– Тьма, я пришла,– едва слышно произнесла она, открывая глаза. Черные горы – это и есть сама Тьма. Она везде и повсюду, впечатана и в камни, и в жухлую траву, и даже воздух напоен ей. Потому и не ощущается – она в гармонии с Элмерой. Никуда идти не надо, тем более далеко – Тьма услышит ее в любом уголке своих гор.

Воздух вокруг загустел, свился в полупрозрачный толстый жгут, хорошо видимый в свете лун. Девушка поднялась с валуна и пошла за жгутом. Он петлял, извивался, пропадал иногда. Казалось, он обладал своим собственным мнением, и хотел вывести из себя незадачливую путницу. Дана перебиралась через громадные камни, взбиралась на отвесные стены, обошла опасный ручей с черной водой. Деревья, как ни странно, подросли, и теперь уверенно цеплялись выросшими сучьями за волосы, за одежду, срывая котомку, что была накинута через плечо.

А потом жгут подстроил последнюю пакость – он пропал. Дана в растерянности огляделась – она так стремилась не потерять жгут из виду, что совсем перестала следить за дорогой. А оказалась она на каменном плато, открытом со всех сторон, и продуваемом ветрами. Лагерь отсюда не увидеть – он совсем с другой стороны. Зато как на ладони открывался завораживающий вид на гряду мглисто-черных гор, вершины которых художественно покрыты белоснежным снегом. Вершины эти были удивительно ровными, не особо, правда, прямыми, но, тем не менее, они уходили вдаль, составляя границу Снежного королевства. И все-таки с другой стороны от вершин точно так же виднелся снег, хотя там и не властвовала Снежная королева.

Интересно было бы собрать экспедицию, задумалась Дана, чтобы разведать, что скрывает этот снег по правую сторону Черных гор. Она прошла вперед – плато было изрезанным, не ровен час, ногу подвернешь. И ни камушка, ни деревца. Дана сделала очередной шаг… и провалилась вниз.

Летела вроде недолго, как сквозь густой туман, и все же ударилась о камень ощутимо.

– Да что же это такое, все время проваливаюсь куда-то,– со злости начала она выговаривать камню,– Вот неужели нельзя было придумать приличную лестницу с ровными ступенями. Указатель какой повесить, что вот, мол, приглашаем тебя, повелительница…

Она поднялась с колен, все еще бормоча, и замерла в удивлении. Оказалась Дана в пещере, довольно просторной. В центре же ее находился колодец. Обычный такой, сложен из камня. Дана подошла поближе. Вот и ведерко рядышком стоит, приглашает- налей в меня водицы. Дана как зачарованная подняла ведро и спустила вниз на веревке. Ведро плюхнулось в близкую водичку, потяжелело. Повелительница с трудом вытащила его, пыхтя и отдуваясь. Поставила ведро на край колодца. Вот только не вода там была.

Дана заглянула в ведро и ощутила привычно тяжелый ответный взгляд Тьмы.

– Мне нужна Печать,– решительно произнесла Дана.

– А сможешь ее добыть?– хрустально рассмеялся воздух вокруг. Ведро опрокинулось, но не вниз, а вверх, черные звездочки-капли зависли над каменным полом. Впервые в жизни Дана увидела лунную радугу тьмы, и это было волшебно.

– Смогу,– твердо сказала девушка, изгоняя из головы противные мысли-сомнения.

– Тогда прыгай,– смех дробился о стены, становился все тоньше и пронзительней….

Прыгать? Но куда? Дана перевела взгляд на колодец. Вроде неглубоко. Приятный ранее смех стал отвратительным, завис на одной визгливой ноте, режущей слух. Скорее спасаясь от противного скрипа, чем по какой-то иной причине, Дана ступила на бортик колодца и прыгнула вниз.

