– Гляди, боярин, какой у нас гость! Шуйский в первый моменттак опешил, что даже попятился.

– К-князь? – пролепетал он, бледнея. – Ты почему…? Ты каксюда…?

Трусить и блеять Ластику сейчас было нельзя. Спасти царевабрата сейчас могло только нахальство.

– Еще спрашиваешь? Забыл, кто я? – Ластик вскочил, топнулногой. – Ангел всюду проникает! Нам, небесным созданиям, всё ведомо!

Василий Иванович замигал. Может, и удалось бы заморочить емуголову, если б не вмешался англичанин.

– Не слушай его, князь. Никакой он не ангел. Просто хитрыймальчишка, весь напичканный тайнами. Это чудесно, что он сам сюда явился.Гляди, и Камень при нем! Благодарю тебя, о Му-рифрай!

Шуйский прошипел:

– В подслухе прятался? Значит, всё сведал… На мгновениеприоткрылся левый глаз, его тусклый блеск был так страшен, что Ластик задрожал.

– Стыдно, Василий Иванович. Государь тебя помиловал,приблизил, тысяцким на своей свадьбе сделал, а ты… Что народ про тебя скажет?

– Нынешние побоятся рты открыть. Виселиц вдоль улицпонаставлю – живо поумолкнут. А которые после народятся, будут моих летописцевчитать. – Шуйский тряхнул кулаком. – Не токмо изничтожу вора-самозванца, а ещеи память сотру – и о нем, и о тебе, чертенке. Затеи ваши прелестные (вводящие всоблазн) искореню и враспыл пущу. Чтоб умы не баламутили!

– Забери у него Камень, боярин! – каркнул алхимик.

Шуйский схватил алмаз в горсть, сорвал с цепочки и сунулангличанину.

– На, добывай мне золото!

Ластик стоял ни жив, ни мертв. Неужели всему конец?

Барон же алчно рассматривал Райское Яблоко, гладил егосвоими толстыми пальцами, даже поцеловал.

– Не позволит ли твоя светлость приступить к великомудейству прямо сейчас? Я прихватил всё необходимое с собой – знал, что во дворецболее не вернусь.

Он кивнул на сундучок, стоявший на скамье.

– Позволяю. Оставайся тут. И ты, Ондрейка, тож. Лжедмитриярезать и без тебя охотников хватает. Пригляди за колдуном, чтоб не сбежал или вмышь не превратился.

– Он – мышкой, а я – кошкой, – улыбнулся Шарафудин.

– Зачем мне убегать? – Доктор возбужденно потирал руки. –Незачем мне убегать. Я теперь самый счастливый человек на свете. У меня естьвсё, о чем я мечтал. Еще бы только чугунную сковороду да жаровню. Приготовлениязаймут час, много два, а там можно приступать к Трансмутации. Как раз и ты в Кремлеуправишься, вернешься – а у меня уже готов Магистериум.

– Ежели пожелает Господь, – перекрестился боярин на божницу,зияющую разверстым тайником.

– Этого-то как? Придушить али шею свернуть? – спросилОндрейка, мягко беря Ластика за плечи.

Келли покачал головой:

– Пока не нужно. Меня очень интересует его книга. Он долженпомочь мне в ней разобраться. Ты ведь больше не будешь упрямиться, как раньше,мой маленький принц? – насмешливо посмотрел он на Ластика. – А заупрямишься, мынайдем средства развязать тебе язык.

– Уж это беспременно, – промурлыкал Ондрейка и впилсяострыми ногтями пленнику в шею.

Ластик взвизгнул.

– Будет пустое болтать! – строго сказал Шуйский. – Скоро вКремль идти. Отведешь мальчишку, поставишь стражу и сюда возвращайся – Кельинаблюсти.

И боярин повернулся к англичанину, но что сказал ему дальше,Ластик уже не услышал – Шарафудин выволок его из каморы.

Провел через весь дом к заднему крыльцу, там подхватил наруки, понес через темный двор.

– Куда ты меня? – испуганно забился Ластик.

– В знакомые хоромы, – весело ответил злодей, остановившисьу дверей подземной тюрьмы.

Лязгнул замок, скрипнули ржавые петли, и узник плюхнулся нагнилую солому.

Ондрейка еще с минуту постоял в проходе. Напоследок сказал:

– Сначала брата твоего самозванца на куски порвем, а после стобой, кутенком, позабавимся. Любознательно мне, что у ангелов внутри. Думаю,требуха, как у всех прочих. Но все ж таки надо проверить.

Обернулся во двор.

– Эй, стража! Двое сюда, живо! И дверь захлопнулась.

Ластик знал, что есть такое слово – «дежавю». Это когдачеловеку кажется, будто происходящее уже случалось прежде.

Да, да, всё это уже было: темнота, запах гнилой соломы,страх, отчаяние.

И мысль: всё пропало.

В прошлый раз он плакал навзрыд, потому что ужасно себяжалел – и сам погиб, и задание провалил.

Теперь ситуация была во стократ хуже. Не только себя погубил,но и друзей не спас. Юрка обречен. Марина тоже. А через час или два полоумныйдоктор опустит Райское Яблоко в кипящую ртуть, и тогда случится историческаякатастрофа, как в 1914 году.

Бедные московиты семнадцатого века! Жили бы себе, как умели,так нет – приперся из будущего шестиклассник Фандорин, недоделанный спасительчеловечества. Притащил с собой роковой Камень, и мало того, что не сумелдоставить опасный груз по назначению, так еще упустил его – можно сказать,преподнес на блюдечке единственному на всю Русь человеку, которого никак нельзябыло подпускать к алмазу!

Да, всё было ужасно. Но – странная вещь – Ластик не плакал.То есть, будь у него побольше времени, он, может, и не удержался бы, но сейчасбыла дорога каждая секунда.

Узник вскочил на ноги, заметался по темнице.

Споткнувшись о ноги скелета Фредди Крюгера, не испугался, атолько чертыхнулся.

Нельзя сдаваться! – сказал он себе. Нужно что-то делать.

Подкупить стражников – вот что! Тут это запросто, вон дажекараул у Фроловской башни, и тот за десять рублей заговорщиков в Кремльпускает.

Бросился к двери, прижался ухом.

Два человека.

О чем-то между собой переговариваются, лениво.

У одного бас, у другого тенорок.

– Эй, молодцы! – крикнул Ластик. – Я Ерастий, князьСолянский, государев меньшой брат!

Замолчали.

– А говорить с тобой, вором, не велено, – строго сказалжидкоголосый.