– Ты-то откуда знаешь?

– От деда, – коротко ответила Наташа.

– А если все-таки следят? Если тебя схватят с нами?

– Вы важнее, – сказала Наташа. – Мне дед велел – если что,то спасать вас любой ценой. А я все равно ничего ценного не выдам, пусть меняхоть сто раз схватят. Наш лагерь уже перебазировался. Чего дед задумал дальшеделать – только он сам знает. Я посоветовалась с нашим другом, он сказал – иди.Дал снаряжение. Мы выяснили, что вас направили сюда… вот я и здесь.

Мы с Лионом переглянулись.

Вот беда. Настоящие подпольщики, которые всерьез борются сИнеем, рискуют жизнью ради нас, ничего не знающих и не умеющих!

– Наташа, спасибо, – сказал я. – Только что нам теперьделать?

Она с удивлением смотрела на меня.

– У нас очень простое задание, – пробормотал я. – Осесть напланете и наблюдать за происходящим. Никаких диверсий… вообще ничего. Простосмотреть и запоминать. Мы думали, что будем здесь жить, вот и все.

– Понятно. Но теперь вам нельзя оставаться на виду. – Наташаэнергично замотала головой. – Вам надо перейти на нелегальное положение!

– В лес? – спросил я. И почувствовал, как у меня радостнозабилось сердце.

Не надо будет строить из себя отморозка. Прятаться от камери микрофонов. Слушать завораживающий голос Инны Сноу. Постоянно ожидать арестаили провокации. Смотреть, как унижают хороших и честных людей. Можно будетпостроить шалаш или отыскать пещеру, жить в лесу, охотиться, ловить рыбу,иногда выходить к поселкам и экспроприировать продовольствие и одежду. Мыстанем помогать старику Семецкому и его «Лютикам». А потом, рано или поздно,Император восстановит порядок и покарает злодеев. Родителей Лиона вылечат, и онвернется к ним. Я улечу на Авалон. Или мы вместе улетим, ведь его родителямдолжен понравится Авалон? Или вместе останемся. Нет, лучше все-таки улететь наАвалон. Мы будем иногда приходить к Семецкому и вспоминать былые похождения, ас Наташей я буду учиться в одной школе. Стась будет часто заходить в гости ииногда рассказывать о каких-то своих приключениях, а я снова стану работать сфагами и помогать им защищать мир в галактике…

– В лес нельзя, – сказала Наташа. – Я не знаю, где наши. Ивдруг за нами станут следить? Мы спрячемся в городе.

– Вместе? – спросил я.

– Да. Надо уходить сегодня, пока от вас не ждут никакихнеожиданностей.

– Эх, – горько сказал Лион, оглядывая комнату. – А какхорошо устроились!

Я его понимал. И в самом деле – казалось нелепым, едва попавв колледж, тут же из него убегать. Но Наташка смотрела на нас серьезно и напряженно.Она рисковала из-за нас жизнью! И тот подпольщик с пристани тоже. Они рискнули,чтобы вытащить нас из-под наблюдения контрразведки Инея…

Может быть, я колебался бы еще какое-то время. Но вдруг мневспомнился коттедж Стася, приклеенный к стене голый человек и его холодный,будто нечеловеческий голос: «Этот мальчик ничто для Инея».

И я вздрогнул.

– Лион, собирайся.

– Одежду хоть можно взять? – спросил Лион. Я вдруг понял,что у него тоже не было раньше столько красивых, нарядных, хороших вещей.

– Нет, – с сожалением ответила Наташа. – Ничего не надо.

– Мы проверили, там датчиков нет… – сказал я.

– Да не в этом дело. – Наташа замялась. – В общем… ну, выпоймете.

– Прощай, пижама со слониками, – вздохнул я, глядя на Лиона.Он не выдержал и захихикал. – Наташка, а как нам убегать? Через окно?

– Нет. – Она покачала головой. – Это я немножко отдохну иуйду через окно. А вы рано утром выходите на улицу, и встретимся там. Потом явсе объясню.

– Уроки прогуляем, – сказал Лион. – В нос какому-то типудали, весь день прошатались по городу, потом поели-поспали и убежали вообще.Круто!

Но голос у него был не очень-то веселый.

– Надо будет оставить записку директорше, – подумал я вслух.– Что мы стесняемся учиться в таком дорогом заведении и поэтому уходим…

– Чушь какая, – буркнул Лион. – Никто не поверит.

– Ну и пусть. Все равно лучше, чем совсем ничего необъяснять.

– Мальчики, я посплю? – прервала нас Наташа. – Вы меняразбудите в четыре?

Мы отдали ей кровать Лиона, а в планшетке включили будильникна четыре утра. Снаряжение у Наташки и впрямь было хорошее, но вот отдыхать ейдавно не приходилось – она едва коснулась головой подушки и тут же уснула. Поглазам Лиона я понял, что ему, как и мне, стыдно. Девчонка, да еще изанимавшаяся раньше таким глупым делом, как танцы, а в отличие от наспо-настоящему сражается за Империю!

– Давай тоже спать, – предложил я. – А то мало ли, когда вследующий раз…

Лион осторожно укрыл Наташу одеялом, кивнул. Подумал немногои сказал:

– Ты знаешь, я даже рад. Это как-то совсем глупо бы вышло –прилететь на вражескую планету и учиться в школе. Все равно во сне я уже школуокончил. Лучше воевать.

– Воевать ты во сне тоже воевал, – заметил я.

– Это другое, – покачал Лион головой. – Воевать непривыкнешь. Каждый бой – словно самый первый.

Неужели когда-то мне казалось, что весь Аграбад – этосплошные сады и дворцы?

Да, казалось. В ту первую ночь, когда я побывал в столице.Когда сидел за спиной Стася, придерживая беспамятного Лиона, – и смотрел наогромные кварталы жилых домов, уютные коттеджи, окруженные садами, праздничныекартины в окнах, широкие магистрали, витрины магазинов…

Аграбад оказался разным. За новыми кварталами, и впрямьуютными, еще стояли первые дома поселенцев – неуклюжие, облупившиеся,приземистые, но прочные. И там тоже жили люди. Тоже отмороженные. Здесь быловсе то же самое, что и в новой части Аграбада, – только неуловимо иное, будтопылью подернутое. Даже Инну Сноу здесь хвалили совсем иначе – как-то грубовато,причмокивая и щурясь, будто скандальную и популярную певицу, а вовсе не«всеобщую мать» и «госпожу президента».

Здесь мы теперь и жили.

В приюте для асоциальных детей «Росток».

Наташа все здорово придумала. Прятаться в лесу было бытруднее. Жить на улицах мы бы не смогли. А вот приют – но не тот, куда наснаправили, а совсем другой, оказался идеальным решением.

Это был длинный двухэтажный барак, стоящий на самом отшибе.Вокруг тоже был сад – но не такой ухоженный, как в «Пелахе», а старый изапущенный. Спальни были на десять—двадцать человек, а всего в приюте жилооколо восьмидесяти человек. Почти все мы делали сами, взрослых было семь человек– три воспитателя, повар, врач, психолог и охранник.