– Подумаешь, – пробурчал он. Но, кажется, смутился.

Одежды в шкафах тоже прибавилось. Появилось и белье, ипижамы, и спортивные костюмы. Лион беззаботно радовался, разглядывая обновки. Ая сел на кровати, разложил перед собой одежду и задумался.

Это ведь не дешевая синтетическая одежда вроде той, чтовыдают морально опустившимся людям, не желающим работать. Это дорогая одежда израстений, из хлопка и льна. А лен – он вообще нигде, кроме Земли, не растет,это всякий знает.

Когда родители подарили мне настоящие джинсы из хлопка –такой был праздник! Понятно, что Новый Кувейт куда богаче Карьера, и все-таки…С чего бы нас забрасывали такими подарками?

Задумавшись, я не сразу почувствовал, как ворочается на телебич. Из петель он не выскочил, по-прежнему изображал пояс, но головку выдвинулвперед и водил ею по сторонам. Потом застыл, пасть приоткрылась, но не дляплазменного выстрела, а будто превращаясь в крошечную воронку антенны.

Через секунду бич соскользнул с тела и полез в рукав.

Я не стал ничего говорить – вдруг здесь только микрофоны дляслежки, а камер нет. Я ждал. А бич обернулся вокруг руки, потом скользнул поплечу – и коснулся нейрошунта.

Перед глазами возник виртуальный экран. Вся комнатаоказалась расчерчена на крошечные кубики. И эти кубики быстро-быстрозаполнялись зеленым… пока один из них, над дверным косяком, не засветилсякрасным. Туда немедленно устремился тонкий пульсирующий лучик – и кубик сталсветиться желтым. Остальные кубики вновь начали раскрашиваться, но красныхбольше не оказалось.

Я сразу все понял.

– Лион, над притолокой – следящее устройство.

– А? Что? – Он бросил любоваться пижамой с изображениемтанцующих слоников и испуганно уставился на дверь. – Откуда ты знаешь?

– Бич, – поднимая руку, объяснил я.

– Ты чего? – зашипел Лион. – Сдурел?

– Да все в порядке, бич отключил устройство, – успокоил яего. – Нет, не просто отключил, а куда лучше…

– Ну?

Словами мне бич ничего не говорил, конечно же. Но яоткуда-то знал, что именно он сделал. И как мог пытался объяснить.

– Он его перепрограммировал. Там продолжает идти изображениеи звук, только оно фальшивое. Из кусочков предыдущих записей. Если внимательноследить, то можно заподозрить неладное, но только если очень внимательно.Сейчас бич его снова включит, а нам надо вести себя как ни в чем не бывало. Ипобольше двигаться, говорить всякую ерунду… чтобы потом, когда сновапонадобится отключить слежку, было из чего делать фальшивку.

– Понятно, – мрачно произнес Лион. Он-то уже размечтался,что мы избавились от слежки раз и навсегда.

– На ночь отключим полностью, – порадовал я его. – Можнобудет поболтать. Все, садись как сидел!

Лион скорбно вздохнул и склонился над пижамой. А я отдалкоманду бичу и тоже принялся разглядывать одежду.

В одежде, кстати, никаких датчиков не оказалось. Дажестранно. Или на улице за нами не считали нужным следить, или следили издалека.И вот второе было очень опасно. Мы ведь разговаривали без всякой утайки.

– У меня была когда-то пижама с ежиками, – сказал Лион. –Очень красивая…

– Сносилась?

– Нет, я вырос. Она у Сашки теперь. Тиккирей, давай играть вшахматы?

Я хотел сказать, что не очень-то люблю шахматы, но Лионвдруг хитрым голосом добавил:

– Мы ведь каждый день в шахматы играем. А сегодня еще ниразу.

Вот это была хорошая идея! Если те, кто за нами следит,поверят, то можно будет все время гнать через следящее устройство липу. Нусидят два пацана и играют в шахматы с утра до вечера, мало ли какие у людейстранности?

– Давай, – согласился я. – Цепляй планшетку.

Я активировал свой планшет, Лион – свой. Они зацепились другза друга лучом, мы запустили игру – в учебных программах всегда есть шахматы. Ипринялись играть. Вначале было скучновато, может быть, потому, что мы знали, скакой целью уселись играть. Потом мы увлеклись. И действительно играли весьвечер, до двенадцати, пока на экранах планшеток не замигала, а потом изагорелась постоянно надпись «Время сна! Нарушение режима вредит здоровью!».

Теперь у нас была шикарная запись для соглядатаев. Двоемальчишек валяются на кроватях и играют по планшеткам в шахматы. Поди разбери,какие ходы мы там делаем.

Если уж день начался с приключений – он ими и закончится.

Мы давно уже валялись в кроватях, но не спали, аразговаривали в темноте – о всяком-разном. Следящее устройство было надежновыведено из строя и передавало только наше сонное дыхание.

– Я вот что думаю, – размышлял вслух Лион. – Нас, видно,подозревают. Мы со Стасем были знакомы, на два месяца исчезли… не могли послеэтого раз – и всему поверить! Но серьезных оснований нас арестовывать у властейнет. Тогда они решили поместить нас в эту школу, где легко можно следить…

– Что-то уж больно сложно, – заметил я.

– Не верю я в такую благотворительность! – Лион присел накровати – я увидел его темный силуэт на фоне окна. В парке вокруг колледжа былотемно, да и небо к ночи заволокло тучами, но все-таки у самой земли, вдольтропинок, горели крошечные разноцветные фонарики. – Чего бы этой директрисе тако нас заботиться?

– Тогда почему следят так плохо? – спросил я. – Всего однателекамера, тьфу!

– Может, твой бич не нашел других?

– Ерунда! – обиделся я. – Обязательно бы нашел.

– А вот я слышал… – начал Лион. Но я так и не узнал, чтотакого интересного он слышал. Потому что в открытом окне за спиной Лионапоказалась человеческая голова!

– А! – крикнул я, вскакивая на кровати. Лион повернулся,тоже заорал, дернулся и свалился на пол.

– Тише! – послышался знакомый голос.

Вслед за головой появились руки, а потом наш ночной гостьперекинулся через подоконник и спрыгнул на кровать Лиона.

– Наташка? – в полном удивлении спросил Лион.

Это и впрямь была Наташа. Но в каком виде! Вначале мне дажепоказалось, что она совсем голая. Потом я сообразил, что на ней очень тонкоеобтягивающее трико из темной ткани.

– Молчите, здесь могут быть датчики! – быстро сказалаНаташа. – Я сейчас…

Сидя на корточках, она подняла правую руку – на запястьеслабо блеснул браслет.

– Датчик над дверной притолокой, – сказал я. – Но он ужеобезврежен.