– Не все такие! – ответила Сашенька, вспоминаявзгляд серых глаз и светлые волосы, лежащие упрямой волной, и сильные руки,крепко державшие ее на самом крутом вираже судьбы.

– Возможно, – старая графиня внимательнопосмотрела на нее, – а только тебе время нужно, чтобы во всем разобраться,в себя прийти, оглядеться, весь тот ужас забыть, в котором пять лет жила. Такчто поедем в Бретань! И не спорь!

– Ох, Борис Андреич, голубчик, этаким вы фертом! –смеясь заметил Аркадий Петрович Горецкий. – Сразу видно, на пользу вампоездка в Россию пошла!

Деньги за спасение Сашеньки Серж с Борисом поделили пополам,потому что у их погибших товарищей не было родных. Борис обновил свой гардероб,сменил квартиру, без сожаления расставшись с мадам Жирден, и уведомил своихнемногочисленных работодателей, что больше не намерен иметь с ними дело.

Со времени возвращения из России прошло полтора месяца, иполковник Горецкий снова пригласил его на обед. Борис согласился с условием,что платить сегодня будет он.

Они расположились в том же ресторане «Прекрасная булочница»,вот и хозяин так же выглядывает из дверей кухни. Сегодня у него вид болееблагосклонный – еще бы, ведь Борис выглядит вполне респектабельно.

– Собственно, я пригласил вас, голубчик, чтобыпроститься, – рассеянно заговорил Горецкий, – я, видите ли, уезжаю вБерлин на несколько месяцев.

– Дела? – спросил Борис с едва уловимойнасмешкой. – Или так, проветриться?

– Дела… – Горецкий блеснул глазами из-за пенсне.

– А как же ваши мемуары? – не удержался Борис отехидного вопроса.

– Мемуары подождут. – Горецкий снял пенсне ивзглянул кротко. – Я пригласил бы вас с собой, однако, судя по всему, увас другие планы… Кстати, как поживает Александра Николаевна? Передайте ей моипоздравления…

– Не смогу, – Борис помрачнел, – и насчетмоих планов… вы ошибаетесь.

– Вот как? – Аркадий Петрович поднял брови. –Жаль, такая милая мадемуазель… Мне казалось, что вы испытываете к ней некоторуюпривязанность…

– Да бросьте вы этот эзопов язык! – вскричалБорис. – Да, она мне очень нравилась, а здесь, в Париже, выяснилось, чтоее незачем опекать и больше не от кого защищать! И я вовсе не собираюсьоказаться в толпе поклонников, осаждающих ее с самыми низменными целями! Я неискатель богатых невест! И тем более не альфонс!

– Вы не правы, голубчик, – серьезно сказалГорецкий, – в вашей ситуации все не так…

– Это мое дело, – твердо сказал Борис, – япринял решение.

– Тогда я смогу пригласить вас в Берлин, –обрадовался Горецкий, – посмотрите город, залечите душевные раны, если ониу вас есть, конечно…

– Это превосходно! – оживился Борис. – Давномечтал повидать сестру! Когда ехать?

– Скоро! – улыбнулся Горецкий. – Хозяин!Подайте-ка нам коньяку и кофе!