Этобыл Пит Мак-Киннон.

– Привет, Пит. Только что говорила с Дольфом, онсказал, что ты хочешь меня видеть у главного здания Церкви.

– Он тебе сказал, зачем?

– Что-то там связанное с Малкольмом.

– Тут собрались все люди из Церкви и вопят на нас,чтобы мы не дали изжариться их главному боссу. Но когда мы открыли дверь, чтобыпосмотреть, там у западной стены были вампиры без гробов, и двое из нихзадымились. Если мы подпалим Малкольма, пытаясь его спасти... скажем так: отчето такой работе мне бы не хотелось писать.

– А что ты хочешь, чтобы я сделала? – Что-то япоследнее время злоупотребляю этим вопросом.

– Нам надо знать, можно ли без риска оставить его впокое, пока он сможет встать сам, или решить, как его вытаскивать. Вампир можетутонуть?

Странный какой-то вопрос.

– Если вода не святая, у вампиров с ней проблем небывает.

– Даже с текучей?

– Ты молодец, хорошо подготовился.

– Стараюсь самосовершенствоваться. Так как насчеттекучей воды?

– Насколько мне известно, вода не является препятствием– как текучая, так и иная. А что?

– Ты никогда не была в доме после пожара?

– Нет.

– Если подвал не герметичен, он будет полон воды. Подзавязку.

Может ли вампир утонуть? Хороший вопрос. Я не знала точно.Может, и да, и потому в фольклоре говорится о текучей воде. А может, это какслухи о вампирах, умеющих перекидываться, – чистейшая выдумка.

– Они не всегда дышат, так что, думаю, утонуть они немогут. То есть если вампир проснется в гробу под водой, он может простоперестать дышать, пока не вылезет. Но, честно говоря, стопроцентной уверенностиу меня нет.

– А ты можешь сказать, как там Малкольм, не спускаясь вподвал?

– Правду сказать, не знаю. Никогда не пробовала.

– Попробуешь?

Я кивнула, поняла, что он меня не видит, и сказала:

– Конечно. Но ты у меня в списке второй, а не первый, ксожалению.

– Ладно, только побыстрее. Тут репортеры кишмя кишат, имежду ними и членами Церкви нам не слишком уютно.

– Спроси их, единственный ли там Малкольм или есть идругие вампиры. И еще спроси, усилен ли подвал стальным каркасом.

– А зачем было бы его усиливать?

– Часто подвалы, где спят вампиры, имеют бетонные потолки,усиленные стальными балками. В подвале церкви окон нет, так что его, бытьможет, проектировали специально в расчете на вампиров. Думаю, вам следует этознать, на случай, если вы соберетесь вскрывать пол.

– Соберемся.

– Отведи кого-нибудь из верующих скандалистов всторонку и поспрашивай. Ответы тебе все равно нужны, а у них будет иллюзия,будто что-то делается, пока меня нет.

– Самая лучшая идея, предложенная мне за последние двачаса.

– Спасибо. Приеду как только смогу, обещаю. – Туту меня возникла мысль. – Постой, Пит. Есть у Малкольма человек-слуга?

– Тут полно народу с укусами вампиров.

– Нет, настоящий человек-слуга есть?

– Я думал, что это просто человек с одним-двумявампирскими укусами.

– Я тоже когда-то так думала. Человека с парой укусов вампыназывают Райнфельд – по имени персонажа из романа «Дракула».

Когда-то я спросила Жан-Клода, как их называли до выходакниги. «Рабы», – ответил Жан-Клод. Задай глупый вопрос...

– Так что такое слуга-человек? – спросил Пит. Онмне напомнил Дольфа.

– Человек, привязанный к вампиру посредством такназываемых меток. Это некоторая мистико-магическая фигня, но она создает междуслугой и вампиром связь, которая позволит нам проверить, как там Малкольм.

– Это у любого вампира может быть слуга?

– Нет, только у Мастера, да и то не у каждого. Никогдане слыхала о слуге Малкольма, но он мог бы себе завести, если бы хотел. Всеравно стоит проверить. Если выяснишь до моего прибытия, позвони. Дольф сказал,что вокруг тоже творится заваруха.

– И был прав. Город просто спятил. Пока что мы сумелилокализовать пожары в нескольких зданиях, но если эти психи будут действовать идальше, нам не справиться. Сейчас не скажешь, сколько домов в городе выгорит.

– Надо узнать, кто за этим стоит.

– Это да, – согласился Пит. – Ладно, приезжайпоскорее.

Он говорил, будто верил, что я могу помочь. Мне бы егоуверенность. Я не знала, смогу ли я заниматься этой ерундой при дневном свете.Когда-то мне говорили, что единственная причина, по которой я не могу поднятьмертвого в полдень, – потому что сама думаю, будто не могу. Кажется,сегодня придется это проверить. Сомнение – самый большой враг любой магическойи экстрасенсорной способности. Сомнение в себе – самоисполняемое пророчество.

– Приеду, как только смогу.

– Ладно, врать не буду. Мне легче от того, что на местеокажется человек, разбирающийся в вампирах. Копов стали уже обучать, какработать с противоестественным, но пожарников пока этой фигне не учат.

Мне никогда не приходило в голову, что пожарникам приходитсяиметь дело с монстрами почти столько же, сколько полицейским. Они не гоняютсяза монстрами, но входят к ним в дома. А это может быть настолько же опасно – взависимости от того, понимает ли упомянутый монстр, что ты пришел ему напомощь, или нет.

– Я приеду. Пит.

– Ждем. Пока.

– Пока, Пит.

Я повесила трубку и пошла за кобурой и рубашкой. Наплечнаякобура с топом как-то не гармонирует.

Я переоделась в синюю тенниску и не наткнулась на Ричарда.Вода уже не шумела, но он не вышел. Мне не хотелось сейчас его видеть, особеннополуголого. Хотелось убраться от него подальше. Так что мне повезло, чтозаварилась каша – профессионально выражаясь. Полицейская работа могла утащитьменя из дому на весь день. И хорошо.