Послезавтра наконец увижу Николая. Скорей всего мужикобладает великолепными, как сейчас говорят, экстрасенсорными способностями,может, даже владеет приемами гипноза. Скорей всего станет и меня зомбировать.

Интересно, как бороться с таким человеком? Совсем ничего незнаю о трансе.

Сигарета догорела, слегка приоткрыв окно, выбросила «бычок»и приняла решение. Завтра поеду в университет, на факультет психологии. Тамработает некий Мельниченко, говорят, светило в области нетрадиционной медицины.

…Факультет психологии находится на задворках гостиницы «Интурист».Желтое здание стоит таким образом, что окна учебных аудиторий выходят во двор,и голодные студенты могут наблюдать, как на огромных кухнях ловкие повара иповарята возятся с мясом, овощами, фруктами, готовя для зарубежных гостейвкусную и калорийную еду. Мне бы наука в подобной ситуации не полезла в голову.

Профессора я нашла на втором этаже. Поймав пробегавшую мимодевицу в безразмерном, вытянутом до колен свитере, я строго спросила:

– Где кабинет профессора Мельниченко?

Девчонка прыснула:

– А у преподавателей нет кабинетов. Андрей Николаевич вонтам.

Я проследила за ее измазанным чернилами пальцем и увидела уокна группку молодых людей в джинсах. На первый взгляд и не определить, кто изних преподаватель.

– Андрей Николаевич, – крикнула девчонка, – вас спрашивают.

Худощавый парень в красной рубашке и потертых «Levis»обернулся.

– Вы ко мне?

Я на секунду потеряла дар речи. Больше всего лицоМельниченко напоминало лик Спаса. Узкое, удлиненное, с тонким носом икаштановыми волосами. Аккуратная борода довершала образ. Впрочем, кое-кто изевангелистов писал, что мессия был голубоглаз. Профессор же смотрел на мирневероятно темными, цыганскими очами.

– Так вы ко мне? – терпеливо повторил Мельниченко, подходяпочти вплотную.

Вблизи обманчивое впечатление молодости пропадало. АндреюНиколаевичу хорошо за сорок, ближе к пятидесяти.

– Чем могу служить?

– Газета «Мир новостей», – представилась я.

– Весь внимание, – безнадежно улыбнулся экстрасенс.

– Где мы можем поговорить?

Мельниченко принялся озираться по сторонам.

– На кафедре полно людей, в аудиториях занятия, впрочем,идите сюда.

Мы зашли в какую-то непрезентабельную комнатенку,обставленную обшарпанной мебелью. Желтые, слегка поцарапанные столы,разномастные стулья и парочка ветхих шкафов с незакрывающимися дверцами. Сталообидно. В парижском университете, всемирно известной Сорбонне, все по-другому,туда не стыдно позвать гостей. Впрочем, студенты такие же – в свитерах иджинсах, да и профессура не носит костюмов. Но не от бедности, у французскойуниверситетской тусовки считается дурным вкусом демонстрировать буржуазность.Пиджак, белая рубашка и галстук – прерогатива чиновников, врачей и адвокатов.

– Наши читатели, – завела я, – чрезвычайно интересуютсяпроблемой гипноза.

Мельниченко поскучнел.

– «Мир новостей» – популярное издание, навряд ли подписчикипоймут тонкости…

– А вы попроще…

Андрей Николаевич развел руками.

– Может, лучше станете спрашивать?

– Читательница Невзорова интересуется, можно лизазомбировать человека без его согласия.

Мельниченко глянул на меня своими невозможными глазами.Казалось, что у профессора нет зрачков, вернее, радужная оболочка по цветусливалась с черной точкой. От этого создавалось впечатление невероятного,затягивающего взгляда. Первый раз в жизни я поняла смысл выражения «тонуть вглазах». Я на самом деле словно погружалась в их блестящую глубину, исчезала…Тряхнув головой, попробовала прогнать наваждение и быстро решила – смотрю ему впереносицу или на лоб, куда угодно, только не в глаза.

Андрей Николаевич вытащил из кармана «LM» и неожиданноспросил:

– Знаете что-нибудь о трансовом состоянии?

Я помотала головой. Психолог затянулся и неожиданно громкимголосом завел рассказ. Давно заметила, профессиональные педагоги, отвечая навопрос, моментально меняют тон.

– В конце пятидесятых годов в Германии началась серияограблений банков. Бандиты действовали по классической схеме: черные маски налицах, оружие и грозный крик: «Всем стоять смирно». Суммы в руки негодяевпопали немалые. Полиция буквально встала на уши, но никаких концов банды немогла отыскать. Информаторы тоже лишь разводили руками. Среди профессиональныхуголовников грабители были неизвестны.

Помог случай. Во время очередного нападения кассир успелнажать под столом «тревожную» кнопку. В мгновение ока примчался автобус сместным ОМОНом. Полицейских страшно удивило, если не сказать ошеломилоповедение негодяев. Увидав вооруженную до зубов группу захвата, грабители неначали палить в стражей закона. Они моментально предприняли попытку покончить ссобой, все шестеро.

Двоих удалось спасти. Трупы остальных показали потелевидению. И тут следователей ждало очередное потрясение. Все погибшиеоказались добропорядочными членами общества, положительными гражданами состабильным доходом, устойчивым положением в свете и счастливыми семьями.Владелец магазина стройматериалов с обширной клиентурой, известныйпреуспевающий врач, модный журналист и хозяин таксопарка… Что толкнуло их напреступление?

Еще большую сумятицу в головы «пинкертонов» внесли показанияуцелевших налетчиков. Ганс Шредер и Макс Фриш, придя в себя, ничего не помнили.Ганс, обладатель картинной галереи, и Макс, преподающий английский, утверждали,будто незнакомы друг с другом, в налетах никогда не участвовали. Простоотчего-то вдруг заснули на работе, а очнулись в больнице под капельницами.Проверка на детекторе лжи подтвердила – не врут. Было отчего сойти с умасотрудникам уголовной полиции!

Полицейские проделали титаническую работу, опросив десяткилюдей, но никаких связей между преступниками установить не удалось. Получалось,будто эти люди никогда не виделись друг с другом. Но такого просто не моглобыть! Правда, находились свидетели, утверждавшие, что иногда Ганс, Макс идругие впадали в какое-то странное оцепенелое состояние, словно спали с открытымиглазами.

Врач однажды бесконечно напугал пациента, уйдя с приемавнезапно, с остановившимся взглядом, забыв про все.