Но аздиты и рабииты все равно вскоре перешли в оппозицию, вспомнив, что они, в конце концов, йеменцы и поэтому принадлежат к партии Язида III и его сторонников-кальбитов. Когда Наср хотел заплатить им не деньгами, а золотыми и серебряными сосудами, которые собирал для аль-Валида II, они открыто взбунтовались. Аздит Джудай аль-Кирмани возглавил мятеж и призвал к мести за бану мухаллаб, которых безжалостно преследовали Омейяды, произнеся слова, которые нашли отклик в сердцах аздитов: «При аль-Мухаллабе и его сыне Язиде им позволили «пожрать» Хорасан, но с тех пор они не возвращались, даже при Асаде не так, как бы им хотелось». Наср, конечно, велел арестовать аль-Кирмани, его схватили в кухандизе Мерва в конце рамадана 126 года (в середине июля 744), но через месяц он бежал из тюрьмы и добрался до места в окрестностях Мерва, где вокруг него собралась армия аздитов и рабиитов. Наср выступил против аль-Кирмани. Конечно, битвы не состоялось, потому что обе стороны не решались начать, но и мирные переговоры, в которые они вступили, не достигли желаемой цели. Аль-Кирмани питал глубокую ненависть к Насру и не желал разрешить своих разногласий с ним.

Также весьма неудачно из тюркского изгнания снова явился аль-Харис ибн Сурайдж. Это могло быть даже раньше конца 126 года, так как Язид III[256], который, как говорят, подвигнул его к этому, умер в конце 126 года. Поскольку он был врагом аль-Кирмани, Наср предложил ему приехать в Мерв из Самарканда, где аль-Харис поселился вначале, и он приехал в Мерв в конце рамадана 127 года (начале июля 745). Однако он не позволил Насру купить его преданность почестями и дарами, которыми тот его осыпал. Аль-Харис предъявил к нему требования мурджиитов, как он их понимал, и к нему присоединилось около 3 тысяч его соплеменников-тамимитов. Наср пошел на соглашение с опасным соперником, которого сам взвалил на собственные плечи. Он согласился даровать иранцам болотистых районов, которым всегда был предан аль-Харис, письменную конституцию в соответствии с мурджиитскими идеями о законе и правосудии, назначить там богоугодных чиновников, а наместником поставить самого аль-Хариса. Но это ему ничего не дало. Аль-Харис не был уверен в Насре, не поведал ему о решительном неприятии правления Омейядов, которое воодушевляло его и его последователей, собравшихся под его черным флагом, и, вероятно, из эгоизма не хотел даже терпеть его рядом с собой. Наср со своей стороны не желал подчиниться приговору третейского суда относительно его отстранения, признанного аль-Харисом, и таким образом дело окончилось открытым разрывом. Аль-Харис встал лагерем перед Мервом и оттуда сделал попытку захватить город внезапным приступом в конце джумады ас-сани 128 года (в конце марта 748). Эта попытка сорвалась, а Джахм ибн Сафван, мурджиитский вербовщик и автор книги об аль-Харисе и его программе, которую он имел обыкновение читать вслух, был взят в плен и казнен. Однако тогда аль-Харис заключил союз с аль-Кирмани, о котором мы теперь снова слышим впервые через полтора года, и аль-Кирмани вступил в борьбу и придал ей иной аспект. После битвы, продолжавшейся несколько дней, Наср счел разумным вернуться в Нишапур, главную позицию кайситов, и оставить Мерв мятежникам.

Взаимопонимание между повстанцами, однако, вскоре закончилось. Тамимиты под предводительством аль-Хариса еще горевали о том, что помогли аздитам одержать верх над их братьями в Мерве, которые бились за Насра, а также не могли забыть, что при наместничестве Асада после взятия крепости Табушкан аль-Кирмани велел казнить несколько сотен сородичей и приверженцев аль-Хариса, а некоторых из них еще и чудовищно изувечить. Бишр ибн Джурмуз, самый важный сторонник аль-Хариса, первым отверг этот противоестественный союз, и несколько тысяч человек последовали за ним. В борьбе, начавшейся вследствие этого, аль-Харис тоже перешел на его сторону и порвал с аль-Кирмани, но аздиты и их союзники победили тамимитов и мударитов в конце раджаба 128 года (апреля 746), выгнали их из Мерва и уничтожили их жилища. Сам аль-Харис погиб, и его тело распяли на кресте. Он получил по заслугам, каковы бы ни были двигавшие им чувства. В борьбе за ислам против арабизма, за угнетенных против угнетателей, он вступил в союз со смертью и Сатаной против существующей власти и не останавливался ни перед чем в своем стремлении сбросить власть Омейядов. В свое первое появление он повел тюрков в бой на арабов, а когда его планы сорвались, он много лет находил приют у тюрков. В свое второе появление он рассорил тамимитов, на чье постоянство в значительной мере опиралось владычество арабов в Хорасане, и таким образом сумел сделать так, что йеменцы не только сбросили правительство, но и совершили насилие по отношению к мударитам. Он по праву считался предвестником несчастья, самым активным предшественником Абу Муслима[257].

