То, что было изображено на рубашке верхней карты, буквальносразило меня. Весь покрывшись испариной и едва дыша, я так и застыл — у столана коленях.

Это был вставший на дыбы белый единорог на зеленом поле,обращенный вправо.

Он был мне до боли знаком, хотя я не мог сказать, где виделего прежде.

Открыв колоду, я стал рассматривать карты. Обычная колода встиле Таро — жезлы, пентакли, кубки и мечи. Но Старшие Козыри были иными.

Я поставил на место все ящики, стараясь не защелкнуть замокна секретном. Потом продолжил изучение колоды.

Картинки почти как живые: люди на странных картах, похоже,готовы шагнуть ко мне сквозь блестящую оболочку. Сами карты холодные, гладкие иприятные на ощупь. У меня тоже были такие, вспомнил я вдруг.

Я принялся раскладывать их на столе.

На одной был изображен остроносый смеющийся человечек сковарным и хитрым лицом и целой копной волос соломенного цвета. Костюм был встиле эпохи Возрождения, сочетание оранжевого, красного и коричневого: длинныештаны в обтяжку и тесно прилегающий расшитый дублет. Я узнал его. Это былРэндом.

Со следующей карты на меня равнодушно смотрел Джулиан.Длинные темные волосы и бесстрастные голубые глаза, полностью закован в белые доспехи— не серебристые и не стальные, а словно покрытые эмалью. Однако я знал, чтоони чертовски прочные и надежные, несмотря на кажущуюся декоративность и явнуюизысканность. Именно этого человека я когда-то обыграл в его любимую игру, зачто он и запустил в меня стаканом с вином. Я знал его и от всей души ненавидел.

Затем возник смуглый и темноглазый Каин, одетый в черный сзеленым отливом атлас. Темная треуголка сдвинута набекрень, длинный зеленыйплюмаж спускался ему на спину. Он повернулся в профиль, лихо подбоченясь. Носкиего сапожек загибались вверх. На поясе висел украшенный изумрудами кинжал. Этотчеловек вызывал у меня двойственные чувства.

Следующим был Эрик. Красавец, что ни говори. Волосыиссиня-черные, как вороново крыло, борода кудрявая, вечно улыбающийся сочныйрот. Обычная кожаная куртка и кожаные штаны, простой плащ и высокие черныесапоги. На широкой красной портупее длинная серебристая сабля, в рукоятикоторой светится крупный рубин. Капюшон плаща и обшлага куртки тоже отделаныкрасным. Большие пальцы рук заложены за пояс; руки мощные, крупные. Пара черныхперчаток заткнута за ремень справа. Именно он — я был в этом уверен — пыталсяубить меня, подстроив автокатастрофу. Я смотрел на него с некоторым страхом.

Затем возник Бенедикт — высокий, суровый, очень худой,узколицый, но с широкой душой и великим умом. Костюм у него тоже былоранжево-красно-коричневый, и внешне он напоминал то ли пугало с головой-тыквойи клоком соломы вместо волос, то ли главного героя «Легенды Спящей Долины»[4]. У него были тяжелая крепкая нижняя челюсть, карие глаза икаштановы, совершенно прямые волосы. Бенедикт держал под уздцы буланого коня иопирался на копье, украшенное гирляндой цветов. Смеялся он редко. Его я любил.

Когда я открыл следующую карту, сердце мое забилось так,словно хотело выпрыгнуть из груди.

Это был я.

Я видел себя в зеркало, когда брился, и это был тот самыйпарень за зеркалом. Зеленые глаза, черные волосы, и одет в черное с серебром,конечно же. На плечах плащ, чуть раздуваемый ветром. Черные высокие сапоги, каку Эрика. Клинок на боку, только потяжелее и не такой длинный, как у него. Наруках — перчатки, отливающие чешуйками серебра. Пряжка под горлом в видесеребряной розы.

Я, Корвин.

А со следующей карты на меня смотрел могучий и властныймужчина. Мы с ним были очень похожи, только челюсть у него была потяжелее, да исам он был покрупнее меня, зато не так быстр. Силищей он обладал поистинесказочной. Одет в серую с синим парадную мантию, перехваченную в талии широкимчерным поясом, он стоял и смеялся. На груди — крепкая цепь, а на ней серебряныйохотничий рог. Лицо обрамлено короткой бородкой, небольшие усы. В правой руке —кубок вина. Внезапно какие-то добрые чувства проснулись во мне, и тут же впамяти всплыло его имя: Джерард.

Потом возник ярко-рыжий, словно в огненной короне, человек,одетого в красные и оранжевые шелка. В правой руке он держал меч, в левой —кубок. В глазах, той же синевы, что у Флоры и Эрика, плясали черти. Подбородоктонковат, но его скрывала борода. Меч украшен золотой филигранью. На правойруке — два массивных перстня, и еще один на левой: соответственно с изумрудом,рубином и сапфиром. Это и был Блейз.

А потом возник еще один, похожий на Блейза и на меня. Чертылица — почти как у меня, только помельче, а глаза и волосы, как у Блейза.Безбородый. В зеленом костюме для верховой езды. Он сидел на белом коне, причемконь на карте смотрел вправо. В этом человеке одновременно чувствовались исила, и слабость; предприимчивость и полная отрешенность от мира. Он инравился, и не нравился мне, чем-то привлекая и отталкивая. Звали его Бранд. Явспомнил это, лишь только взглянул на него.

Итак, я знал их всех, помнил их сильные и слабые стороны, ихпобеды и поражения.

Потому что все это были мои братья.

Я добыл из Флориной сигаретницы сигарету и закурил. Потомоткинулся на спинку кресла и стал размышлять о том, что успел вспомнить.

Да, это были мои братья — все восемь странных людей, одетыхв странные костюмы. Но я понимал, что именно так они и должны быть одеты, равнокак и сам я должен носить черное с серебром.

Мне вдруг стало смешно: я понял, во что одет, что именно якупил в первом попавшемся магазинчике, когда сбежал из «Гринвуда». На мне быличерные брюки, а все три купленные мною рубашки были серебристо-серого цвета.Куртка тоже была черной.

Я опять взял карты в руки. И передо мной появилась Флора вплатье цвета морской волны, в том самом, в каком вспомнилась мне накануне.Следующая картинка изображала черноволосую девушку с голубыми глазами — как уФлоры. Ее длинные волосы свисали ниже пояса, она была в черном платье, на талии— серебряный поясок. Мои глаза вдруг наполнились слезами, сам не знаю почему.Имя ее было Дейдра.

Потом последовала Фиона; волосы в точности как у Блейза илиБранда, а глаза мои. Кожа жемчужно-белая. И сразу же во мне вспыхнуланенависть.

Я быстро перевернул следующую карту, и там была Ллевелла сзеленоватыми нефритовыми волосами и глазами, в мерцающем серо-зеленом платье,перетянутом лиловым поясом. Выглядела она какой-то мокрой и печальной.Почему-то я был уверен, что она совсем иная, чем мы, но тоже моя сестра.