Эйлин сидел на последней страже на исходе третьей ночи. Три дня прошло, третья ночь заканчивается. Скоро рассвет, время исполнения приказа Повелительницы. Возвращение домой, но без нее. Как простить себя за то, что не настоял, не пошел вслед за ней, хотя бы и тайно? Эйлин все трое суток укорял себя за непростительное малодушие. Черные горы навевали страх и ужас. Ну и пусть здесь неуютно. Пусть душа переворачивается каждый раз, когда глянешь на черные вершины. Зато повелительница была бы жива и здорова.

– Эйлин, я и так жива и здорова,– прошелестело над ухом. Десятник дернулся, подпрыгнул. Костер взметнулся от резкого движения, разметав искры. Вот же она, повелительница, стоит перед ним. Эйлин справился со своим ликованием и сдержанно сказал:

– Приветствую тебя, моя Повелительница. Ты нашла, что искала?

– И даже больше,– задумчиво произнесла Дана. Что-то в ней поменялось, неуловимо для чутья бывалого стража. Волосы словно сами собой шевелились, как от легкого ветерка. Внешность словно потемнела. И без того загорелая Дана сейчас выглядела естественно смуглой. И манера держаться стала другой – в ней появилась властность. А еще в зеленых глазах мелькала тьма.

– Эйлин, поднимай всех, мы отправляемся в Степь. Гномы попали в беду, я чую.

Отряд недоумевал о целях их путешествия в Степь, куда не ступала нога человека многие сотни лет. Как туда попали гномы? Тоже путешествуют, как выходило по словам повелительницы. За помощью пошли. К степнякам? Ах, нет, им надо на другой континент. Что ж, Алая армия не посрамит Повелительницу, гномов нагонит быстро, и спасет несчастных коротышек.

Сначала нужно убраться на порядочное расстояние от Черных гор, с этим тайри согласились легко и даже весело. На них очень сильно воздействовали горы, близко находиться было не только тяжело, но и просто опасно. Дана ехала на Мгле, опустив поводья, и раздумывала об этом. Она сказала правду эльфу, когда сообщила, что уничтожила записи об опытах, в результате которых неизвестный маг вывел новую породу людей – тайри. Умолчала она лишь о том, что часть записей она скопировала, чтобы в будущем, в свободное время, досконально изучить все данные. И сподвигло ее на это краткое упоминание мага о своем путешествии в Черные горы. Очередная печать? Может, именно поэтому течет тьма в жилах всех тайри, и все их наследственные признаки доминанты.

Упоминание о путешествии в самом деле было коротеньким – уехал, приехал. И ни строчки больше, что довольно странно для любого мага, тем более такого сумасшедшего, как тот. Хотя… Дана поежилась. Она тоже мало что напишет о своем путешествии. Не для всех оно. Горы сами поддерживают свою зловещую репутацию, еще больше страха она добавлять не будет.

Отряд остановился на ночевку. Утром Дана собиралась провести всех по другую сторону гор через телепорт. Если отряд и удивился подобному решению, то никто своего удивления не показал. А ведь всем известно, что маг может сотворить телепорт только в то место, в котором бывал.

Дана сидела у костра и смотрела на огонь. В нем резвилась маленькая саламандра на потеху всем. Саламандра путешествовала с Риннией, одной из подчиненных Эйлина. Дана знала, что Ринния троюродная сестра десятника, воспитанная его семьей. В Крайке у нее остался сын, его воспитывает муж и его родители. У девушки был начальный магический дар огня, она немного проучилась в Цитадели, научилась его контролировать, и ушла, после года обучения. Военное дело ее привлекало больше, с этим смирился даже муж. Саламандру она вызвала из Нижнего мира еще в подростковом возрасте, когда дар огня начал проявляться в полную силу. Отправить назад шаловливую ящерицу не получилось, справиться с ней тоже – в пожаре, устроенном ей, сгорело два дома. Тогда юную магичку впервые отругал приемный отец, а обожаемый старший брат Эйлин добавил. Ринния сама училась контролировать себя, Эйлин где-то раздобыл учебник по магии. А спустя три года открылась Цитадель и дела со своенравной магией пошли на лад.