В этот критический момент кайситы в Нишапуре благосклонно приняли Насра, хотя до того относились к нему неприязненно, а также вокруг него объединились изгнанные из Мерва мудариты. Как говорят рассказчики, раньше он уже пытался получить поддержку в халифате, но, пока Ирак и принадлежавшие ему иранские районы находились во власти хариджитов и джафарита Ибн Муавии, он был отрезан от связей с административным центром омейядского правления. Ситуация изменилась только в 129 году, когда Язид ибн Умар ибн Хубайра подчинил Ирак власти Марвана. Наср признал его своим непосредственным начальником. Он никогда не имел намерения отрекаться от Омейядов вообще, но лишь медлил в ожидании, пока уляжется смута между династиями в Сирии, и, более того, по-видимому, объявил о поддержке Марвана вскоре после его восшествия на престол. И все же союз с Ибн Хубайрой мало что ему дал. По своей собственной инициативе в 129 году он взялся за нелегкую задачу по отвоеванию Мерва. После тщетных попыток его военачальников начать атаку 80-летний старик лично пошел в наступление со всем своим войском, и аль-Кирмани вышел ему навстречу. Обе стороны разбили лагеря у города в «двух траншеях», которые были продемонстрированы гораздо позже. Там они долгое время находились в состоянии конфликта вражды, не переходя к решительным военным действиям. Настоятельные призывы о помощи, которые Наср посылал Марвану и Ибн Хубайре, вместе с душераздирающим описанием грозящей опасности, ни к чему не привели, но страх перед общим врагом, казалось, снова привел арабов в чувство и к общему согласию. Перед их глазами аббасидские шииты, в основном иранцы, собрались под черным знаменем Абу Муслима и возвели укрепленный лагерь недалеко от Мерва. Рабииты, которые, хотя до того и были союзниками аздитов, все же естественно занимали среднее положение, заполнили пропасть между йеменцами и мударитами. Яхья ибн Худайн, самый уважаемый вождь бакритов, присоединился к Насру, видя в объединении с правительством единственное спасение для арабских племен. Дело дошло до переговоров между Насром и Джудаем аль-Кир-мани, но они прервались из-за того, что сын аль-Хариса ибн Сурайджа, бывший с Насром, счел это удачной возможностью отомстить убийце своего отца и убил аль-Кирмани[258]. Но переговоры все же не были сорваны. Когда Абу Муслим овладел важным городом Гератом, это произвело большое впечатление на арабов и открыло глаза слепцам. Место аль-Кирмани занял его сторонник, которого мы уже встречали раньше, хариджит Шайбан ибн Салама, который по наущению Яхьи ибн Худайна заключил с Насром годовое перемирие, вследствие чего он смог войти в Мерв в конце 129 года (в августе 747). Не только аздиты согласились на перемирие, но и сын их убитого вождя Али ибн аль-Кирмани. Это был переломный момент для Абу Муслима, но он оказался достаточно мудр, чтобы объяснить Ибн аль-Кирмани, что причиной гибели его отца стал сам Наср, и этим привлечь его на свою сторону (в начале 130 года), и тогда Ибн аль-Кир-мани и последовавшие за ним аздиты снова подняли оружие против Насра. Борьба велась на окраинах и улицах Мерва и, видимо, длилась продолжительное время, и в ее итоге хозяином положения стал Абу Муслим. Когда он посчитал удобным, он вмешался в самую ее гущу и решил ее исход, не нанеся удара, в раби ас-сани 130 года от хиджры, то есть в декабре 748 года[259], и на следующее утро Наср бежал через Серахс и Туе в Нишапур. Так закончилось правление арабов в Хорасане и начался закат арабского владычества вообще.